Вся жизнь впереди (1977)

«Перво-наперво скажу, что на свой седьмой мы топали пешком, и в этом мадам Роза со всеми ее килограммами и одной разнесчастной парой ног полной ложкой черпала повседневную жизнь со всеми ее горестями и заботами. Она напоминала нам об этом всякий раз, когда не жаловалась еще на что-нибудь, потому что в придачу ко всему была еврейкой».

Вот такими словами начинается роман Ромена Гари про мадам Розу. Точно в такой же стилистике и выдержана картина. Камерно, мрачно, семейно. Большая во всех отношениях женщина, прошедшая панель и Аушвиц посвятила свою жизнь детям. Она берет на воспитание тех, кому не могут помогать родители и воспитывает. Начиналось ведь все с приюта для детей проституток.

Разумеется, это роль была та самая роль, в которой такая «глыба», человек-скала, как Симона Синьоре, чувствовала себя уютно. Без лишнего напряжения она спокойно показала Женщину, которая спасает и выращивает детей. Как для актрисы, такая роль для нее была большим успехом, ибо она могла в полной мере использовать все преимущества своей резко ухудшившейся, болезненной внешности.

Сам по себе фильм, больше напоминает телеспектакль — мизансцены, написанные Роменом Гари достойны просто того, чтобы быть услышанными. Многого стоит, да и я думаю, что это одна из базовых сцен фильма — встреча отца — араба с сыном, которого по ошибке воспитали евреем. Комичный диалог оканчивается весьма трагически, а речь ведь идет о детях.

Так что, мне не слишком понравился этот фильм, но знакомство с литературным произведением (диалоги из которого озвучивались) и самой темой не может не вызывать теплых трогательных чувств. Думаю, что такую картину вполне можно переснять в наши дни — фестивальный успех обеспечен. Ведь, даже весьма простой фильм Моше Мизрахи получил Оскар за «Лучший иностранный фильм», обойдя при этом «смутный объект желания» Луиса Бунюэля.

5 из 10

Житейская мудрость дорога тем, что всегда приходит с личным опытом, оплаченным высокой ценой утрат и разочарований, вынесенным из испытаний и тревог, создающих убеждённость в твёрдых выводах об устройстве жизни и отношений между людьми, о духовных правилах и морали, узнаваемых не по наставлению школы, а от взгляда на окружающий мир.

До чего додумалась еврейка, надышавшаяся дымного запаха крематориев фашистских концлагерей? К чему пришла изношенная женщина, торговавшая собою, годами выставляя тело на панель?

Откровения мадам Розы переливаются радужным блеском великих идеалов: свобода, равенство и братство — в тихих словах старушки они обретают форму индивидуального манифеста, которым она вербует оставленную у неё на попечении разновозрастную пацанву, объясняя детям причины национального многообразия и необходимость веротерпимости, переживая, что с выходом в люди ребят ожидает столкновение с обратным — мерзкие пороки и опасные соблазны, боясь, что её приёмыши собьются с правильного пути. Она упорно вычитает годы у почти взрослого Момо, выдавая подростка за ребёнка, надеясь такой нелепостью отсрочить знакомство мальчика с ровесниками, грозящими разрушить её долголетний миссионерский труд.

От влажных глаз Симоны Синьоре меркнет прошлое престарелой мадам, уступая место проповедническим речам пожилой дамы, терпеливо увещевающей свою многоликую ребятню, упорно добиваясь отклика у детских сердец, которые могут сделать этот мир лучше, как сделала их лучше она, объединив в своей домашней коммуне правоверного мусульманина и мальчика еврейских кровей, которые делят кров общего дома, не мешая другому и не теряя собственного лица.

Гениальная Актриса — настоящий алмаз в короне — разыгрывает блистательный актёрский бенефис, силой взгляда вздымая мощь глубокой драмы и выдёргивая наружу ироничный подтекст. Она исходит нежной любовью и взрывается гневом пылких тирад, наливая картину буйным цветом, разукрашивающим контуры жизни, которую продолжит новый герой.