Приказ, написанный белым (1974)

«Приказ, написанный белым» мог бы стать одним из самых оригинальных джалло в истории итальянского кино, если бы боги отпустили актеру Джанни Манере хотя бы чуточку режиссерского таланта. Ну, или он в своем таланте хотя бы немного сомневался. Но нет. Если актером Манера был достаточно средним, то в режиссерском кресле он оказался способен загубить даже самые интересные идеи. Что в своем дебютном фильме «Длинная тень Волка», что в последовавшем за ним «Ordine firmato in bianco».

И если проходная военная драма об одиноком партизане, ведущем неравную борьбу с полчищами фашистов, могла спокойно затеряться среди многих подобных картин, то вторую ленту откровенно жаль. Ведь та самая «идея» здесь была хороша. Соединить в одно целое криминальную драму о мафии и классический джалло с серийным убийцей в черных перчатках (sic!) — мысль была просто шикарной. А вот ее реализация… Но о грустном — позже.

Начинается же все в картине весьма бодро. Агенты сицилийского клана узнают о сделке, в результате которой из рук в руки должна перейти крупная сумма денег. Для того, чтобы деньги эти оказались не там, куда они направлялись, из Америки вызван лучший специалист «семьи», которого играет, естественно, сам Джанни Манера. Его Лука Альбанезе никогда не знал неудач, все свои операции проводил с блеском и ныне несколько свысока смотрит на приданных ему помощников и разведенную ими на чистом месте конспирацию. Тем не менее, старательно делая «морду кирпичом» (а с этим при типаже актера никаких проблем никогда не возникало), заезжий профи организует и проводит блестящую операцию с одной маленькой помаркой. Сверху велено было обойтись без жертв, но один труп при ограблении все-таки образовался. Теперь полиция роет землю, из погибшего пресса сделала героя, а несчастные мафиози вынуждены отсиживаться в укрытии и ждать, пока все стихнет.

Но отсидеться не удается. Потому что все, что происходило ранее оказывается всего лишь завязкой для традиционного итальянского развлечения, в котором таинственный убийца в черных перчатках и с острой бритвой по очереди отправляет на тот свет ничего не подозревающих персонажей, отдавая при этом предпочтение девушкам в неглиже или вовсе без оного. И вот здесь Манера оригинальничать не стал. Подобно своему Луке Альбанезе, человеку всецело преданному сицилийской традиции, режиссер ни на шаг не стал уклоняться от стандартов жанра. Сказано: «Полураздетые девушки» — значит будут полураздетые девушки. Задано: «Руки в черных перчатках» — значит будут руки в черных перчатках. Положено: «Беззащитное горло» — значит эти самые перчатки будут то самое горло безжалостно сжимать, или накидывать петлю, или еще что… в том же духе. Выключенный свет, неработающий телефон и мрачные подвалы прилагаются.

Джалло у Манеры выходит настолько классическим, что превращается в пародию. И это было бы совсем неплохо, если бы сам режиссер об этом догадывался. Но нет, он считает, что ведет со зрителем серьезный разговор, в котором все эти красочные убийства — всего лишь средство привлечь внимание. А на самом деле кино он снимал про жестокие законы мафиозных кланов, в которых рядовой исполнитель, будь он каким угодно профессионалом и мастером своего дела, подобен нерассуждающему орудию, обязанному выполнить абсолютно любой приказ. Вот только после старательной игры в традиции классического итальянского триллера вся прилепленная к нему в финале мораль выглядит взятой из какого-то другого мира.

Условность избранного Манерой жанра не желает принимать актуальные проблемы современного режиссеру общества. Коррупция, тесная связь правящих кругов с преступным миром, заговор молчания вокруг мафиозных кланов, закон омерты — все это бесконечно далеко от эстетики джалло. Она ведь не задает вопрос «почему»? Главное — «кто» и «как»? Механически смешать политико-криминальную драму и традиционный итальянский триллер оказалось мало, чтобы гибрид получился жизнеспособным.

Конечно, для поклонников жанра «Приказ, написанный белым» будет очень любопытным явлением. Вот только это будет любопытство коллекционера, готового восхищаться всем, что может расширить его коллекцию. Остальным же останется только сожалеть, что подобная идея не была реализована кем-то из более мастеровитых итальянских режиссеров.