Город мечты (1973)

Экранизация единственного романа австрийского художника Альфреда Кубина «Другая сторона» предпринятая Иоганнесом Шаафом выглядит так, словно режиссер снимал не кино, а рисовал живые картины. Впрочем, а как иначе должен выглядеть фильм, созданный по мотивам литературного произведения, написанного художником? Тем более, художником, известным как мастер гротеска… Таинственный город, затерянный то ли в пустынях Аравии, то ли в горах Афганистана, недоступный для простых смертных, представляет из себя убежище для творческих душ, воплощение сокровенных снов, пристанище для бегущих от суетного мира. Стоит только попасть сюда, и все мечты сбудутся…

Вот художник Флориан Занд со своей женой и попадают, воспользовавшись странным приглашением, полученным от следившего за ними на улице человека. Только вот не все сны бывают приятными и не всем мечтам стоит сбываться. Бывает ведь и «сон разума», о котором предупреждал Гойя, и визионерские мечты Босха… Красочный и счастливый поначалу Траумштадт, напоминающий сказочный городок с рождественской открытки, очень быстро оборачивается к Флориану своей обратной стороной, а не владеющую своим воображением Анну просто поглощает, подобно голодному чудовищу…

Череда красочных, сюрреалистических сцен, проходящая перед взглядом главного героя (и зрителя, само собой) выглядит как живое воплощение картин Гойи, Сальвадора Дали, Босха, Брейгеля и прочих художников, запечатлевших образы из своего подсознания. При этом Занд остается по большей части сторонним наблюдателем, отчаянно пытающимся понять смысл происходящего с ним чуда. Эти сцены абсурдны, порой нелепы, иногда чудовищны — но постепенно все они складываются в одну… даже не сцену — указатель. Огромную стрелку, направляющую к энтропии, разрушению, распаду, гибели… Декадансу. Практически все, кто писал об этом фильме указывали на его идейную близость к «Замку» Кафки. Возможно, последний действительно писал свой роман под воздействием книг и картин Кубина — кто знает? Тем более, что «Другая сторона» на русском языке никогда не издавалась… Но фильм Шаафа, честно говоря, с Кафкой имеет очень мало общего. Это действительно очень красивая, очень выразительная, очень яркая картина грядущего Апокалипсиса. Именно КАРТИНА, которую хочется повесить в специально созданном для нее зале музея, как, например, «Явление Христа Народу» Иванова — и водить к ней экскурсии. Идеальное воплощение понятия арт-хаус: кино, в котором форма гораздо важнее содержания, пусть даже содержание это предупреждает человечество о смертельной опасности. Но хотел ли Иоганнес Шааф (или Альфред Кубин), чтобы его услышали? Вряд ли… Горстка искусствоведов, конечно, обратит внимание на сокрытый смысл, но и она похоронит его под велеричивым описанием художественных изысков. Остальным же и подавно до идейного содержания и дела никакого нет. Красиво? Очень… Так, что порой глаз не отвести — а о прочем лучше всего сказала Маргарет Митчелл словами своей Скарлетт О’Хары: «Я подумаю об этом завтра!».