Чао! Манхэттан (1972)

Ее таланты можно перечесть по пальцам одной руки, а ее достижения в наше время вызывают усмешку — несколько съемок для журналов, несколько андеграундных кинокартин, не требующих особо изощренного актерского мастерства, много вечеринок и, в конце концов, смерть в 28 лет от передозировки…

Я часто сталкивалась с именем Эди Сэджвик. Я видела ее фотографии — всегда смеющейся, улыбающейся. Она всегда носила темную одежду и курила сигареты. Амфитаминная муза эпохи, с предписанной жизнью по трагическому шаблону. Вы не заметили эту дьявольскую формулу — умри молодой, и тогда тебя будут оплакивать, будут винить других. Видеть в каждом убийцу — от репортера до адвоката. Рассуждать о вампиризме общества. Хоронить поколениями. Снимать кино, чтить биографии.… Наверное, она питала много иллюзий по поводу Нью-Йорка. Убивая себя, она наслаждалась изнутри, она, как и все ей, подобные леди, слишком доверились тусовке. Я помню момент из «Я соблазнила…», когда она лежит на кровати, лицом вниз, живым трупом, а ее дружки, наколов героином, выносят из комнаты серебряные ложки, ювелирные изделия, шубу.… Это был один из ее последних дней в Йорке? Она никогда не была счастлива, но ей же хотелось — посмотрите на эти фотографии, ей же так хотелось…

Я вовсе не собираюсь тривиально романтизировать еще одну мертвую женщину. Я, конечно, испытываю тоску по американским 60-м, но когда я вспоминаю Ее, вижу только сквозь искаженную призму популярной культуры. Если бы я и была с ней знакома, то вряд ли была бы ей полезной, и может быть, вместе с ортодоксальными аристократами лила сплетни за ее спиной. Я всего лишь люблю смотреть памятники, и пытаться увидеть в них людей. Фотография умершего тоже мемориал. Значит, у всех есть памятники, оказывается, не только у героев. В некоторых памятниках я ничего не вижу — порой передо мной большой железный человек, совершивший подвиг, а я не вижу человека, не вижу личность, не могу представить, о чем он думал и чего желал и я уже начинаю сомневаться, а был ли он или его просто построили. А иногда случаются метаморфозы — я смотрю на черно-белую суицидальную наркоманку из прошлого века, прокутившую все деньги псу под хвост… и вижу человека, к которому посмертно испытываю теплые чувства.

А теперь о фильме — с первых кадров я не узнала Ее. Она не анорексичная блондинка со стрелками на глазах, а полненькая брюнетка. Будто сестра Сида Барретта по несчастью. Снимают только ее, разгадывают, как редкий вид животных в лаборатории. Для кого-то звезда погасла, а я скажу, что девочка потерялась.

10 из 10