Ограбление (1971)

Ашот Малакян (а если быть более точным, то Анри Верней) снял очередную приключенческую ленту, на этот раз посвященную ограблению. Весь фильм элегантный грабитель будет противостоять не менее изящному коррумпированному инспектору полиции, который будет требовать рассчитаться с ним награбленным. Благо дело, актерский состав был очень удачно подобран и дуэль Омара Шарифа с Бельмондо вышла на славу. Суровый Робер Оссейн, нервная Николь Кальфан и сексуальная Дайан Кэннон прекрасно отыграли свои небольшие партии. Но все внимание было звездам.

Обед в ресторане, на который коп приглашает преступника и угощает его изысканными блюдами удался на славу. Мусака и долма, которые я никогда не считал деликатесами, были преподнесены в ленте так, что теперь отношение к ним точно изменится. Ну а то, как наши герои подавали себя на протяжении всей картины, вызывает самые приятные отзывы.

Ну а все остальное, конечно уже забывается со временем. Фильм кажется недостаточно проработанным. Сюжет уж слишком линейный и незатейливый, предсказуемый. Да и смотрибельны, по большему счету лишь последние полчаса. Но зато, смотрел я с интересом. Да и любовная линия показалась мне интересной. В общем, картина как и долма — совсем не деликатес, но вкусно.

7 из 10

Умей поставить в радостной надежде

На карту всё, что накопил с трудом,

Всё проиграть, и нищим стать, как прежде,

И никогда не пожалеть о том…

(Джозеф Редьярд Киплинг, «Заповедь»)

Сколько вообще снято фильмов про ограбления? Сколько вообще можно насчитать картин, где всё действие завязано на воровстве, и дальнейшие события вытекают прямо из этого грабежа? Бесконечное множество. А какова цель у этих картин? Не впаривают ли нам режиссёры таким образом идеи о том, каким способом можно присвоить себе чужое? Нет ли в этом романтизации криминала?.. В какой-то мере есть. Любят киношники придать романтико-приключенческий ореол тому, что люди покушаются на чужое. Однако, будем честными — тема ограбления может как минимум не сильно искажать общую картину, но как максимум, она может давать логическое начало очень интересному развитию событий. Интересному, как по части действия, так и по части психологии.

Два главных героя фильма — Азад и Ральф — совершают филигранный взлом сейфа одного денежного мешка. Всё проходит почти идеально гладко (а иного и быть не должно, учитывая, что у этой парочки в наличии целая передвижная лаборатория по вскрытию сейфовых замков). При этом они не берут денег, потому что номера могут быть записаны. Нет, эти мазурики не размениваются по пустякам — они берут изумруды на сумму в десять миллионов. И они бы растворились в воздухе вместе с награбленным, если бы не одно крошечное недоразумение. Итог, тем не менее, логичен — взломщики оказываются под пристальным взглядом инспектора Авеля Захарии.

В принципе тема противостояния, классического противостояния между полицейским и бандитом (грубо говоря), достаточно хорошо обработана во многих французских криминальных фильмах. Между Азадом и Авелем это незримое сражение начинается с первой же их встречи. И так складывается исторически, что хитрый и пронырливый полицейский превращается в проблему для грабителя. Он ведёт себя с ним, как кошка с мышью. Всё-таки тюрьма тюрьмой, но получить изумруды тоже очень хочется!.. И сложно устоять перед великим соблазном, когда горстка противников у тебя в руках, а в случае действий «по закону» обломится лишь десять процентов стоимости камней… Коронная французская черта — жадность! Для любого честно живущего человека даже эти десять процентов были бы суммой, которой достаточно для счастья. Авель Захария, как мы видим, честностью не обременён, и, используя свои возможности, своё знание того, у кого находится украденное, желает получить весь куш сполна. Стоит ли говорить, что два соперника готовы сражаться за драгоценности на 10 миллионов до последнего вздоха?

И хитроумный полицейский превращается в проблему для Азада. В проблему, которая постепенно из личной переходит в глобальную — под угрозой находятся сообщники главного героя. Когда ситуация выходит из-под контроля и ты ощущаешь себя на мушке — это значит, есть проблемы. А с любыми проблемами есть два варианта развития событий — либо дать неприятностям бой, либо сдаться на милость победителя. Третьего не дано. Вот только есть один нюанс. Когда проблемы серьёзны, человек жив до того момента, пока он способен сразиться и нанести ответный удар. Сдался, опустил руки — покойник. Это аптекарски чисто выраженная концепция из рассказов американского классика Джека Лондона. И даже если бы режиссёр сознательно читал гениальный рассказ «Любовь к жизни» перед съёмками — в этом случае ему бы не удалось вложить в фильм убеждённость в этой позиции. Азад, грабитель, человек, жизнь которого представляет собой экшен и приключения — готов принять сражение со своим соперником. Сражение за богатство. У него есть шанс отказаться от изумрудов, если не будет иного выбора. Но он не опустит рук, не сдаст награбленное сразу, не даст своему врагу закабалить себя преждевременно. Он понимает, что коп — крепкий орешек; ближе к концу картины он понимает, что его провели, как идиота. Но, тем не менее, даже видя тот факт, что у его противника каре-рояль, а у него проигрышная комбинация — он будет идти до конца. Потому что, пока в тебе есть силы не поддаваться проблемам, а ударять по ним самому — ты жив и твои лёгкие ещё дышат. Но когда ты сдашься на милость победителя — ты покойник. «Горе побеждённым», сказал очень много лет назад предводитель галлов Бренн, швырнувший свой меч на чашу весов со слитками золота. Античный полководец был прав.

А сражения бывают очень долгими и изматывающими. Оба, и Азад и Авель, на протяжении фильма попробуют на вкус настоящей борьбы. Может быть, фраза «мы ещё можем сразиться за свою жизнь» звучит как солдатский лозунг. Но в отчаянных ситуациях лучше солдатские лозунги, чем опускание рук. Тут в какой-то степени символична сцена, когда герои представляются друг другу:

- Меня зовут Азад. На моём языке это имя значит «свободный».

- А меня зовут Авель Захария, и это ничего не означает.

У главного героя говорящее имя. Он свободный человек в лучшем понимании этого слова. Он готов сопротивляться неприятностям, сложившимся из-за не очень удачного грабежа. Готов рваться из тупика, даже если ради этого тупик придётся взорвать… Способен, не веря в удачный исход и счастливое стечение обстоятельств, идти до конца, и, наплевав на реальности, перспективы и здравый смысл, поразить врага, который почти уже упился торжеством победы…

Об этом же очень хорошо сказал Высоцкий в песне «Затяжной прыжок»:

Нет свободных падений с высот,

Но зато есть свобода раскрыть парашют.

Все мы — люди, живущие в меняющемся мире, у всех есть проблемы и неприятности. Что выбираете вы — сдаться или держаться до последнего вздоха? Есть ли у вас свобода раскрыть парашют во время падения? Ох, поневоле от нелёгкой жизни станешь последователем Дарвина. Ибо выживают сильные, способные сдюжить и проделать остаток пути в бреду, но с теплящейся в глубине сердца надеждой на счастливый исход…

Посвящается Джеку Лондону, писателю, повествовавшему о людях недюжинной силы духа, о последних силах, позволяющих выбираться из ситуаций с ароматом могильного холода…