Демоны (1971)

Тосио Мацумото - известный экспериментатор в японском кинематографе. Его самые яркие работы - “Демоны” и “Похоронная процессия роз” - считаются одними из поворотных в кино Страны восходящего солнца. В “Демонах” маэстро соединил множество традиционных тем кино и театра кабуки и преподнес все это в филигранном черно-белом исполнении лишь с одним парусекундным цветным фрагментом с заходящим солнцем в самом начале. Оно и понятно: чтобы описать глубочайшую тьму цвета не нужны - черного и белого вполне достаточно.

В центре внимания - ронин Гэнгобэ, которого изгнали из клана Асано за долги. В результате 47 ронинов клана Асано планируют совершить свою великую месть, а 48-го (Гэнгобэ) не берут, пока тот не уплатил все, что задолжал - речь про 100 рё (огромные на тот момент деньги). Сам ронин, хотя в прошлом и совершал благородные поступки, стал неудачником и растрачивает последние деньги на гейш и выпивку. Однако те самые благородные поступки помнят простые жители и собирают в помощь самураю ровно 100 рё. Казалось бы - идеальная ситуация. Но нет, чуть раньше Гэнгобе влюбляется в гейшу из местной чайной, которая вместе с сообщниками претендует на появившееся у ронина золото. Разумеется, самым гнусным и хладнокровным образом - играя на чувствах мужчины. Хотя авантюристам и удается трюк, ничем хорошим (ни для кого) ситуация не заканчивается.

Мацумото снял одну из самых впечатляющих и пугающих картин о мести, которые видел японский кинематограф - не даром спустя годы забвения картина начала появляться во всевозможных топах. В отличие от множества работ, посвященных благородной вендетте, японский режиссер покажет, как самые сильные и самые темные чувства человека рождают демонов. Столь пугающей трансформацию Гэнгобе делают постоянные крупные планы: практически только из них и состоит картина, причем каждый кадр - это ювелирно выверенная игра света и теней, когда буквально в каждой сцене лицо действующих лиц разделено тенью пополам. Так что ужас, рождаемый в душе человека зритель часто наблюдает буквально “на расстоянии вытянутой руки”. “Демоны” - это история о некогда благородном мужчине, который совершив череду ужасающих ошибок уже перешел точку невозврата. Притча о том, как демонов в человеке рождают другие люди своими поступками. В каждом есть темная сторона, но никогда нельзя предугадать, какое необъятное зло она способна спровоцировать в другой душе.

Изящное, ужасающее, сексуальное и медленное, но в то же время не отпускающее ни на секунду кино, которое умеет дать под дых даже самым прожженным. Удивительно, но Мацумото не обошелся без реального сюжетного твиста, который заставляет широко раскрыть глаза и высоко поднять брови.

9 из 10

С чего же все началось?! Возможно, с заката, и хоть история будет разворачиваться в течение нескольких дней, солнечного света зрители больше не увидят. Или наверное, с кошмарного сна и последовавших за пробуждением слов «утешения», что «сны являются потаенными желаниями сердца». А может быть, началом конца послужила слабая воля и потакание собственным слабостям и страстям. Или всё дело в буйном темпераменте и взрывном характере. Нет-нет-нет, вначале был конфликт интересов между разными людьми и неразрешимым противоречием между устремлениями к вечным идеалам и утолением сиюминутных прихотей внутри каждого в отдельности. С помощью коварной лести и изощренных ухищрений втянут не отличающийся особой доблестью и самообладанием ронин в скверную (для всех и каждого) историю. Уступил соблазну, поддался провокации. Попраны клятвы и нанесены обиды, уязвленное самолюбие требует отмщения за полученное оскорбление. Грешки липнут друг к другу, действия обрастают последствиями — и вот, то, что стартовало чуть ли не с шалости и проказ, оборачивается кровопролитием, загубленными душами, посторонними жертвами (хе-хе, издержки производства, т. е мщения), детоубийством, муками совести, полновесным грехопадением и воцарением ада в умах и душах! Я человек, а значит вместилище всех дьяволов! Высвобожу-ка я их всех…

В 1971 году Тосио Мацумото снимает фильм «Демоны» (встречается еще перевод «Обитель демонов»), в котором рассказывается история…48-ого ронина. Увы, самураю Соэмону Фунакуре не предоставится возможность поучаствовать в том знаменательном мероприятии, почти моментально обретшему статус подвига и легенды. Хотя фактически, большую часть истории он будет занят все тем же — осуществлением мести, правда, в куда более локальных масштабах и по более мелочным причинам. Некоторыми критиками и зрителями считается, что так противопоставляется «белая» месть «черной», что, на мой взгляд, не совсем верно. Уж скорее, месть, как феномен или явление, со всей присущей ей бессмысленностью и пагубностью осуждается. Автор не особо церемонится и не скупится на иронию, местами доходящую до глумления. Чего хотя бы стоит эпизод, в котором верный слуга самурая (к слову из всех действующих лиц обладающий наиболее крепкими моральными убеждениями), причитает, срываясь временами в скулеж, о том, что как здорово было бы, осуществи его господин акт отмщения за своего сюзерена, а следом соверши сэппуку, и как последует, вдохновленный такими благородными поступками, за ним и он, его покорный слуга. Еще одной темой фильма является очередная вариация на тему «жизнь — это игра в шахматы с богом/роком/судьбой, где живущий угождает в цугцванг». И вместо того, что смириться с положением, лишь усугубляет его. Впрочем, плох тот самурай, что сдается, не так ли?! И тут открыт простор для интерпретаций: человек как послушная марионетка, ведомая волей слепого рока, или человек как полноценный хозяин собственной судьбы. Да, одно из безусловных достоинств режиссуры Мацумото — отсутствие нажима, назойливости, агрессивно-патетических попыток навязывания собственной позиции. Суди, зритель, сам.

Впрочем, этими драматургическими и постановочными элементами достоинства фильма не исчерпываются. Есть тут и выразительная игра актеров, и виртуозная игра света и теней, создающая особое настроение фильма. Удивительно и интересно мастерство режиссера, работающего с пространством: например, как временами камера плавно скользит в интерьерах, в зависимости от взятого ракурса или сюжетного поворота показываемых и обставленных различным образом и подчеркивающих и характеризующих эмоциональное и душевное состояние действующих лиц. Отдельных лестных слов заслуживает эстетизация сцен насилия: так, учиняемая самураем резня выглядит как жуткий и изящный танец. И вообще, несмотря на всю иносказательность, использование всяких причудливых и модернистских приемов, заигрывание с сюрреализмом история рассказана (показана) доходчиво, порою чересчур доходчиво.

С чего же всё начиналось?! С идеалов и служения им. С верности долгу и искренне данным клятвам любви и преданности. С благородных мыслей и планов и поступков, призванных воплотить их в реальность. С попыток исправить ошибки прошлого. А чем всё закончится…

8 из 10