Душечка (1966)

Творчество Антона Павловича Чехова крайне коварно. Еще со школы нас приучают искать вечно ускользающее от прямого взгляда «подводное течение» в его пьесах и выпытывать подтекст даже в самых ранних, юмористических рассказах. Многие так и не верят, что и течение, и подтекст там есть, считая, что достаточно обойтись интуитивным ощущением изящно рассказанной простой истории, в которой будет место и печали, и смеху.

Однако интуиция подводит чаще, чем считается. Рассказ «Душечка» полон крайнего коварства автора, это один из лучших примеров двусмысленности любой однозначной трактовки. Можно прочитать его как историю абсолютно даже не глупой, а просто пустой женщины, у которой даже интересы не свои, а заемные, от супругов. Можно прочитать его как судьбу золотого сердца, которому, как оказалось, не хватило своих собственных детей для счастья, которое осталось недоступным с двумя мужьями и одним любовником. Можно просто включить его в чеховский провинциальный гипертекст, определив главной героине достойное недостойное место в паноптикуме автохтонов русской глубинки.

В общем, можно многое, но главный вопрос, какой путь могут избрать киношники. На мой взгляд, они не выбрали ни одну из возможностей как решающую, и как раз это пошло фильму на пользу. Сразу оговоримся, что данная экранизация по большому счету бенефис Касаткиной, сыгравшей тут одну из своих лучших, если не лучшую кинороль. Играет она более чем превосходно, то заставляя раздражаться вопиющей недалекостью своей героини, то драматически соболезновать ее финальной тоске по так и нереализованной заботе, которая чрезмерно изливалась на взрослых мужчин, но так и осталась ненужной, по большому счету, потому что у героини не появились свои дети. Есть тут и мелодраматичность и сатира, сцены сменяют друг друга, мы следим за потрясающе нелепой и абсолютно органичной одновременно Ольгой Семеновной, для которой что театр, что лес, что гигиена животных — свое и родное до поры.

Впрочем, в фильме чувствуется склонность и к выбору в пользу самой парадоксальной трактовке чеховского текста. Прямолинейно — это история фатума, глупо, но роковым образом повторяющейся ситуации, которая каждый раз отбрасывает героиню далеко от житейского счастья. Но вдумаемся, так ли уж обманчиво ощущение, что Ольга Семеновна — это человек с гипертрофрированным комплексом опеки. Как говорится, не залюбила/закормила/залечила ли она своих близких? Нет ли в ее заботе совершенного безмыслия, непонимания, что нужно в какой-то момент попытаться остановить и уберечь от той или иной вредной привычки, которая есть у каждого из ее мужей. Поневоле героиня выступает и объектом, и субъектом фатума в таком случае. И кажется, все это есть в игре Касаткиной.

«Душечку» нельзя считать совершенной экранизацией Чехова, но то, что это фильм очень высокого уровня как именно умная и точная экранизация, несомненно. Остановимся на этой формуле, пожалуй.

8 из 10