Призрак Ёцуи (1965)

- Люди как люди. Любят деньги, но ведь это всегда было… Человечество любит деньги, из чего бы те ни были сделаны, из кожи ли, из бумаги ли, из бронзы или золота. Ну, легкомысленны… ну, что ж… обыкновенные люди… в общем, напоминают прежних… квартирный вопрос только испортил их…

«Мастер и Маргарита», 2005, реж. В. Бортко

Вглядываясь в людские лица Москвы, Воланд не находит для себя ничего нового. Всё тоже. Да, да, тоже самое, что и раньше. Те же пороки, те же прелести в прельщении, и «хочухи» обыденные в своей обычности. Что и всегда было свойственно. Лишь квартирный вопрос стал довлеть, заедая, как сосущая кровь вша. Жить отдельно, жить с удобствами, жить широко в метраже стен, высоте потолков, широте комнат. Простор, уют, комфорт. Да, да, трудно не согласиться с «сиятельным господином» — квартирный вопрос только испортил их…

Но это Москва. Но это Сталинская эпоха. В Японии же, собственные приоритеты для услад. Что могло бы привлечь Мессира в стране Восходящего Солнца? Какая блажь вызвала бы жгучий интерес? И оторопь улыбки на уста наложила. Оказывается есть, есть абсурд житья-бытья у «человеков» с островов. До патологии, до порочности, в преступность выливающийся. Имя ему — карьеризм. Раболепство в чинопочитании и прислуживании господину. От расположения сановной особы — твоё благополучие. Не угодил, проштрафился, или как говорят сейчас — «лоханулся» и мгновенно впал в немилость. А что это значит? Так тут всё просто, — конец сладкой жизни. Во всяком случае, во времена самураев, так и было. Собаками в услужении, иерархия. Вот ведь как… Так что? Хохочет Воланд над родом людским?

«Ёцуя кайдан» — повествовательным рассказом о Иэмоне Тамия. Отчаяние охватывает ронина. Бедность взяла за горло одолевая с каждым днём всё больше и больше. Сюзерен разорился. А что это значит? Нет патрона, ты опускаешься всё ниже и ниже. Тонешь, попросту. Войн нет, мечом махать не нужно, а должность гражданскую, денежную, занять совсем не просто. Без покровителя? Без рекомендаций? Без заслуг? Ха-ха… Много Вас таких тут… ходит.

Сиро Тоёда направляет свой фильм по руслу ужаса. Мистическая вещица вынесена на суд зрителя. Тесть бросает жестокие обвинения в лицо зятя в столь драматический для того момент жизни. Жена с малолетним ребёнком выглядят обузой в растерянности беспросветного раздрайва. И меч (а он как известно, душа самурая) вершит расправу направо и налево. Теперь проблем нет? Как бы ни так. Лишь начинает «брезжить рассвет», всё повторяется вновь. На новом витке. И тогда ПРИЗРАКИ, приведеньями в укорах уколами совести. Ночью, днём. С нарастанием. К безумию подводя.

Стоит сказать, что Сиро Тоёда, по всей видимости, решил не бросать мрачную тень зла только на привилегированное сословие времён сёгуната. Это было бы не верно, да и чревато нападками критиков. Поэтому, параллельная линия освещает красоты жизни ещё одного негодяя, так же не брезгующего «мясничеством». Вот только подоплёка его поступков совсем иная — он любовью и страстью к даме одержим. Оттого и творит с таким огоньком. Но «курочить» себе подобных, без последствий, не дано никому.

Как молотком стучит в ушах упрёк,

И всё тошнит, и голова кружится,

И мальчики кровавые в глазах…

И рад бежать, да некуда… ужасно!

Да, жалок тот, в ком совесть нечиста.

Сугубо павильонный фильм без выхода за пределы из границ декораций. Простор, широта, свежесть ветра, отсутствуют. Это чувствуется. Это ощущается. Впрочем, может быть именно это и было нужно, чтобы подчеркнуть узость мирка, в котором застряли эти несчастные.

7 из 10