Симеон столпник (1965)

Концептуальным звеном, связующим замыслы «Назарина» и «Виридианы», стала яркая сорокопятиминутная короткометражка «Симеон-пустынник», которую стоит разобрать отдельно. В ней парадоксальный атеизм Бунюэля, сочетающий богоборчество с теологической эрудицией, предстает во всей своей красе: не критикуя христианство как религию, постановщик, как и в «Назарине», противопоставляет доброхотство одиноких подвижников духовной глухоте людского (и не в последнюю очередь церковного) окружения. Внутренние усилия Симеона для борьбы с грехом и злом, как это понимает Бунюэль, вступают в кричащие противоречия с чересчур земными интересами людей (чего стоит блестящая сцена исцеления безрукого в начале фильма, который, получив просимое, тут же забыл не только о душе, но и о банальной благодарности).

Однако, главное содержание «Симеона-пустынника» - это борьба главного героя с дьяволом, действующим на подвижника и через людей (фантастически убедительная сцена клеветы) и напрямую через галлюцинации в разных обличиях. Получив богословское образование и хорошо зная жития многих святых, Бунюэль, видимо, считал критерием истинности и искренности христианского подвижничества прямое противостояние человека и дьявола. Такой сюжетный компонент помогает режиссеру внедрить во внешне реалистическую ткань фильма мистический элемент, оттого появление дьявола в исполнении Сильвии Пиналь (именно она сыграла за четыре года до этого Виридиану в одноименной ленте) так эффектны. Всего их три: в образе малолетней девочки с целью совратить Симеона на блуд, в образе Христа, с целью добиться от Симеона поклонения себе как Богу, и наконец, чтобы перенести подвижника в наше время на рок-концерт.

Как видит из финала зритель, третье искушение – самое сильное и почти непреодолимое (дьявол в фильме называет танцы на концерте «пляской последних дней» неслучайно). Именно конец «Симеона-пустынника» с долгой съемкой почти бьющейся в конвульсиях молодежи дает ключ к замыслу всей ленты: спасаться раньше, когда люли так или иначе устремлялись к Богу, было легче (оттого и святых было много), ты попробуй спастись от соблазнов мира сейчас, когда люди столь самозабвенно колотятся в страстях. Из-за проблем с финансированием Бунюэль не смог снять полнометражную картину, однако, и то, каким «Симеон-пустынник» получился в итоге, дает понять, сколь внимательным был режиссер с проблематике христианской религии и нравственности. Никогда не критикуя ее по существу, постановщик безжалостно, порой сатирически остро, выставлял напоказ кричащий диссонанс между высокими идеалами отдельных дон-кихотов и гнусностью нравов большинства людей, не видящих дальше своего носа и готовых растерзать любого, кто не вписывается в их хищническую картину мира. То, что было подано в «Назарине» в смягченно-лирическом ключе, а в «Симеоне-пустыннике» не без сатиры и комизма, в «Виридиане» стало источником страшной экзистенциальной трагедии.

Если бы христианство не было карикатурой самого себя, то и дьявол не был бы карикатурой Бога — и «быть как дети» и называться детьми Божьими было бы невозможно. Уж не знаю, что конкретно хотел сказать автор — атеист Луис Бунюэль, — но нарисовал он гениальную картину, по сути в жанре «жития святых», в которой не меньше смыслов, чем во всей истории прошедших столетий.

Иронии и сарказма в этом фильме не больше, чем во всей нашей жизни. Едва ли автор своей целью имел пародию или критику христианства: оно изображено достаточно честно, и если и был столп, и Симеон, и чудеса — то непременно какими-то такими. В любом случае христианство изображено честно — оно либо такое, либо уже не христианство.

Куда важнее темы фильма. В самом деле, что особенного мы просим у Бога, чего не смог бы даровать нам дьявол? Отчего черты подвижничества Симеона кажутся зрителю гипертрофированными? Зачем он стоит на столбе? Почему он похож на сумасшедшего? Почему нет больше Симеонов? В чём смысл жизни? Почему чудеса происходят? — Ответ на эти и бесчисленные другие вопросы сразу даны в фильме Луиса Бунюэля. Сами по себе подобного рода поставленные вопросы способны сделать гениальным любой фильм, но не меньше поражает и то, как снят этот фильм, так что ответы у всех получаются разные (и в разном возрасте)! Сцены настолько насыщенны деталями, — например, в сцене с проходящим мимо братии искусителем в женском обличии, — что Симеон на экране воскресает вместе со своей верой и зовёт на столб зрителя! «Ну неужели на столбе так классно стоять?» — задумывается зритель. — «Такой анекдот получился, да и в искусительницах нет недостатка!». Неровен час и зритель, вдохновлённый подвигом, полезет на столб.

Главная же тема и главный герой фильма, как часто бывает в подобного рода искусстве, остаются по большей части неузнанными у зрителей, потому что ни Симеон, ни его время, ни наш век, ни прогресс, ни человеки, копошащиеся с беременными козами по поверхности планеты, ни сам дьявол — никто, кроме Бога, не может быть главной темой и главным героем фильма. Бог — вот о ком фильм. Об этом странном мироправителе, на которого желает походить Симеон со всеми Его загадками и чудачествами. Именно Бог молчит, пока Симеон пытается узнать Его ближе, услышать от Него что-то, и именно Бог возвращает руки этому неблагодарному крестьянину и изгоняет злого духа из монаха по одной молитве, и далее всё молчит, и молчит, и молчит. И смотрит на Симеона. И смотрит на людей. И на нас. Может быть, Он нас любит?

10 из 10

Фильм Луиса Бунюэля «Симеон Столпник», более точное название «Симон из пустыни», известен так же под названием «Симон пустынник».

Короткий фильм о бессмысленности. О бессмысленности веры, о бессмысленности жизни, о бессмысленности всего сущего.

Фильм является третьей частью «религиозной» трилогии с участием Сильвии Пиналь, позже Бунюэль сказал, что это часть фильма, который должен был состоять из нескольких короткометражек, в соавторстве с такими режиссёрами, как Федерико Феллини и Жюль Дассен, но фильм так и не был доснят.

Симеон Столпник не вымышленный персонаж, а реальное историческое лицо. Жил в Сирии в с 390 по 459 годы, нашей эры. /как раз в тех местах где сейчас падают бомбы/. Основатель новой на то время аскезы столпничества, /сам провёл на столпе 37 лет, соблюдая при этом строгий пост/.

Бунюэль продолжил действие и перенёс Симеона Столпника в наше время.

Буквально в двух словах сама история. Симеон Столпник стоит на столбе, в непрестанной молитве и надежде милостей божьих. По ходу дела он ведёт пространные беседы с монахами, исцеляет страждущих и путается противостоять Сатане. Сатана же, привлекательная молодая девушка, которая только лишь пытается убедить Симеона в бессмысленности его затеи. Для этого ей приходится перенести его в наше время.

Согласимся это неплохая идея, оказаться в будущем и воочию увидеть к чему пришёл этот мир. На сколь движение мира совпало с твоими усилиями по его совершенству. Был ли смысл твоей жизни в соотношении того и этого времени.

Скорей всего ты упрёшься лбом в стену. И дело даже не в технических новшествах, а в том, что люди те же. Они не прошли ту стадию духовного роста, которую могли бы пройти. Они так же мелки, завистливы, мелочны и меркантильны. Они те же, только времена другие.

И ты зря провёл лучшие годы своей жизни в постах и молитвах. Ты не стал ближе к Богу, а Бог не стал ближе к тебе. Потому как направление твоего движения было ложным, следовательно жизнь твоя не имела смысла.

Всё просто и вместе с тем предельно сложно. Столпники, /образно конечно/, появляться, живут среди нас и в своё время умирают.

И дорога всё так же ведёт в никуда.

Одни идут весело, приплясывая, как молодой монах, приносивший Столпнику еду, другие же, как Столпник стоят на одной ноге, пытаясь успеть вступить в огненную колесницу.

А в это время по раскалённой пустыне, /душ человеческих/ бродит Дьявол.

И может потому жизнь продолжается.

Бессмысленно и однообразно.

Вопросы религии, веры и духовности всегда волновали человечество. Не обошёл эту тему и знаменитый мэтр режиссёрского цеха испанец Луис Бунюэль. Даёт ли он ответы на вопросы, которые многие время от времени ставят перед собой, относительно того, кто управляет миром ? Думаю не просто даёт, а отвечает на них исчерпывающе своими фильмами и, в частности, «Симеоном столпником». Кто-то поспешит увидеть в Симеоне прообраз Христа, но я думаю это не совсем так. Это человек, который всей душой верит в Бога и простирает руки на столпе в молитвах. Да, мы видим в начале картины, что он исцеляет человека. Тому у которого были культи, он чудесным образом дал руки. Но это скорее режиссёрская метафора. При всём при том, что Симеон ведёт аскетический образ жизни, практически ничего не ест и не пьёт, Бунюэль показывает его как человека и человека борющегося.

Молитва способна творить чудеса, что мы видим на протяжении всей картины. Дьявол в облике женщины искушает Симеона, на что этот духовный странник реагирует достаточно чётко и ясно: изыди сатана. И дьявол отступает, потому что ему деваться просто некуда. Но он силён и достаточно терпелив, чтобы прийти снова и начать свои соблазны и увещевания.

Кто-то считает Бунюэля атеистом или может он сам себя так назвал, не знаю. Но смотря его фильмы, такие как «Это называется зарёй» и «Симеон столпник», я бы не был столь категоричен в суждениях. Более того в них незримо угадывается божественное проявление и я склоняюсь к мысли, что Бунюэль был человеком верующим, просто подобно своим героям в нём как и в них шла и будет идти вечная борьба, борьба плоти и духа. В этом смысле Луис Бунюэль очень схож с нашим Михаилом Афанасьевичем Булгаковым, который показал шабаш ещё более многомерно и многопланово чем испанский режиссёр в своём «Симеоне столпнике».

Чтобы понять или по крайней мере приблизится к понимаю того, что хотел сказать Бунюэль, мне пришлось посмотреть кино «Симеон столпник» дважды. Конечно, мне бы очень хотелось видеть другой финал, очень. Но таковы реалии жизни. Хотим мы того или нет, а шабаш бунюэлевский в наши дни приобрёл немыслимые границы и лишь единицы продолжают бороться. Такие вот мысли…

10 из 10

Третий (и в общем-то последний) взгляд Бунюэля на вечноединого и вечносущего Творца вселенной оказался самым критическим, но в то же время не столь развернутым и глубоким, как это было в Виридиане. В целом же, отношения испанского режиссера с Богом довольно неоднозначны, ибо сказать конкретно, что Бунюэль не верит — все-таки не представляется возможным.

Уважает и чтит ли один из самых мастеровитых творцов xx века творца всех времен и народов сказать сложно, но вот его уважение, любовь и почитание к святым людям, аскетам и прочим борцам за правду и истину — неоспоримый факт.

Оживив литературных персонажей своего земляка Бенито Переса Гальдоса, Бунюэль обратился к истории и ее реальным личностям, страдавшим не только в чьем-то воображении.

Фильм условно можно разделить на две неравные половины.

Действие первой происходит в пятом веке. Христианский святой Симеон за прилежную и героическую аскезу получил дар от Господа исцелять больных и творить прочие чудеса… Но, видимо, волшебство тогда встречалось сплошь и рядом, так как люди в толпе вовсе не удивлены тому, что отрубленные руки одного вора по воле господней вновь возвращаются на место. Ведь в существовании Бога и возможности чудотворного исцеления по его всеблагой Воле никто не мог даже элементарно усомниться…Ну, а где есть абсолютное добро, там не обойтись и без мирового зла.

Дьявол, в исполнении Сильвии Пиналь — абсолютное попадание в образ. Конечно, выбор не случаен и некоторые ее реплики («Я был так близок к Богу») дают прямое указание на «Виридиану», где актриса играла богобоязненную, невиннейшею монашку, которой пришлось жестоко поплатиться за свое милосердие и сострадание к «униженным и оскорбленным». Здесь она, уже познав всю сладость порока, истязает Симеона различными искушениями, главное из которых окажется абсолютно неожиданным не только для самого святого, но и для зрителей…

Ибо преподобный вдруг переносится по воле Дьявола (или всемогущей воле Божьей?) на 1500 лет вперед и оказывается на «шабаше агонизирующей плоти», или проще говоря… на современной(sic!) дискотеке. Бешеные, буйные танцы в замкнутом пространстве клуба, кажется способные длится целую вечность, производят сногсшибательное впечатления на фоне первой части с ее богатыми пейзажами спокойного неба, безграничной пустыни и простирающимся на сотни километров вокруг божественным молчанием. Наверняка в своем почти сорокалетнем отшельничестве Симеон никогда не испытывал столь глубокого одиночества как в этой толпе беснующихся тел. Теперь он абсолютно один, так как повсюду пропал последний след его единственного собеседника и наставника — Господа. Но как же ему тогда удастся стать ближе к Нему? Зато как близки сексапильные тела молодых красоток… Но Нет! Он и здесь продолжает упорствовать в своей вере. Жаль, возвратиться нельзя — его столп уже занят. Поэтому придется терпеть…до самого конца… Возможно, это и есть ад, в котором, кстати, побывали уже многие верующие христиане — «Жизнь превратилась для меня в горький напиток, а мне еще приходится принимать его медленно, по счету, как капли…» С. О. Кьеркегор.

Как несложно догадаться, фильм основан на образе Симеона Столпника, впрочем, трактуемого довольно вольно, и экранизацией жития его не назовёшь. Симеон шесть лет провёл на столбе в пустыне, после чего окрестные жители построили ему новый столб, дороже и красивее, с переселения на который и начинается фильм. Для местных Симеон — не более чем повод для сплетен, туристическая достопримечательность, которой они гордятся, но и не думают вдохновляться его подвигом или восхищаться его чудесами — настолько приземлённые это люди. Впрочем, и немудрено — сам Симеон презануднейший ригорист, ничуть не счастливый от своего подвижничества (его терзают искушения — ходить, есть, обнять мать), но получающий слишком большое удовлетворение от презрения к окружающим, чтоб оставить его… А тут ещё его донимает и дьявол, живущий в пустыне…

По ходу фильма моё восприятие Симеона изменилось радикально — или, скорее, изменился сам персонаж. От заносчивой самоизоляции и ненависти к своему телу и вообще человеческой природе он переходит к простоте и тихой беспричинной радости. Для меня всё совершенно изменила его реплика «Кого бы ещё благословить? Благословлять не только праведно, но и забавно. И это никого не обидит». Быть может, взгляд этот ошибочен, но такое вот отношение у меня на чисто эмоциональном уровне ассоциируется с подлинной святостью. И потому печален апокалиптический финал фильма. Мiр (тут уместно выделить специфическое значение орфографически) есть зло и погибель, и праведнику не уйти и не сбежать от него, даже в пустыню, даже на столб…

Фильм, состоящий наполовину из цитат из патериков, а наполовину — из самого отъявленного постмодернизма, смотрится замечательно цельным. Сперва «Симеона-Пустынника» принимаешь за сатиру, но это притча. В её начале действительно много горечи, но каким-то образом исчезает она без следа. И притча это очень меткая — например, великолепна сцена, в сущности, описывающая все ереси и их возникновение секунд за тридцать: одержимый бесами монах начинает богохульным образом провозглашать хвалу недостойным и проклятия святым в произвольном порядке («Долой святые ипостаси! Смерть святому анастасису! Слава апокатастасису!»), а монахи, конечно, кричат противоположное, свидетельствуя о своей истинной вере… пока не начинают путаться, что в каком порядке кричать и не возглашают «смерть!» и «слава!» вразнобой.

Снят фильм просто, но очень красиво. Каждый кадр тут продуман, рука режиссёра чувствуется буквально во всём. Я люблю такие, режиссёрские фильмы. Конечно, самой горячей похвалы заслуживает и оператор, великолепно строящий кадр. Но это ценно прежде всего в контексте общего замысла.

Более чем удивительно, как фильм вроде «Симеона-Пустынника» мог снять человек, знаменитый своим атеизмом. Но Бунюэль снял. И раз это случилось, очень рекомендую его посмотреть.

«Симеон столпник»

(хотя оригинальное название более похоже на «Симеон из пустыни», что по аналогии можно переделать в «Симеон-пустынник»).

Мне кажется, что Бюнуэль стал постепенно уходить с пьедестала зрительского почёта, поэтому хотелось бы обратить внимание на эту короткую (всего 43 минуты), философскую притчу, основанную на античной истории о человеке, заточившим себя на вершине высоченной колонны (столпа), дабы своим аскетизмом, отрешением и молитвами приблизится к богу, и стать неким «маяком» человечества.

Симеон добился своей терпимостью, муками и преданностью своим идеями людского уважения, веры в себя и почитания, хотя сами люди не переставали его разочаровывать в той или иной форме, с каждым днём всё больше намекая на то, что не способны к чистоте и праведности, а скорее наоборот, склонны поклонятся и быть верными рабами Сатаны. Люди твердили, что его идеи и методы достойны восхищения и уважения, но отчасти эгоистичны (вспоминается про «я памятник себе воздвиг не рукотворный») и, в принципе, не слишком нужны человечеству. Да и сам герой порой откровенно скучает -

«чтобы ещё мне благословить сегодня»

- и теряется в смыслах, а соответственно, и концентрации на целях, постепенно утопая в собственном не понимании и растерянности.

Бюнуэль умудряется за небольшой промежуток времени, в своём уверенном стиле, показать путь и суть всего человечества, обозначив тонкие нити духовных стремлений и поисков, экзистенциальные догмы, и если угодно, религиозные корни.

«Симеон столпник» образно выступает неким осовремененным эпилогом, так сказать, итогом авторских шедевров религиозной тематики (Назарин — 1959 и Виридиана — 1961), перенося его дальнейшие картины, словно героя в финале ленты, в декорации и реалии современного мира, являясь «последней песней» в коллекции испанского периода творчества «великого мастера сюрреализма».

Светильник… подвизался… и основал обитель… столп…

Собравшемуся причаститься святых таинств киноману, нет лучшего способа этого сделать, чем стать свидетелем долгого и изнурительного стояния на столбе святого Симеона прозванного столпник. Человек этот, как утверждают разные священные и просто богоугодные писания, близ Антиохии, простоял 37 лет на столбах разной высоты. Исцеляя, возвращая, благословляя, молясь и борясь, он заслужил многие восхищения современников, приобрел известность и последователей.

Благодаря магии кино Бунюэлю удалось уместить долгие годы стояния на последнем столпе в 40 минут экранного времени. Поэтому спрашивается — а был ли мальчик? Кто-то, вполне не безосновательно, может обвинить режиссера в глумлении над подвигами Симеона страстотерпца, превратившего многолетнюю борьбу с дьяволом, собственными страстями и собственным телом в короткометражку. С другой стороны, стояние на столбе дело достаточно однообразное, поэтому святой Симеон сам виноват, что провел такую мучительно однообразную жизнь в добровольном заточение под открытым небом. Достаточно увидеть один его день, чтобы составить впечатление обо всём.

Жизнеописания людей, живших святой жизнью, несмотря на всю красоту и энергию их, имеют строгие правила в изложении, благодаря которым они и оказывают такое заразительное воздействие на читателя. Так же, как авторы подобных книг берут на себя обязанность следовать неизбежным канонам, Бунюэль взял на себя обет уложиться в 40 минут, точно описав все то, что, согласно легенде, совершалось с Симеоном столпником.

«6 лет, 6 недель и 6 дней стоишь ты в назидание нам на этом столпе, Симеон, показывая пример покаяния и смирения. Перейди же теперь на другой столп, который возвел для тебя от щедрости своей почтенный Пракседис.»

Переходом с высокого столпа на еще более высокий начинается фильм. С годами и после смерти слава Симеона только росла. Не надо сомневаться, что в те далекие времена ему приписывались самые удивительные чудеса, потом они стали частью его жизнеописания и вошли, наконец, в века. В житии сказано, что последний столп на котором стоял Симеон был высотой в 40 локтей, на глаз, тот столп, что соорудили для фильма схож по высоте с заветным. Но мог ли обычный человек в зной и стужу простоять на столбе больше 30 лет, почти не слезая? Если кто-то рискнет задать такой вопрос, то покажет, что относится к художественно-биографическому произведению, коим является и жизнеописание и фильм, как к точной биографии. Это неверно, потому что не стоит забывать о канонах, которым должно соответствовать подобное сочинение.

»- Что случилось с его руками?

- Их отрубил мне палач.

- И за что?

- Он… украл.

- Это правда. Но я раскаялся. Отец, отпусти мне грехи.»

Каждый святой должен совершать не только чудеса сверхъестественные — возвращение потерянного зрения и восстановление потерянных конечностей, но и повседневные — это непрерывная молитва, нечеловеческая аскеза и истязания собственного тела не совместимые с жизнью.

Бунюэль, намеренно не занимается разоблачением чудес Симеона столпника, напротив, он подчеркнуто и ясно показывает их в самом оголенном виде. Этим достигается обратный эффект — неверие им. К подобным приемам прибегал Пазолини в фильме про Христа. Бунюэль, конечно же реакционер, как и многие деятели вообще, он борется с тем, что когда-то составляло зло его жизни. Годы проведенные в иезуитской школе сделали из него атеиста, никогда не забывавшего о том негативном влиянии, которое может нести церковь и вера. И все же в кино с глубоким смыслом и широким толкованием последнее слово всегда остается за зрителем.

Не стоит забывать, что это еще и комедия, сатира. Карлик-пастух излишне любящий своих коз. Молодой и веселый священник, которого Симеон осуждает за то, чего нет у него — за любовь к жизни. Благодать там нисходит, как и положено, на больного и униженного — безрукого вора, которой сразу после исцеления с удовольствием отвешивает затрещину собственной дочери. Есть и классический одержимый, испражняющий хулу на Бога. Дьявол в женской личине, известная пугалка любого добропорядочного монаха, там не несет никакого зла, кроме сексуального искушения и других радостей жизни. Не больше ли зла несет аскеза и самоистязания, чем такой дьявол? И все-таки до откровенной проповеди своих взглядов Бунюэль не опускается.

Если бы Симеон столпник оказался в нашем времени — он назвал бы его угодным дьяволу. И, как заканчивается один известный роман — чем кончится этот новый период его жизни, покажет будущее. Остается только напомнить, что есть и другое христианство — проповедующее любовь и всепрощение, а не осуждение и самоистязание. И где они пересекаются, где одно переходит в другое и различаются ли они вообще — не совсем ясно.

10 из 10

Подлинное произведение искусства всегда вызывает противоречивые мнения. Такая судьба постигла и «Симеона-столпника», замечательный фильм неутомимого гения кинематографа испанца Луиса Бунюэля.

Этот фильм не может быть понят правильно без разумения новозаветных истин и евангельской этики. Образ Симеона — это образ христианского праведника, нелицемерного святого, который стремится к постижению Бога и стяжанию Его благодати. Смиренный и кроткий, мудрый и наставляющий, любящий и сострадающий всему живому — именно таковым Симеон предстаёт перед нами. Он — человек, но человек, «возлюбивший Бога всем разумением своим». И чтобы не делал Симеон, что бы ни говорил или не думал, каждая его мысль и слово направлены к этой единой, возвышенной цели: постижению Бога вопреки греховным побуждениям плоти.

Первое, что стоит понять человеку, воспринявшего такого экстраординарного персонажа скептически — Симеон представлен Бунюэлем предельно реалистично. Это не идеализированный или гротескный художественный образ. Столпник Симеон — высокодуховное лицо, поражающее своей искренностью и живостью (вспомните эпизоды благословления Симеоном всякой живущей твари). Именно таким он и был. Христианином.

Второе, что не менее важно — в фильме нет ничего атеистического. Бунюэль, так рьяно нападающий на общепринятые морали и ценности, тем более и прав, что обнаруживает саму сердцевину религиозного мышления, а именно: отвержение «рациональных» догм общества, коварной «мудрости мира», что приходит от Сатаны, а не от Бога. Сатана, притворившись Господом, увещевает Симеона спустится на землю и жадно предаваться страстям, пока все они не наскучат ему до тошного омерзения. «В этом, — говорит Дьявол, — и будет твоя служба мне!». Насколько глубже можно капнуть в этой области? Одной этой сценой Бунюэль доказал своё явное кинематографическое превосходство перед тогдашними «буржуазными коллегами».

И в-третьих, что, судя по всему, прозвучит особенно остро, объективному и беспристрастному зрителю всё-таки не стоит прислушиваться к чужим мнениям об этом фильме, даже если это мнение принадлежит самому достопочтимому Луису Бунюэлю. Такого рода произведения искусства следует впитывать всем своим разумением, а не судить, отталкиваясь от личных представлений о том, что есть настоящее христианство и что есть обоснованный атеизм. «Симеон» — это труд гениального мастера, тонкая и ювелирная работа, к которой никак нельзя подходить с кривыми отвесами бытовой логики и грубой формой воображения.

Фильм «Симеон-столпник», снятый ещё в далёком 1965 году, имеет непреходящее культурное значение и переполнен восхитительной художественной красотой. Он повествует историю живого христианина, который, даже будучи перенесённым на шабаш перед Концом света, остаётся верным божественным идеалам, а не идеалам сатанинским. Он отстаивает свет перед ликом сгущающегося мрака, прекрасно понимая, что испытания такого жуткого рода посылает ему сам Господь, а значит он должен смиренно принять их, а также стойко бороться с ними «до самого конца» (ещё одно великое прозрение Бунюэля: непротиворечивость христианской диалектики!). Симеон, самоотверженно предавшийся столпничеству, является стяжателем мудрости и благодати, а не нелепым борцом с фальшивыми идеями. Он не попусту тратит свои силы, а отдаёт мирскую жизнь свою ради великого блага — жизни небесной. Но понять суть такого подвига, значит понять христианство.

Луису Бунюэлю принадлежит знаменитый оксюморон: « Слава Богу, я все еще атеист». После просмотра «Симеона столпника» я стала сомневаться в том, что режиссер являлся неверующим. Да, он сам утверждал, что в Бога не верит, да, был ироничен по отношению к церковным служащим, религиозным чувствам. Но ведь церковь сама зарекомендовала себя не с лучшей стороны — если раньше люди верили в Бога, то с возникновением своеобразного «чиновничьего церковного аппарата» от Всевышнего осталась только форма, практически все забыли о сути. Атеист просто не мог снять такую замечательную картину о святом, почитаемом православными и католиками. Почему? Давайте разбираться.

В основу фильма легло житие Симеона Столпника, который 37 лет простоял на столбе. По преданиям, он обладал даром исцеления и провидения. К нему часто приходили за советом даже сильные мира сего. Отношение к вере показано в самом начале ленты: отцу семейства отрубили руки за воровство, и он просит, чтобы святой сотворил чудо, которое вернуло бы конечности. Оно свершается, и первое, что делает мужчина — ударяет свою дочь. Люди верят в Бога из корысти, в то время как анахорет пытается приблизиться к Богу. Он почти не ест и не пьет, никогда не сходит со своей колонны и проводит свое время в молитвах. Хорошо ли это?

Мы видим его несчастную мать, которая не может приласкать своего сына и вынуждена поселиться рядом со столбом, чтобы хоть изредка видеть его. Он не обращает внимания на женщину — занят служением Богу. И что Симеон сделал стоящего? Он благословляет всех и помогает людям, которым от Господа нужны только «фокусы». Он не делает ничего для того, чтобы дать верующим истинное представление о Боге. Бунюэль восхищался силой духа своего героя, но понимал, что тот служит ложной идее. Действительно, какой толк от такого праведника? Угодно ли Всевышнему, чтобы человек отказывался во имя него от жизни, шел наперекор своей природе, истязал себя?

Противостоит святому дьявол, пытающийся его искусить. Дьявол, надо сказать, весьма привлекательный. Он предстает в виде молодой и красивой женщины, соблазняющей столпника. Но ничего не получается — он остается верен своим принципам. И сатана переносит Симеона в современный мир, полный разврата, зла и неверия. И герою «придется потерпеть», ведь его место уже заняли. Действительно, огромное количество верующих уходили в пустыню и становились аскетами в подражание Симеону и другим отшельникам. Все эти люди пошли по ложному пути. А в фильме… в фильме естолпник должен будет остаться в 60-х годах XX века. Здесь люди уже давно поддались очарованию дьявола. Как легко сохранить мнимую праведность в пустыне на колонне и почти что в полном одиночестве, где твой главный враг — твоя же плоть. И как тяжело остаться святым в мире, полном искушений и соблазнов.

Разве мог неверующий человек так проникнуться житием Симеона Столпника. Разве мог он так здраво показать отличие настоящей веры от веры в чудо и веры ошибочной? Пожалуй, где-то в глубине души Бунюэль верил по-настоящему, верил в Бога, не в его форму, как большинство религиозных фанатиков и набожных людей. А если и не верил, то очень хорошо понимал его сущность. Ведь в религии главное не надежда на чудо, на спасение. Главное — это любовь, добро и раскаяние от чистого сердца, а не от страха.

10 из 10

«Симеон-пустынник», по моему мнению, является одним из самых ироничных, саркастичных и безжалостных по отношению к христианству кинофильмов. Ох, не зря считали Бунюэля богохульником!

… Ослепленный жертвенной любовью к Господу, Симеон жесток и черств по отношению к самым близким, намеренно не замечая и отвергая не менее жертвенную любовь своей матери. Он осуждает красоту юной женщины, его раздражают радость и веселье молодого послушника, но в тоже время, в экзальтированном рвении возблагодарения Господу, он готов благословить даже беременную козу! Тщетность и бесполезность самоистязания Симеона великолепно проиллюстрированы в полной сарказма сцене исцеления безрукого.

Чрезвычайно притягателен дьявол в образе Сильвии Пиналь!

Дьявол красив, порочен, весел и неутомим на выдумки. Не удивительно, что люди поддались его очарованию. Искусившись многими соблазнами, люди отвернулись от Бога. Финальная сцена фильма — это горькое признание, точнее — декларация этого факта. Человечество капитулировало перед дьяволом, добровольно сдавшись в сладкий плен со всеми потрохами. И в том есть немалая «заслуга» самого Симеона, по мнению Бунюэля, «поставившего служение своего духа фальшивому делу».

«Сатана правит бал», но люди не особенно огорчены этим обстоятельством! Люди пьют, курят, танцуют «самый последний «радиоактивый» танец», всуе поминая имя Господа просто так, по привычке…

Но свято место пусто не бывает. И когда Симеон объявляет дьяволу о своём намерении вернуться назад на свой столп, дьявол смеясь произносит полную горьчайшей иронии, поистине роковую фразу: «Не ходи, тебя ждет разочарование. Там обитает другой», — и, затушив окурок в пепельнице, добавляет: «Тебе придется потерпеть. И терпеть придется до конца!»

Последний мексиканский фильм Бунюэля, получивший два приза на Венецианском кинофестивале, из-за денежных затруднений был урезан практически вдвое, тем не менее, и в таком виде впечатляет своей цельностью и простотой.

Это экранизация старинной притчи о христианском праведнике Симеоне, в V веке нашей эры основавшего новую для христианской религии аскезу — столпничество, заключавшееся в длительном пребывании на вершине каменного столпа в посте и непрерывных молитвах. Симеон считался одним из наиболее почитаемых христианских проповедников того времени, и по преданию, мог исцелять больных и предвидеть будущее.

Очень интересно, что Бунюэль, который был иезуитом по своему церковному образованию, и вместе с тем являлся убежденным атеистом, глубоко проникся этой притчей и показывает Симеона в фильме истинным праведником, мужественно сопротивляющимся проискам Сатаны и терпеливо выслушивающего верующих, которые приходят к нему за помощью и советом.

А люди приходят к нему очень разные — здесь и неблагодарные калеки, и завистники, оклеветавшие его, и легкомысленные юные послушники монастыря. И даже Сатана — в человеческом обличии, невероятно сексапильном исполнении актрисы Сильвии Пиналь. Но Симеон стоически, а иногда и с юмором, отвергает все соблазны, стараясь еще больше приблизиться к Богу…

Но нужно ли это покаяние людям? Они ждут от Симеона простых чудес, не в силах понять глубину его покаяния, и даже с монахами тот разговаривает на разных языках.

Без сюрреализма, присущего творчеству великого испанского режиссера, и в этом фильме, конечно, не обходится: Сатана здесь ловко подъезжает к столпу, на котором стоит Симеон, в черном гробу, а в финале герои переносятся в современный мегаполис, соблазнов в котором куда больше, чем на каменном столпе посреди пустыни.

И как в V веке, когда Римская империя стояла на пороге Апокалипсиса — спустя считанные десятилетия ее захлестнут волны варварских вторжений, — так и современное буржуазное общество, по мнению Бунюэля, находится на пороге такой же катастрофы. Но Симеон, верится, найдет в себе силы противостоять дьяволу. Хочется верить, что найдем силы и мы, живущие в этом противоречивом мире.

9 из 10

В этом фильме присутствует, очень модная и популярная в кинематографе 2009 года, магия цифр. Но в отличие от современных фильмов, весь смысл цифр, которых заканчивается в их названиях и от замены или же перемены чисел ничего бы в общем-то не изменилось, цифры в фильме «Симон-пустынник» имеют немаловажное и необходимое для понимания или же иллюзии понимания данного фильма.

Первая цифра этого фильма всплывает почти сразу же с началом фильма: «6 лет, 6 недель и 6 дней», если убрать единицы измерения времени, то останется знаменательное число, для любого кто более менее знаком с верой или же мистицизмом, 666 — число зверя, число Дьявола, с этим числом связанны многие судьбы исторических личностей. В фильме это число ознаменовывает приход Дьявола. Следующей цифрой следуют 888, в математике, в восточных странах и еще много где и в каких местах, восьмерку считают символом бесконечности, можно предположить, что три восьмерки будут значить — «больше, чем бесконечность».

Режиссер Луис Бунюэль слишком консервативен в понимание веры, по крайней мере для режиссеров, которые часто обращаются к понятие вере на большом экране, и уж тем более меркнет, в плане переосмысления догматов веры, на фоне такого бунтаря как Ингмар Бергман. В следствие этой «консервативности» сюжеты его фильма наиболее совпадают со взглядами принятыми большинством католиков, хотя и содержит немалое количество моментов явно осуждающие эти взгляды и свою собственную, отличающуюся от всех позицию. В фильме показан один из самых распространенных образов праведников: бородатый аскет, с сложившимися понятиями веры, но тем не менее его правильность создатели ставят под вопросом.

Главный герой фильма — Симон, напрямую трактует Библию, которая часто противоречит сама себе, и по-моему мнению не всегда приближающая к Богу, но явно отдаляющая от людей. Даже в красоте женской и лицезрении её Симон находит порок, подкрепляя это словами из Библии, хотя, опять же по-моему мнению, красота и любовь к женщине, любовь к красоте, наоборот очищает. Как написано во всем том же Святом Писание: «Кто не любит, тот не познал Бога, потому что Бог есть любовь». Симон же добровольно отказывается от любви мирской, жаждя искренней любви к Богу еще при жизни.

Значимость же аскетизма для человека верующего я так же подвергаю сомнению, вряд ли Богу угодно, чтобы кто-то истязал себя ради него. Долгое воздержание сводит существования к одному ожиданию времени, когда и придет время утоления. Возможно, именно поэтому Симон и не мог очистить свои мысли, все сводится к тому, что у человека есть природа, которая часто берет вверх, а природа человека очень далека от божественной сущности. А воздержание Симона приобретает какой соревновательный характер, он все дольше оттягивает время трапезы.

В фильме «Симон-пустынник» прекрасно показана человеческая сущность, которой нужна не вера и Бог, а чудо и благо, получив же желаемое, вера в человеке остывает, будто бы путая Бога с Дед Морозом. Наиболее живо это показано в одной из первых сцен с исцелением безрукого.

Как и в большинство независимых, неголливудских режиссеров того времени Луис Бунюэль с осуждением относился к современному миру и его течению, по крайней мере наглядно это показывая в своих фильмах. Главной же шуткой Дьявола сделав перенос души проповедника из V века в современный мир, где трудно хранить азы аскета, и сказав: «Тебе придется это терпеть». Что же хотел сказать автор этим? Возможно то, что в нашем мире невозможно стать праведником и подобием Бога? А может то, что душа самого автора рвется прочь из этого «безумного, безумного мира»?

10 из 10