Золотой бычок (1955)

Эта короткометражная комедия — настоящая классика армянской кинематографии. Спустя 6 десятилетий она по-прежнему является любимым фильмом для многих поклонников многонационального кинематографа Советского Союза. Сюжет картины довольно прост: председатель колхоза товарищ Агаси Наджарян — в исполнении выдающегося актёра Гургена Габриеляна — не желает отдавать бычка по кличке Миллион своему шурину и председателю колхоза села Зовашен — Сурену (Вагинак Маргуни). В колхозе Наджаряна всего три бычка — и каждый для него бесценен. Главный герой картины обладает весьма непростым характером: он очень горд, упрям и жаден: «Молодцы, очень хорошо придумали! Но даже если мой отец и дед вместе придут ко мне с того света, все равно не дам ни одного бычка!»

Тот облик человека, который утверждал Габриелян, возник и выкристаллизовался в его творчестве еще задолго до первых кинематографических опытов. Габриеляновский герой так любит жизнь, так полно наслаждается бытием, что просто неспособен предаваться унынию. Вот почему артист не любил беспощадно высмеивать своего героя, какими бы недостатками он ни был наделен. Габриелян с особым восторгом воплощал образы людей острого ума и хлесткого слова, любящих шутку и знающих ей цену. Его любимыми героями были люди не то что легкомысленные, но легко преодолевающие жизненные затруднения, люди, которые не поддаются мрачному настроению, а рассеивают его и самую жизнь считают величайшей радостью. Это вовсе не означает, что сам Габриелян был несерьезным человеком или ему были незнакомы горе и грусть — серьёзность не исключает веселья.

Гурген Габриелян, как и многие другие артисты, в годы малокартинья ничего интересного не создал. Когда же армянская кинематография вновь ожила, Габриеляну было о чем рассказать зрителю. Он вернулся в кинематограф, продолжая работать в театре. Созданные им в кино образы выглядели психологически более глубокими, например, образ председателя колхоза оказался человечным и обаятельным, особенной в той части, когда председатель оказался в крайне затруднительном положении. В глубине души он уверен, что требование правильное, но никак не может примириться с потерей, не может лишиться бычка — гордости колхоза. Актёр с таким искренним волнением передаёт эту раздвоенность человека, что образ перерастает рамки простой комической ситуации, и на экране возникает обаятельный человек, заботящийся о каждой мелочи в своем хозяйстве.

Наджарян всецело занят мыслью о золотом бычке, он так болеет за свое дело, что кажется, будто кроме этого злополучного бычка нет у него в жизни других забот и интересов. Он засыпает и просыпается с одной мыслью — о бычке, его думы обращены к этому. Мы видим на экране удивленный, озабоченный, напряженный взгляд поистине страдающего и упивающегося своим страданием человека. Этот образ можно было бы назвать гротесковым в самом глубоком понимании этого слова. Между тем игра Гургена Габриеляна настолько естественна, что оставляет впечатление актёрской импровизации, словно нет ни сценария, ни режиссёра. Просто есть человек, который не хочет отказаться от того, что имеет, не хочет отступать от однажды сказанного слова. Ведь он председатель, и бычок не простой, а золотой. Габриелян выступает не прокурором своего героя, а совестливым защитником, приводящим все «смягчающие вину обстоятельства», чтобы оправдать героя, когда он в этом нуждается.

В этой роли Габриелян показал не только свою актерскую, но и гражданскую совесть, показал доброту своей души. Воплощаемый артистом образ был для него всегда как бы отражением конкретного человека, встретившегося ему в жизни. Артист Габриелян поступает со своим героем точно так, как поступил бы гражданин Габриелян, то есть в свое актёрское отношение он вкладывает свою человеческую душу, свои взгляды на мир и людей. Отсюда внутренняя цельность творчества Габриеляна. Габриелян был народным артистом, его искусство было поистине народным, и поистине народным было его доброе имя. (Левон Ахвердян)