Татуированная роза (1955)

Сначала я написал так (с начала фильма прошло 30 минут):

Не складывается у меня с Тенесси Уильямсом. Сначала «Трамвай Желание», после которого я не посмотрел ни одного фильма с Марлоном Брандо.

И вот теперь «Татуированная роза» с великий Маньяни. Как хорошо, что я узнал и полюбил ее до просмотра этой вымученной картины для американских домохозяек 50х.

ПС: И насколько Голливуд конца 50х архаичен и тягостен (Берт Ланкастер) по сравнению со свежестью и простотой итальянского неореализма начала 50х (Анна Маньяни).

4 из 10

Но, досмотрев до конца, все вышенаписанное зачеркнул и написал так:

Не знаю, что в американской литературе называлось психологической драмой до Тенесси Уильямса. Наверное, что-то совсем мыльное. Но эта несложная пьеса, своим основным конфликтом, напомнившая одну из линий сюжета «Ярмарки тщеславия» Теккерея, писавшего точнее и глубже лет за 80 до Уильямса, все таки, тронула мое сердце.

И если бы не Анна Маньяни, не уверен, смог ли бы я сказать это. Уж больно нелегко было продираться в начале фильма сквозь саундтрек почти как из Тома и Джерри, да выдуманные киношные диалоги, взгляды и позы 50х.

Но великая актриса велика во всем. Вытащила, раскрыла и обессмертила. И никакой Берт Ланкастер (который тоже ужасно мил, почти как Мягков в Служебном романе) не помеха.

7 из 10

По пьесе Теннесси Уильямса, режиссёр Дэниэл Манн сотворил удивительную картину «Татуированная роза». Кино о сицилийской семье проживающей на территории Соединённых Штатов. Можно было бы снять маловыразительную ленту, но, Слава Богу, этого не случилось. А всё потому, что первую скрипку сыграла итальянская не секс дива, но итальянский самородок, или если хотите САМОРОДИЩЕ — АННА МАНЬЯНИ ! Даже в её фамилии есть нечто мистическое, что уж говорить о работах в кино с её непосредственным участием. Безусловный плюс картины, что партнёром Маньяни выступил Берт Ланкастер, для которого по моему вообще нет ничего ни в кино, ни в жизни невозможного.

А теперь, с вашего позволения, о самом фильме. Возможно картина попала в соответствующее настроение, возможно сказался двухмесячный киношный простой, но я просто влюбился в это кино, окончательно и бесповоротно. А как иначе, когда они такое вытворяют на экране в самом приличном смысле слова. Ну, представьте себе семью с патриархальными взглядами. Представили ? Так ведь они ещё итальянцы в Америке. А время какое ? То-то и оно. Целомудрие и невинность, помноженная на целомудрие и невинность вкупе с мещанством и неустроенным бытом.

Серафина Делле Розе (Анна Маньяни) безумно любит мужа, у которого татуировка розы на груди. О своём супруге она может говорить часами и всё в превосходных степенях языком чуть ли Анатолия Мариенгофа. Вот так ! Ни больше, ни меньше! А ведь он простой шофёр — развозчик бананов ! Что же будет, если его вдруг не станет ? О, тут держитесь и спасайтесь все кто может ! Ни платьев вам, ни блузок от швеи Серафины. Добавьте ко всему прочему взрослую дочь Розу, которая влюбилась в моряка, благо что своего ровесника и будет такая фиеста, что мало не покажется!

Когда здоровяк и громыхало из-под мышки Мэнджи Кавалло (Берт Ланкастер) почтит своим присутствием безутешную вдову, то и утро и день и вечер перестанут быть томными и тёмными. Вы погрузитесь на полную глубину чего-то невероятного. И фарс, и клоунада и сатира и смех сквозь слёзы. Как же этот пройдоха будет добиваться симпатии и благосклонности дамы своего сердца ? Чуя, что без бутылки здесь не обойтись, Мэнджи Кавалло прихватит с собой зелёного змия и…наткнётся аккурат на курятник.

А первая их встреча ? Когда эмоционально возбуждённую женщину, он оттащит от священника, чтобы чего доброго не случилось непоправимого. А их заразительный смех ? А слёзы Ланкастера ? Нет, это выше моих сил. Не знаю, как вам, а мне гарантирован неоднократный пересмотр !

P.S. Прекраснейший одноголосый перевод ! Спасибо этому человеку отдельно за синхронизацию эмоций. Диалоги выше всяких хвалебных слов ! В список любимых картин ! Шедевр на все века и времена !

P.P.S. — Мама ! Козёл сбежал ?

— Как сбежал ? Давайте скорее его ловить !

10 из 10

Бывает, что мы с такой силой любим другого человека, что нам кажется, что эта любовь самая крепкая, самая светлая и самая чистая. И если эта любовь может закончиться, или с человеком что-нибудь случится, в памяти мы намеренно оставляем отпечаток исключительно из самых светлых сторон и самых теплых воспоминаний об этом человеке. Однако, если всплывает подноготная, она может причинить такую сильную боль, что теряется всякий смысл жизни, и только новый всплеск былых чувств и эмоций может вернуть свет в нашу жизнь. Подобная идея была положена в основу драмы «Татуированная роза».

Синопсис Иммигрантка из Сицилии Серафина ДелльРоза впадает в затяжную депрессию после того, как погибает ее горячее любимый муж водитель грузовика и контрабандист Розарио. Чтобы сохранить память о своей единственной любви Серафина старается воспитать свою дочь Розу, чтобы ты целиком и полностью походила на свою мать, хотя она уже успела влюбиться в молодого моряка. Серафина меняет свое отношение к жизни после знакомства с молодым итальянцем Алваро, который безумно напоминает ей ее мужа.

Игра актеров Еще до просмотра я опасался, что меня ждет какая-то каша из переигрывания или попытки вжиться в роль темпераментных итальянцев. Однако меня ждало приятное удивление, когда на экране предстала сильная актерская игра в лице великолепной актрисы Анны Маньяни и талантливой Марисы Паван. Маньяни исполнила роль Серафины, женщины, так глубоко преданной любви своего мужа, что готова уйти полностью в себя, отказавшись от всех мирских благ. Мариса Паван сыграла роль Розы, целеустремленной и амбициозной дочери Серафины, которая просто хочет жить, т. е жить свободно, открыто, со всеми чувствами и эмоциями, но точно не как ее мать.

Режиссура Вообще режиссура Дэниэла Манна оставила двоякое впечатление. С одной стороны, фильм получился очень эмоциональным, красиво оформленным в художественном плане, но, с другой стороны, в жанровой составляющей оказался весьма примитивным. Начинается картина, как какой-нибудь спектакль. Мы знакомимся с семьей ДелльРоза, которая может показаться счастливой и идеальной, в ней царит любовь, мир и спокойствие. Однако мы сразу понимаем, что что-то не так, когда режиссер намеренно не показывает нам лица мужа Серафины. Мы лишь видим его силуэт и символ любви — татуированную розу. Смерть мужа потрясает героиню, опустошает ее, но вот в ее жизни появляется Алваро. С этого момента режиссер показывает нам не красивую и мучительную историю возрождающейся любви, а просто стандартный набор о новой любви и исцелении души. Хотелось бы, чтобы режиссер заострил внимание на чем-нибудь более глубоком и философском, однако внимание ограничивается лишь тем, что мы видим, как Серафина постепенно влюбляется в Алваро.

Сценарий Сюжет фильма, как в случае режиссуры, тоже можно поделить на две части, а следовательно, дать двоякую оценку. Т. е. начинается кино очень красиво. Мы действительно убеждаемся в искренней и непорочной любви Серафины к своему мужу. Однако смерть буквально подрывает героиню, которая постепенно уходит в себя. Спустя три года Серафина все в том же положении, но все меняется со взрослением дочери, которая встречает свою первую и, возможно, единственную любовь. Такие перемены словно подталкивают Серафину к жизни, к выходу во внешний мир, от которого она узнает о измене мужа. Это окончательно ломает ее, но вера в верность любимого желает подтверждения своих ожиданий. И Серафина идет в церковь, у которой знакомится с Алваро. С этого момента все идет по классической линии типичной мелодрамы.

Итог Вообще «Татуированная роза» оставил очень необычное впечатление. Не могу сказать, что фильм мне очень понравился, однако не могу еще раз не отметить великолепную игру Анны Маньяни и Марисы Паван. Тем не менее, чтобы делать преждевременных выводов, советую просто лично вам познакомиться с картиной.

7 из 10

Анна Маньяни даже в молодости не была красива. Ее резкие, по-итальянски выразительные черты лица, рельефный, почти ахматовский нос и неизменные темные круги под глазами делали внешность актрисы, как часто говаривали, «неперспективной». С годами ее фигура расплылась, а походка потеряла легкость. И ко времени знакомства с известным эстетом и снобом Теннесси Уильямсом она являла собой уже далеко не молодой и вовсе не утонченный женский тип, к тому же актриса обладала бешеным темпераментом и нелегким характером. Но именно для такой Маньяни этот знаменитый драматург пишет пьесу «Татуированная роза», где предлагает ей сыграть роль трепетной, чувственной и страдающей героини. Итогом такого на первый взгляд парадоксального опыта стал «Оскар», впервые доставшийся иностранной исполнительнице, а за Анной Маньяни закрепилось звание лучшей уильямовской актрисы.

Рассказ о том, как безутешная вдова вдруг узнает о неверности своего мужа, не отличается особой новизной. Но Теннесси Уильямс, известный своей любовью к символам и обобщениям, расширяет этот простой сюжет до масштабов вселенского мифа, соединяя знаковую для него историю об Орфее с древнейшим архетипом повторного рождения через смерть. Душа главной героини пьесы Серафины делле Розы должна как бы умереть после кончины любимого супруга, а затем пройти через ад страданий от его измены, чтобы воскреснуть преображенной в свободе личного самостояния. К такому своеобразному изображению обряда инициации драматург прибегает, чтобы показать освобождение человеческого сознания от привычных рамок общепринятых стереотипов поведения, под которыми погребена настоящая живая жизнь. Подобный сюжет можно встретить и в картине К. Кесьлёвского «Три цвета: синий», но там героиня обретает себя через приятие дара и способности к творчеству. Здесь же Серафина «воскресает» через осознание своей женской сути…

Анна Маньяни исполняет свою роль неистово и самозабвенно, поражая огненным темпераментом, своеобразно обыгрывая тем самым имя своей героини, восходящее к образу пламенного архангела Серафима. Вот она со всей страстью глубокой цельной крестьянской натуры готова боготворить своего мужа, с первого взгляда пленившись красотой его сильного тела. В ней видна та внутренняя энергия, которую она обратила на служение своему кумиру — «своей розе», и ей больше ничего не надо, даже ответного чувства: она самодостаточно полна собственным проживанием любви. Но вот Маньяни — безутешная в неизбывном горе вдова, которая на три года заживо погребла себя в собственном доме, покрыв голову черным платком скорби по утраченному иллюзорному счастью, заставляя и свою юную дочь жить с постоянным ощущением мрачной горечи. Но настоящую игру трагической актрисы зритель может увидеть в тот момент, когда Серафина узнает о своей сопернице. И здесь уже она воистину страдает — неприкрыто, глубоко, правдиво, то в безумии бросаясь на священника и расталкивая народ, то замыкаясь в глухом отчаянии одиночества. Она готова растерзать разлучницу или в один миг покончить с воспоминаниями о муже, которого теперь презирает так же сильно, как раньше любила. И если, к примеру, Вивьен Ли в уильямовской же пьесе «Трамвай „Желание“» исполняет свою роль на пределе нервного срыва, и видно, как это тяжко ей дается, то Маньяни изображает подобные чувства почти не напрягаясь, как будто это и есть ее истинная стихия, ее „органика“, она словно предназначена для таких ролей. Но актриса может играть и неожиданно по-другому.

Пробужденная к жизни странным человеком — «клоуном с телом ее мужа», его гротескными двойником, Маньяни словно преображается: в ее игре вдруг появляется неожиданная легкость и кокетство, мягкость и открытость чувствам — теперь она становится почти красавицей. Героиня как бы заново рождается и в своем материнстве, вновь обретая любовь дочери. И теперь актриса поражает зрителя незаурядным комедийным талантом. Вместе с Бертом Ланкастером они с такой виртуозностью исполняют комические сцены, как будто играют в четыре руки на стареньком пианино Серафины. И становится предельно ясным, почему Теннеси Уильямс создал эту роль для Анны Маньяни. Именно эта актриса обладала талантом воплотить миф о пробуждении женской души, заложенный драматургом в основу пьесы. Именно Маньяни смогла показать женскую природу во всей ее полноте и многогранности, соединив в себе черты матери, жены, любовницы. В ней есть открытость простолюдинки и достоинство баронессы. Но это не чистая духовность евангельской Марии, а жизненная стихия Марфы. Ее даже можно сравнить с той волчицей, что вскормила своим молоком Ромула и Рема. Недаром итальянцы называли свою любимицу «матерью Рима». И знак татуированной розы, проходящий сквозным мотивам через весь фильм, вдруг оказывается «визитной карточкой» самой Маньяни. Она и есть то соединение любви и страсти, духовного и плотского, что так волновало Уильямса, являясь рефреном всего его творчества. А может, она и была для него воплощением того, что принято называть Вечной Женственностью? Кто знает… кто знает…