Академик Иван Павлов (1949)

Этот фильм только прикидывается байопиком в форме хронологического дайджеста, на самом деле являясь классическим «художественным научно-популярным фильмом» сталинского соцреализма.

В центре сюжета — академик Иван Павлов, что подчеркивается самим названием. Это характерная примета псевдожитийного нарратива. Упоминание ученого звания в титуле картины — дань не интеллектуальным подвигам ученого во имя науки, но скорее указание на его онтологию: Павлов один такой на всем белом свете, и все, что он делает, несет на себе печать гениальности. В фильме это утрируется тем мотивом, что академик (ни больше-ни меньше) проник в тайну деятельности мозга, то есть ему как бы подвластны скрытые мотивы жизни, он встал над ней, используя всю силу исторического материализма, как некогда свою земную природу преодолевали древнерусские православные святые.

Впрочем, о сходстве житийных структур с представлением о биографии в сталинском искусстве сказано немало. Самый интересный момент этого сходства — научпоп-обертка академических открытий ученого. Все свои открытия и теоретические формулировки он объясняет с ловкостью человека, привыкшего переводить сложные идеи на язык простых и доходчивых примеров. Это снова сближает образ героя с агиографией: так, и старинный святой, обращаясь к пастве, прибегал не к «учености», а проводил параллели, опираясь на всем известные факты. А уж монументально образ ученого сближается с образом святого в его предсмертной речи, которая выполнена по всем законам догматического канона, представая самой условной и самой символической сценой во всем фильме.

Все бы ничего, но вот то, как играет свою роль Александр Борисов, все же является противоречием по отношению к псевдожитийной марксистской эстетике. Павлов в исполнении Борисова предстает, конечно же, аскетом и мономаном (реальный ученый таковым не был, он коллекционировал растения, марки, книги и много чего еще), увлеченным только своими «превосходными собачками» и их слюноотделением, но даже такая художественная скудность характера героя не мешает делать рисунок роли эмоционально насыщенным и психологически почти достоверным. Там где, сталинская эстетика требовала классицистический статики, Борисов дает нам барочную (конечно, псевдобарочную) динамику: его персонаж негодует, требует, пылает, обвиняет, радуется, прощает и смеется. Такой спектр слишком широк для канонической благообразности, актеру явно удается накренить на бок все конструкцию фильма, что только идет ему на пользу.

Самый неудачный момент фильма — робкие попытки сделать Павлова прогрессивно мыслящим человеком в политическом отношении. Реальный ученый крайне скептично относился к Советской власти, чего особо не скрывал. Попытки же привязать взгляды Павлова к принятию оной власти выглядят в фильме крайне нелепо, даже Горького и Кирова, ведущих профилактические беседы с героем, тут явно недостаточно.

Тем не менее несмотря на все свои недостатки и огрехи, фильм все же сохраняет достаточное для хотя бы одноразового просмотра обаяние для тех, кто интересуется историей советского кино.

6 из 10