Железный занавес (1948)

Опытный Уильям Уэллмен создал один из первых, если не первый, фильм фиксирующий напряженность в отношениях между странами победителями Второй мировой войны. В центре внимания была реальная история советского перебежчика Игоря Сергеевича Гузенко, который передал властям Канады важные документы, раскрыл агентурную сеть и отказался возвращаться на Родину. Линейная структура фильма тут уже с самого начала предполагает развязку — серьезный специалист чувствует себя не слишком уютно в жестких управленческих тисках и рождение ребенка становится тем самым побудительным поводом…

Однако, при безусловном таланте Уэллмена и высоком профессиональном уровне Дэны Эндрюса и Джин Тирни едва ли фильм раскрывает характеры персонажей. Он поверхностен. Канадцы практически никак не выделяются. Советские специалисты изображены в традиции голливудских злодеев — нервные, напряженные, с хитроватым прищуром. По большей мере, они выглядят как захваченные инопланетянами тела из «Вторжения похитителей тел». Такой злодейский бэкграунд совсем не вяжется с реалиями. Даже самая минимальная информация о том же Науме Эйтингтоне говорит об обратном — подвижные, активные, допускающие различные решения люди. Направляли ведь на подобную работу не просто лучших, а тех кто мог принять креативные решения.

К сожалению, но даже герои показаны уж очень просто. Верная жена в исполнении Джин Тирни лишена каких-либо дополнительных нюансов, а герой Эндрюса совсем уж «прозомбированным» выглядит большую часть фильма. Даже ребенок в ленте оказывается чем-то вроде рюкзака — тяжелый, большой, важный и молчаливый.

Это конечно не идет на пользу ленте. Ибо если уж поднимать острую тему, то нужно соблюдение правдоподобия. Однако, как мне видится фильм Уэллмена в большей мере обозначал угрозу, нежели относился к киноискусству. А для пропаганды вышло совсем недурно. Посему и достаточно высокая оценка. На самом деле, фильм ведь очень интересен для изучения новой истории. Такое все близкое, но ровно настолько и далекое. Даже откровенные передергивания могут быть объектом изучения и информативнее любых строчек из скупых академических учебников.

6 из 10