Двадцатый век (1934)

Культовый театральный режиссер, тиран своего «отечества подмостков» сумел открыть во внешне непримечательной начинающей актрисе мощный драматический талант, который больше никто не замечал, и сделал из нее как звезду своих шоу, таки любовницу. Но в один прекрасный момент она увлеклась идеей стать звездой Голливуда, из-за чего произошел личный и профессиональный разрыв, и если карьера героини на фабрике звезд сложилась благополучно, то звезда антифабричного театрала начала склоняться к закату после серии неудач, которые оставили его без средств для постановки новых спектаклей.

На самом деле это всего лишь предисловие к характЕрной, но не слишкеом харАктерной комедии диалогов и отчасти положений (хотя первая версия больше ценилась в начале 30-х, ведь все участники кинопроцесса еще не привыкли к открывшимся звуковым возможностям), которая свершается в пути, но в замкнутых обстоятельствах поезда, который мчит из точки Эй в точку Би режиссера с его трикстерской свитой, подсевшую в пути бывшую любовницу и актуальную звезду кино с ее актуальным любовником, психа, везде расклеивающего мини-постеры эсхатологического содержания и проч., и т. п.

Ждать от подобного материала тонкостей психологизма не стоит. Это скорее кинопостановка, которая, действительно, сродни театральной, ведь сведенное к минимуму пространство, совмещенное с законом единства времени и логикой единства действия, не может не провоцировать постоянные недоразумения, столкновения и достославные гэги, а все это вместе работает над главной интригой: смогут ли бывшие любовные и театральные партнеры договориться между собой, чтобы начать новые репетиции. Конечно, в этом фильме более других солирует Джон Бэрримор, который умеет сыграть и зацикленного на себе мэтра, и белку в колесе, и медведя на велосипеде. Остальные актеры прихотливо расположены вокруг этой ключевой персоны, подыгрывая ей, а иногда перехватывая инициативу. Все это срежиссировано весьма профессионально, но вот проблема: по своей жанровой специфике и структуре фильм безнадежно устарел и сейчас интересен своей винтажностью. Даже очевидная чехарда, которая в момент появления фильма, наверное, выглядела стремительной динамикой, смотрится уютно, как домашние тапочки у камина. Иными словами, любителям «старого доброго» Голливуда фильм понравится точно, а вот остальным не знаю…