Женщина-грабительница (1933)

Один из самых японских (не по форме, а по духу) японских режиссеров Одзу, будучи молодым, снимал фильмы очень разные, но всегда интересные. Интерес «Женщины-грабительницы» связан с тем, что это своеобразный нуар. Одзу не чурается влияний, его немые фильмы, заново открытые лишь в 1970-е, часто связаны с американским кинематографом, который японский режиссер очень ценил. Поэтому и Штернберг, и Видор, и самые разные ленты про гангстеров отзывается в данном фильме. Отзываются так, что очень быстро начинаешь думать, где же эта самая Япония одного из самых японских режиссеров, ведь в кадре ничего японского нет, кроме разве что актеров?

Ни улицы, ни дома, ни интерьеры практически не напоминают Азию. Главный герой живет в отеле, курит американские сигареты, всем своим внешним видом напоминает американского «хулигана» средней руки, а совсем не представителя местной мафии «якудза». Под стать ему и разбитная подруга по легкой жизни, одетая опять же совсем не с японской иголочки.

И только встреча с совершенно невинной духом, как сказал бы Достоевский, девушкой, меняет жизнь сначала подруги хулигана, а потом и самого хулигана. Одзу как будто перестает разыгрывать кинематографическую карту нуара с его ночным временем суток, светотенями и такими же изменчивыми морально персонажами, и вступает на территорию почти святочной истории, если такой жанр допустим по отношению не к самой христианизированной культуре. И вот здесь-то и вскрывается японский дух, несмотря на тотальный американоморфный колорит. Одзу спокоен и просветлен в концовке фильма, здесь нет никакого надрыва, все развязывается настолько естественно, что кажется, иначе события и не могли завершиться.

Конечно же, это никакой не нуар (кстати, и оружие тут в ход практически не пускается, кроме одного парадоксального случая). Одзу — синефил, он очень умело считывает коды модного в ту пору киножанра. Но вот «начинка» сюжета совершенно другая, заставляющая вспомнить просветленность его более поздних лент.

7 из 10