Золушка (1914)

Говоря о бесспорно легендарной, хотя ныне, к глубокому сожалению, незаслуженно забытой почти что всеми, кроме разве что археологов от киноведения, американской актрисе-многостаночнице Мэри Пикфорд невозможно обойтись без такого слова, как «впервые». Впервые в мировом кинематографе — тогда еще юном, чистом и фактически девственном — появилась актриса, чья карьера взяла свой отсчет чуть ли не в молочном младенчестве. Впервые, благодаря Мэри, в скудной на тот период времени галерее социальных архетипов прибавилось — образ инфантильной невинной инженю, хрупкой женщины-девочки с милыми кудряшками и искусной женщины-вамп в одночасье вошел в тогдашний кинематографический канон, прочно в нем укоренившись и став впоследствии растиражированным буквально повсеместно архетипом: от забористого глубокоглоткового трэша до не всегда понятного большинству артхауса; этаким предвестником грядущего лолитизма, воспетого Набоковым. И, наконец, впервые актриса стала не просто актрисой, а магнатом, создателем не только бренда имени самой себя, но и целой киностудии.

«Золушка» Джеймса Кирквуда, будучи одной из первых полнометражных экранизаций всем известной сказки Шарля Перро в истории кинематографа в целом, задает изначально тот эстетический и моральный канон правильности, всеобъемлющей искренности, гипнотической волшебности и победоносной сказочности, без наличия которых любое сказочное повествование, переведенное с образного литературного языка на не менее образный, хотя и более вычищенный от иноприродного восприятия язык кинематографа, теряет весь свой смысл, все свое волшебство, все то, без чего и сказка и не сказка вовсе, а унылая быль и нудная проза, к коей фильм Кирквуда ни в коей мере не относится и в котором кудрявое дитя Мэри Пикфорд сыграла одну из самых ярких и интересных своих ролей хотя бы постфактум того, что сказочная реальность вымышленной Золушки умудрилась наложиться на реальность жизни самой исполнительницы главной роли, на ее биографию, которую легко и метко характеризует выражение «из грязи в князи». Хотя в случае с Пикфорд прекрасный принц, он же Дуглас Фейрбэнкс, достался ей с большим опозданием, хрустальные туфельки оказались не впору, а малы и им пришлось искать замену, а вся история Мэри после бала едва ли стоит внимания всех сказочников. Скорее, вездесущих голливудских сплетников.

Лента Кирквуда же соответствует всем вышеперечисленным канонам, и, несмотря на бесхитростные кинематографические возможности тогда еще совсем юной десятой музы, фильм кажется по-настоящему новаторским, первой ступенью к Диснею и его эскапистскому искусству, подменявшему и отменявшему жестокую и враждебную реальность мирами добродушных сказок. Как чисто технически, так и в своей жанровой нише, толком еще никем не освоенной, не взрыхленной на почве ни постмодернизма, ни сюрреализма, ни импрессионизма. Невольно кажется при соприкосновении с фильмом Кирквуда, что советские же творцы сказочных миров, будь то Александр Роу, Александр Птушко или Надежда Кошеверова, немало почерпнули из этого свежего кинематографического источника, перенеся визуальные и технические находки Кирквуда на землю Страны Советов. Впрочем, первая среди самых первых, «Золушка» 1914 года остается все той же универсальной историей об обретении вечной любви и восстановленной справедливости. И не так уж важно, а что там было потом, после бала что в жизни вымышленной героини Перро, что реальной американской Мэри.

«Бабушка, расскажи сказку», — стали просить маленькие дети, не желавшие спать. — «Расскажи сказку про принцессу».

Больше всех хотела услышать сказку маленькая девочка с кудряшками и огромными наивными глазами. Она словно бы уже заранее видела эту принцессу — похожую на неё саму, в прекрасной карете, спешащей на бал, где её ждал прекрасный принц.

«Ну что мне с вами делать, озорники», — бабушка села на край кровати и начала. — «Давным-давно, в незапамятные времена, жила-была одна девушка…»

«А у неё были золотые кудряшки?»

«У неё были волосы цвета сусального золота и золотое сердце»

Что такое сусальное золото и как сердце может быть золотым, дети не знали, но сказка захватила их…

Жила-была на свете девушка с чарующими глазами и звали её Мери Пикфорд. С раннего детства она играла на сцене вместе со своей семьёй и мечтала, как и все девочки-актрисы, что когда-нибудь со временем станет знаменитой на весь мир. Время шло, но слава что-то никак не желала приходить, не появлялась фея, способная сразу же превратить её в принцессу, покоряющую сердца одним взмахом своих длинных ресниц. Зато появился фей Девид Гриффит, сразу же распознавший в хрупком и невесомом создании настоящий талант — а про то, что это создание умело не только бросать наивные взгляды на коллег по площадке, но и считать деньги говорили весьма завышенные гонорары.

Один фильм, другой, десятый, сотый. Слава приходила медленно, имя оставалось неизвестным, но зрители уже жаждали увидеть на очередном показе очаровательную девочку с кудряшками, которая не просто играла, а вкладывала в каждую свою роль сердце и душу. Отсутствие звука не мешало слышать, что произносили её невинные губки, а глаза — те самые глаза, которые будут сводить с ума миллионы и возведут Мери в ранг идолов Голливуда — они проникали в самую глубь души, оставляя в ней надежду и толику счастья.

Наступил 1914 год…

«Бабушка, но ведь тогда война началась!»

«Да. Для кого-то тот год был годом конца — но для Мери он стал годом начала»

Именно в 1914 — когда Европа начала истекать кровью — и запылала со всей силой звезда Мери Пикфорд. Один за одним выходили фильмы, приносящие ей славу, каждый показ сопровождался таким аншлагом, что чтобы избежать давки приходилось занимать места задолго до начала. Именно тогда на экраны вышла полнометражная сказочная «Золушка». Всем хорошо известная с раннего детства история про несчастную падчерицу, которая стала принцессой, получила своё первое воплощение на экране. Следуя моде на морализаторство, даже в этой старой сказке создатели не смогли просто подать историю, как она была. Золушка — девушка с золотым характером, послушная, в то время как её уродливые сёстры и мачеха отказывают нищей попрошайке в куске хлеба и прогоняют её прочь. Молись и вознаграждён будешь, не нарушай обещаний и помни о том, что всегда надо поступать как уговорено — а если пойдёшь к страшной ведьме, то понесёшь суровое наказание, лишившись сна и покоя. Учись прощать тех, кто причинил тебе вред, ибо только те, кто следует христианским учениям будет возвышен.

Ещё одной деталью, подчёркивающей различие персонажей и моральную подоплёку стали костюмы. Мачеха щеголяет в нарядах начала 17 века, её развратные дочери будто бы сошли с фривольных картин Фрагонара, свита прекрасного принца своей одеждой и поведением соответствует эпохе Людовика 14, а сам принц представляет собой копию Ромео в костюме эпохи Ренесанса. Сама же Золушка — её изодранное платье внезапно превращается в платье стиля модерн, уже уходившего на момент создания фильма в прошлое, будто символизируя — идёт обновление старого, впереди светлое будущее, так не будем же вздыхать о прошлом, посмотрите на Золушку — она будет жить долго и счастливо, полночь более не принесёт ей вреда и вы, уважаемые зрители, следуйте её примеру.

«Бабушка, а Мери тоже жила долго и счастливо?» — уже все дети, кроме златокудрой, спали, лишь ей не давал сомкнуть глаз этот вопрос.

«Да, она прожила очень долгую жизнь. А теперь спи, малышка.»

«Я тоже проживу долгую и счастливую жизнь», — проговорила засыпая девочка, прижимая к себе любимого медвежонка. — «Как Мери».

«Долгую, но не слишком счастливую», — совсем тихо сказала бабушка, выходя из детской.

Говоря о бесспорно легендарной, хотя ныне, к глубокому сожалению, незаслуженно забытой почти что всеми, кроме разве что археологов от киноведения, американской актрисе-многостаночнице Мэри Пикфорд невозможно обойтись без такого слова, как «впервые». Впервые в мировом кинематографе — тогда еще юном, чистом и фактически девственном — появилась актриса, чья карьера взяла свой отсчет чуть ли не в молочном младенчестве. Впервые, благодаря Мэри, в скудной на тот период времени галерее социальных архетипов прибавилось — образ инфантильной невинной инженю, хрупкой женщинв-девочки с милыми кудряшками и искусной женщины-вамп водночасье вошел в тогдашний кинематографический канон, прочно в нем укоренившись и став впоследствии растиражированным буквально повсеместно архетипом: от заборитстого глубокоглоткового трэша до не всегда понятного большинству артхауса; этаким предвестником грядущего лолитизма, воспетого Набоковым. И, наконец, впервые актриса стала не просто актрисой, а магнатом, создателем не только бренда имени

самой себя, но и целой киностудии.

«Золушка» Джеймса Кирквуда, будучи одной из первых полнометражных экранизаций всем известной сказки Шарля Перро в истории кинематографа в целом, задает изначально тот эстетический и моральный канон правильности, всеобъемлющей искренности, гипнотической волшебности и победоносной сказочности, без наличия которых любое сказочное повествование, переведенное с образного литературного языка на не менее образный, хотя и более вычищенный от иноприродного восприятия язык кинематографа, теряет весь свой смысл, все свое волшебство, все то, без чего и сказка и не сказка вовсе, а унылая быль и нудная проза, к коей фильм Кирквуда ни в коей мере не относится и в котором кудрявое дитя Мэри Пикфорд сыграла одну из самых ярких и интересных своих ролей хотя бы постфактум того, что сказочная реальность вымышленной Золушки умудрилась наложиться на реальность жизни самой исполнительницы главной роли, на ее биографию, которую легко и метко характеризует выражение «их грязи в князи». Хотя в случае с Пикфорд прекрасный принц, он же Дуглас Фейрбэнкс, достался ей с большим опозданием, хрустальные туфельки оказались не впору, а малы и им пришлось искать замену, а вся история Мэри после бала едва ли стоит внимания всех сказочников. Скорее, вездесущих голливудских сплетников.

Лента Кирквуда же соответствует всем вышеперечисленным канонам, и, несмотря на бесхитростные кинематографические возможности тогда еще совсем юной десятой музы, фильм кажется по-настоящему новаторским, первой ступенью к Диснею и его эскапистскому искусству, подменявшему и отменявшему жестокую и враждебную реальность мирами добродушных сказок. Как чисто технически, так и в своей жанровой нише, толком еще никем не освоенной, не взрыхленной на почве ни постмодернизма, ни сюрреализма, ни импрессионизма. Невольно кажется при соприкосновении с фильмом Кирквуда, что советские же творцы сказочных миров, будь то Александр Роу, Александр Птушко или Надежда Кошеверова, немало почерпнули из этого свежего кинематографического источника, перенеся визуальные и технические находки Кирквуда на землю Страны Советов. Впрочем, первая среди самых первых, «Золушка» 1914 года остается все той же универсальной историей об обретении вечной любви и восстановленной справедливости. И не так уж важно, а что там было потом, после бала что в жизни вымышленной героини Перро, что реальной американской Мэри.

10 из 10