Стыд (2024)

«Стыд» снят студентами Мексиканского киноинститута. При этом никакого намека на ученичество и пробу пера. Абсолютная выверенность всех компонентов повествования плюс сильнейший энергетический заряд. Кино тревоги нашей. Причем, тревоги, как социальной, так и экзистенциальной. Власть криминала, нищета, отсутствие возможности выбраться за пределы порочного круга бедных районов, где проституция, наркотики, продажность властей и полиции, безнадежность торжествуют не по причине моральной испорченности местных жителей, а потому, что так было всегда. Так принято. Так сложилось и устоялось. Сальгадо снял эту жизнь без розовых, но и без черных очков. Его оптика – это трезвый и жесткий взгляд на этот порядок вещей, который стал привычным, но не может считаться нормальным. При этом социальная критика в картине – не главная составляющая. Вновь современный сюжет базируется на библейской притче. Студент Педро убивает своего друга и товарища по бейсбольной команде Лусио. Убивает по приказу. Убивает, чтобы самому спастись. Их, сбежавших с уроков, чтобы увидеть бейсбольный матч в столице, вытаскивают из ночного автобуса откровенные бандиты, которые выбирают среди пассажиров своих жертв. Девушек – для сексуальных утех. Парней – для боев без правил и на смерть. Педро убежал, выжил. Что там, за базовыми инстинктами самосохранения? Возможна ли жизнь в среде тех, кто ищет своего сына и брата, не зная, что поиски напрасны, а убийца живет в доме напротив? Как быть, когда твердо уверен в том, что полиция не защитит, ведь именно главный полицейский города крышует отморозков? Когда мать давно устала от всего и находит утешение в «дури» и за нее продает себя поставщику? Когда образ убитого друга преследует то в ночных кошмарах, то мерещится в окне, на улице, в углу собственной комнаты. У убитого, или пропавшего, как считают в городке, Лусио – иная семья. Папа, мама, сестра. Небольшое хозяйство: коровы, молоко, сыр. Телка вот-вот отелится, нужно крышу коровника укреплять. Нужно прибить, подержать, починить. Как в каждой семье, свои споры, недоразумения, недомолвки, но все же это – не мать Педро, которая как раз сейчас проходит точку невозврата по скольжению в пропасть смерти. Фактически Педро заменяет Лусио в этом семействе. Парадокс в том, что родители надеются, что сын вернется, а самозваный сын точно знает, где закопано его тело. Больше полутора часов картина уверенно держит ноту запредельного эмоционального напряжения, наследуя притчам про Каина и Авеля, о блудном сыне. При этом, ни на минуту не отрываясь от почвы конкретного мексиканского социума. В географически точно обозначенном городке Сан Бернардо – в переводе на русский «Святой сильный медведь». И имена подростков знаковы – Педро - скала, камень. Лусио – свет. Свет убит. Твердь выдает себя за свет. Стыд лжи, которую человек носит в себе и чувствует каждую секунду бытия. Путь к покаянию, как к возможности сбросить невыносимую тяжесть с души. Тот самый камень, который намертво сросся с твоим именем. Попытка камня подменить собой свет. Попытка падших восстать через правду. И тернии на этом пути. Это в Евангелии Господь поймет и поддержит. В жизни – совсем не обязательно. Мощнейшее кино!

Подростки Педро и Лусио - лучшие друзья. Однажды, сбежав с уроков, они отправляются в Мехико на отборочные соревнования по бейсболу. Домой возвращается только Педро...

На Московском Кинофестивале, где несколько часов назад 'Стыд' получил главный приз плюс приз за лучшую мужскую роль, почти одновременно со 'Стыдом' показывали документалку 'Самозванцы' о мексиканцах, бегущих в США 'для безопасности своей семьи'. 'Стыд' становится отличным дополнением к 'Самозванцам', потому что наглядно показывает - от чего именно стоит увозить семью как можно скорее.

Это в американской 'Пиле' герои, напортачившие в жизни, получают от идейного маньяка второй шанс, если сразятся друг с другом. Это в южнокорейской 'Игре в кальмара' герои убивают своих друзей ради многомиллионного приза. В 'Стыде' все гораздо проще... и жёстче. Посреди дороги прямо из автобуса мальчишек (а с ними ещё с десяток наугад взятых бедолаг) выволакивают 'полицейские', ведущие операцию по поиску наркотиков - никто и не думает сопротивляться. Вот только обыска не будет. Тем, кто вышел из автобуса, не войти обратно. Им дадут железные палки и велят убивать друг друга. Зачем? Как говорилось в одном хорроре, 'потому что они могут'.

В идеальном мире этого бы с Педро не случилось. В справедливом мире Педро сразу пошёл бы в полицию, и ему выделили бы бесплатного психолога. Но в реальном мире он не может открыть страшную тайну - ни своей матери, ни семье Лусио. И в полицию не может пойти. Потому что боится встретить там тех самых людей, что его мучили. Название фильма подсказывает главную эмоцию, которую испытывает подросток. Он больше не может играть в бейсбол. Не может работать. Не может спать. Везде ему мерещится то, что он сделал. Мерещится живой труп его товарища.

Сценарий отлично держит напряжение даже после страшного начала - пока тайна и чувство вины душат Педро изнутри, он, по сути, заменяет семье Лусио потерянного сына, что делает его мучения ещё невыносимее. Напряжение усиливается, когда поиски пропавшего мальчика привлекают к семье внимание бандитов...

Совсем юный актер Хуан Рамон Лопес не зря получил приз ММКФ за лучшую мужскую роль. Он убедительно показывает внешнюю и внутреннюю трансформацию добродушного, весёлого парня в кричащую от ужаса оболочку, физически превращаясь в бесполое орущее существо с картины Мунка 'Крик'. На это тяжело смотреть. Ужасы, через которые проходит Педро и его близкие, вполне объясняют мотивацию героев 'Самозванцев' - тут не то что фальшивые документы сделаешь, тут пойдёшь на все, чтобы твои дети не ходили по дорогам, по которым проезжают чёрные машины бандитов и 'оборотней'-полицейских.

Фильм посвящается всем пропавшим без вести. Но главный ужас картины, на мой взгляд, в том, что даже вернувшись домой герой продолжает находиться в эпицентре опасности. Это мир без хеппи-энда и без выхода. И то, что этот мир - наша реальность - это настоящий стыд...