Le paradis (2023)

Главный герой Джо несколько месяцев находится в колонии для подростков, когда туда переводят новичка — из некоего таинственного «замка». Уильям держится отстранённо, к контактам не стремится и всецело поглощён рисунками мрачноватых существ — под стать своему преступлению. Взаимный интерес героев друг к другу, как может казаться поначалу, вполне объясним возрастом, спецификой сексуальности и в определённой степени — общим местонахождением. Но по мере развития сюжета всё очевиднее, что подростков объединяет сверхмощная «тяга» к свободе, всё сносящая на своём пути и слабо поддающаяся рациональному объяснению. Словно повинуясь ей, Джо сбегает из колонии, хотя срок его нахождения там не превышает и полгода, а условия — более чем терпимые. Позже уже оба героя предпримут попытку побега, хотя их положение к тому моменту не было безвыходным. Более того они договорились о совместных планах на будущее — после колонии. Да и воспитатель вполне недвусмысленно высказала поддержку и терпимое отношение к обстоятельству, столь неожиданно связавшему героев, — это особенно важно в условиях специфического мира подросткового исправительного учреждения. Тем не менее, раз за разом, они разрывают круг благостных обстоятельств — иррациональность безграничного стремления к свободе проявляется даже в готовности разжечь ту искру, пламя которой может буквально уничтожить их самих. Не говоря уже о том, чтобы предать чувство другого к себе.

Особую актёрскую игру в этом кино вряд ли можно увидеть — здесь скорее интересна «игра» символов. Так, например, не единожды возникает образ вмёрзшей в лёд рыбы, которая маленькому Джо когда-то казалось живой. Не так ли и эти оступившиеся в жизни парни теперь «застряли» в застенках, как рыба во льду. Не потому ли и бежать любой ценой — возможно, единственная альтернатива их условной «смерти». Также в некоторой степени символична тут стена, физически разделяющая комнаты героев. Ночами они еле слышно перестукиваются — трогательная картинка, в которой, вероятно, заложен отсыл к классическому сюжету об узнике другого печально знаменитого замка. Однако вся штука в том, что вне пределов своих комнат каких-либо «стен» между героями не осталось: степень их близости безгранична, как и общее безудержное стремление к свободе. Наконец, важным символом здесь становится персонаж скандинавской мифологии — огромный змей, поглотивший собственный хвост. Этот образ особенно впечатляет Уильяма. Контуры змея — границы того «Рая», к свету и свободе которого он так стремится. В какой-то мере оба героя подобны такому змею. Замкнувшись в собственном понимании добра и зла, «ухватившись за самих себя», они так и не смогли увидеть альтернативу. А парадокс свободы — в том, что она связана с ограничениями. Свободен тот, кто в состоянии сам укрощать свои прихоти, избавляться от комплексов и стереотипов, когда они, очевидно, мешают другим. Пусть даже такие комплексы — следствие недостатка внимания и любви в детстве. «Чтобы стать мужчиной, нужно уметь защищаться, в первую очередь, от себя». Лучше и не скажешь. Кино вызывает сопереживание — этим прекрасно. И чудесный саунд: вначале занятно вводит в тему, в конце — оптимистично «выводит».