Озон 2: Кровавый спорт (2017)

Кинематограф мертв. Его не убили, он просто тихо скончался от скуки в своей двухсотмиллионной постели, обложенный стерильными сценариями и актерами с одинаковыми фарфоровыми лицами. И пока критики скорбно обсуждают оттенки серого в очередном «авторском» высказывании, настоящая жизнь, как это обычно и бывает, бурлит совсем в другом месте — в мутных водах интернета. И именно оттуда, из этих нефильтрованных глубин, к нам приплыл «Озон 2». И это, как ни странно, оказалось самым живым «кино» за последнее десятилетие.

Пытаться описать сюжет этого произведения — занятие столь же бессмысленное, как пересказывать словами полотна Джексона Поллока. Это не повествование в привычном смысле. Это сгусток энергии, слепок времени, документ эпохи, зафиксированный на самую дешевую камеру. Перед нами не история, а состояние. Состояние тотальной иронии, замешанной на скрытой серьезности, которое было так свойственно определенному сегменту интернета тех лет. Хованский и компания не снимают фильм, они препарируют сам миф о «бандитском кино», выворачивая его наизнанку с бесстрашием людей, которым нечего терять.

И вот здесь кроется главный парадокс. В своем стремлении спародировать «плохое кино», авторы, сами того не ведая, нащупали нечто до боли настоящее. Вспомните датскую «Догму 95». Ларс фон Триер и его коллеги провозгласили манифест, отказавшись от света, декораций и спецэффектов во имя «новой искренности». Так вот, «Озон 2» — это «Догма 95», о которой никто не просил. Это манифест, написанный не на бумаге, а делами. Дрожащая камера — это не ошибка оператора, это дыхание реальности. Неловкие диалоги — это не слабый сценарий, это фиксация настоящей, нескладной человеческой речи. Актеры здесь не играют. Они существуют в кадре, привнося в него весь бэкграунд своих публичных образов. Это не игра, это акт культурного эксгибиционизма, на который не решится ни один профессиональный артист.

Вердикт

Что удалось:

Абсолютная честность. Это произведение не пытается казаться лучше, чем оно есть. Его техническое несовершенство и есть его главный художественный прием. Оно настолько плохо, что делает полный круг и оказывается по ту сторону добра и зла — в области чистого искусства.

Документальная ценность. Перед нами не просто комедия или драма. Перед нами — антропологический срез целого поколения, запертого в парадигме пост-иронии. Это памятник времени, когда главным способом сказать что-то серьезное было притвориться, что ты просто шутишь.

Разрушение канонов. Фильм с наслаждением топчется на всех правилах кинематографа. Он анти-эстетичен, анти-драматургичен и анти-профессионален. И именно в этом тотальном отрицании рождается его уникальная, ни на что не похожая форма.

Что пошло не так:

Здесь этот пункт бессмысленен. Критиковать «Озон 2» за плохую операторскую работу или невнятную актерскую игру — это все равно что ругать абстрактную картину за отсутствие сходства с оригиналом. Его невозможно судить по законам, которые он сам же с презрением отменяет. Любой его «недостаток» является его же «достоинством».

Кому смотреть:

Культурным антропологам, социологам и всем, кто пытается понять феномен русского интернета.

Тем, кто устал от вылизанного, отполированного и насквозь фальшивого «большого» кино.

Зрителям, для которых фраза «метамодернистская деконструкция мифа» — не пустой звук, а повод для серьезного разговора. Остальные увидят лишь плохой фильм и будут по-своему правы.

Зрителям канала Хована и других.

Заключение

«Озон 2: Кровавый спорт» — это не фильм. Это жест. Это акция. Это кривое зеркало, поднесенное к лицу всей нашей киноиндустрии и, чего уж там, всей нашей эпохи. И если через пятьдесят лет кто-то захочет понять, чем дышал и о чем болела голова у русского интернета в 2017-м, ему нужно будет показывать не глянцевые блокбастеры, а вот это. Этот нелепый, нескладный, но отчаянно живой и, по-своему, гениальный артефакт.

10 из 10