Между слов (2017)

Однако же насколько мощное кино! Мощное подачей. Его так сразу и не воспримешь без доли настройки. Как в теннисе — пропустишь мяч другой, летящий в тебя по немыслимой траектории и станешь примеряться рассчитывая позицию для приёма и отражения. Иначе только констатация — да, видел, этот делал то, а этот это, летело туда, летело сюда…

Так уж совпало, что довелось посмотреть «польское» кино в очередь. Едва ли не друг за другом. Только-только отшумели голоса по «Холодной войне» П. Павликовского (хотя почему отшумели, тирады ещё сыпятся) и вот запоздалое, с моей стороны, знакомство с «Между слов» 2017, У. Антоняк. Сказать, что ПОТРЯСЁН, ничего не сказать. Здесь и приятное удивление, и НАСЛАЖДЕНИЕ ОТ ПЕРЕПОЛНЯЮЩИХ ТЕБЯ ПРИ ПРОСМОТРЕ МЫСЛЕЙ, и РАЗМЫШЛЕНИЯ от которых не в силах избавиться после окончания фильма — возвращаешься и возвращаешься туда где только что побывал. Стало быть, ЗАЦЕПИЛО. И серьёзно. И складываешь-складываешь разрозненные пазлы рассыпанные для тебя автором, отгадываешь-отгадываешь сцену за сценой, сюжет за сюжетом, волочишься за персонажами вглядываясь в их лица. Ничего не упустил, — спрашиваешь своё второе я? А оно — ПРИМОЛЧАЛО! Само слегка «ошарашено» зрелищем. Выдать поток мыслей стройной струёй, не в силах. Стыдливо потупив очи соглашается с услышанным от меня, кивает не проронив слова. Вот ведь какое дело…

Два мастера одной киношколы П. Павликовский и У. Антоняк демонстрируют зрителю два монохрома. И есть неуловимая общность в этих работах, и есть скрытая сила поддерживающая напряжение. Какая? ЛЮБОВЬ к РОДИНЕ. ЛЮБОВЬ к ПОЛЬШЕ. Ранее, отвлечённые темы были для них «забавами». Мне, например, глубоко по сердцу пришлась «Женщина из Пятого округа» — таинственность с недосказанностью долго выводили меня из себя. А прекрасный актёрский ансамбль, пьянил. Ответная любезность — «Ничего личного» с менее привлекательной парой, но очаровавшие и влюбившие в себя… Вот они какие, ПОЛЯКИ. Демиурги.

Так что же здесь приготовлено зрителю? СЕГОДНЯШНЯЯ и ВЧЕРАШНЯЯ ПОЛЬША. И что тут такого необычного, — произнесёте Вы? Отец и Сын метафоричным рядом из кадра в кадр. Поначалу может показаться, что мы имеем дело с обыденной бытийностью, рутиной серости и скуки — «папашка» приехал из Восточной Европы в бюргерскую Германию к преуспевающему отпрыску. Всё это так. Но только на поверхности. В них — ДВА ПОКОЛЕНИЯ НАЦИИ. Молодость — заглядывающая в рот «сытых» немцев и ЗРЕЛОСТЬ — вскормленная лихолетьями истории. Один — юн и причёсан, другой — не брит в растрёпанности волос. Адвокатский костюм и глянец белоснежной рубашки, подчёркнутый галстуком, в противовес одежному коллапсу пращура. И это во внешности. А посмотрите на ПРОЯВЛЕНИЕ СЕБЯ этими двоими и Вам станет ясно, что нам демонстрирует автор. Вкусно необычайно.

Полагаю, что дама, та с которой Михаил изредка видится — это… Польша, Родина. Едва ли не молчаливая отдушина — памятью в прошлое возвращающая. А сцена с портфелем отца? Западное сканирование всех «этих беженцев» через лупу… Совместное времяпрепровождение — сходство наклонностей, когда «без пиджака» — в своём скрытном для окружающих естестве… А переход улицы, — иди же сюда, иди, — но недоверие во взгляде Станислава и ПОЛНАЯ НЕОЖИДАННОСТЬ Михаила — отец уходит в сторону. ЭТО НАШ МИР ДЕЛАЕТ ШОКИРУЮЩИЕ ЗАПАД «ПРОВОРОТЫ». И удивление, и раскрытый рот. Ищет-ищет, а его и след простыл — уехал на электрички… МЫ С ВАМИ УЕХАЛИ. ОТ НИХ. НАЗОЙЛИВЫХ МУХ.

Начальные кадры «ароматом кухонных запахов» настраивают зрителя на банкет. Собеседование — ПОДАВЛЯЕМЫЙ В САМОМ СЕБЕ СТЫД за ПРОИСХОЖДЕНИЕ. НЕТЕРПЕНИЕ и НЕТЕРПИМОСТЬ от ЭТОГО. Чистые листы на подпись — ЕСЛИ ТЫ СО МНОЙ, ВСЁ ЧТО УГОДНО и С ЮМОРОМ. Голый по квартире — ЕСТЕСТВО без НАНОСНОГО, такой, какой есть, но когда тебя никто не видит, в стенах, за закрытой дверью. Начальник — нынешняя Германия, заботливая, внимательная. До поры терпимая, но знающая всю «подноготную» — ЧУДЯТ ВМЕСТЕ, ОДИНАКОВО. А только-только «пошло вкривь» — сразу «поставили на место», сразу дали понять…

В подобном «ключе» следует рассматривать и сцены с чернокожими мужчинами — завершающая стадия после столь бравурного апогея. Впрочем, не стану Вам докучать своими пересказами. Увидите, что увидел я, хорошо. Нет, тоже не страшно. Вполне возможно, что это моё «больное» воображение творит со мной такие чудеса. А всё гораздо проще и пристойнее.

В домашнюю коллекцию. Точно. Смотреть и думать. Думать и смотреть.

7 из 10

Циничная черно-белость Урсулы Антоняк. Скоморошеского племени и польского происхождения гастролер и профессиональный гость за выходные заработал на обладании громким титулом «отец» 2000 евро в виде платы за услуги по развлечению двоих «золотых» «немецких» мальчиков. Франц и Михаель занимаются нагишом йогой на берлинских крышах, обедают под оркестр в саду, нюхают в туалете, охраняют законность немецких герров и импортных поэтов, за которыми стоят «обеспеченные члены». Особая прелесть в том, что немца с польскими корнями играет немец с польскими корнями, ну или, поляк, живущий в Германии. За Якубом эстетично-заманчиво наблюдать, он изящен на фоне раскачивающихся каштанов, чернокожих бильярдистов, вырывающийся из объятий мертвого отца, с разбитым лицом на фоне отражающихся в окнах машины огней города, мечтательно-меланхолично рассуждающий о детстве, лгущий самому себе… А сколько на самом деле стоит правда? 2000 может быть слишком дешево, чтобы выловить в чужом языке и искусственном мире себя, и может быть слишком дорого, чтобы отдать за них отца и друга. Но одно точно — у Михала завтра уже не наступит тот же день, что был вчера.

10 из 10