Час сумерек (2015)

Что делать отвергнутому, куда податься отверженному, где спасаться от побоев, как избежать упрёков? Как быть, если окружён злобой и подавляющим отчуждением? От беззащитности дети придумывают себе воображаемых друзей, стремясь найти в них поддержку и опору, доверяя им свои мысли признаниями с откровением исповеди, очищающей, подобно отпущению грехов.

Там — по возрасту почти ребёнок, оставшийся наедине со своими страхами и напряжённым ожиданием новой боли или очередной напасти, сбегает от всех, прячась в заброшенном доме рядом с разрушенным бассейном, дно которого покрыто остатками давно уже не свежей воды, а грязью на стенах лежат мнимые силуэты людей, одним из которых, оживая, является Таму самостоятельный Пхум, не только берущий того за руку, но и берущийся отвечать на его вопросы, открывая секреты своего спокойствия в умиротворяющем ритуале погружения под непроницаемый свод водной среды, соединяющий быль и небыль, возвращая подростка к внутриутробному покою человеческого плода, ещё не вдохнувшего едкого воздуха внешней среды, расслабляя под покровом рассеивающих сознание релаксирующих медитативных мелодий, подчёркивающих гипнотическое состояние беглеца, ищущего покоя в избавлении от преследующей его беды.

Нестабильное состояние главного героя позволяет режиссёру, сдвигая события, создавать признаки различных иллюзий, совмещая кажущееся и реальное, но даже то реальное, чем могут считаться вмешательство недовольной матери или нападки несдержанных одноклассников, размещаются на зыбкой почве постоянных сомнений, спрятанных в ночи неизвестности, угрозах и страхах, ожидающих встречи за тёмной стеной.

Проходя через переливы теней и отражения звуков, кино полнится манящей загадочностью и дразнящим эротизмом, остающимися на грани взаимного проникновения друзей, отдающихся духовной близости, словами снимая камень со своих уставших сердец, любя, но не рассыпаясь в признаниях, открываясь друг другу, обнажаясь изнутри, в свечении возбуждённых глаз актёров, как и их персонажи, сплочённых между собой кожным чувством братства, делающим призрачным плотское существование обоих молодых людей, сопровождающееся неизменной витальностью их доверительного общения, приводящего в равновесие разрушенный было покой.

Витающее в воздухе слияние тел и душ остаётся пограничным рубежом между подлинным и ложным, желаемым и совершённым, поверхностью воды отделяя тело и его отражение там, внутри, до тех пор, пока те не окажутся вместе на дне, символически замыкая цикл жизни погружением в успокаивающую глубину, накрытые далёким свечением одинокой Звезды по имени Солнце, провожающей или встречающей — это уж как им повезёт — подобно жизни, кино оставляет варианты, позволяющие приписать действию тот или иной мотив, тем самым связывая зрителей с героями этой картины, окружёнными демонами, и, как-будто сражающимися с демонами внутри себя.

Говорят, духи могут похищать людей. Прятать их от посторонних глаз до самой смерти. А ещё говорят — если духи за тебя взялись, они уже не отстанут. Так и будут тянуться к тебе своими длинными, призрачными пальцами, всё время прячась у тебя за спиной. Или у тебя просто разыгралось воображение?

Странный паренёк со звучным именем Там — типичный аутсайдер-одиночка. Его не понимают в семье, задирают в школе, он всегда везде крайний. А ещё он гей, чему отнюдь не рада его мать. Там знакомится в Интернете с Пхумом, чья жизнь — тоже яркий пример «неудачника по жизни»: уйдя из семьи, Пхум устраивается работать в гараже, но ему явно постоянно не хватает денег. Он быстро находит общий язык с нелюдимым Тамом, и вскоре ребята уже начинают строить планы на будущее. У парней нет возможности уединиться в номере мотеля или дома, поэтому они встречаются в заброшенном общественном бассейне. Это место словно так и кишит призраками — здесь слишком часто тонули люди. И кажется, эти призраки окажут влияние на дальнейшую судьбу героев…

Такова завязка дебютного полнометражного фильма тайского режиссёра Anucha Boonyawatana (любопытно, что параллельно с полной версией вышла сокращённая вдвое — в виде эпизода сериала ужасов для подростков ThirTEEN Terrors). Наряду с Red wine in the dark of night и How to win at checkers (everytime) этот фильм был назван одной из главных тайских премьер 2015 года в «жанре» гей-драмы. И это неудивительно — долгие, неторопливые планы на фоне заброшенного бассейна и свалки, гнетущий саундтрек и потусторонняя красота исполнителей главных ролей выделяют картину на фоне других представителей жанра и прочно приковывают к экрану на все 98 минут кинодейства.

Режиссёр умело балансирует на острие нескольких жанров, изящно жонглируя выбранными тематиками — каминг-аут, первая влюблённость, борьба с внутренними демонами и остракизмом и маргинализацией, навязываемыми обществом извне. Один из героев возмущается несправедливостью устоявшихся порядков: если ты гей, то общество накладывает на тебя дополнительные обязательства. Ты не можешь быть просто любимым сыном или братом — ты словно должен каждый своим поступком доказывать, что ты не хуже других. Если же ты не только гей, но и не успешен, то автоматически переходишь в категорию людей «второго сорта». Будучи изгоями, вытесненными «на обочину», Там и Пхум находят соответствующие, маргинальные пути достижения счастья.

В немногих отзывах на картину, доступных в сети, неизменно встречаешь определение «атмосферная». Это действительно атмосферное кино, погружающее в себя без остатка: любовная драма с нотками мистического триллера и даже ужастика. О чём умалчивают авторы этих отзывов — так это о запредельной искренности этого маленького шедевра. Каждый взгляд, каждый жест или фраза, оброненная немногословными персонажами, неслучайны. И даже увещевания матери Тама, как будто дословно перенесённые из учебного пособия для родителей-гомофобов, от этого не перестают быть пронзительно искренними. В умелых руках режиссёра талант молодых актёров играет всеми красками, заставляя действительно поверить в происходящее на экране, будь то неумелые ласки неопытных любовников или блуждания в глубинах подсознания Тама. Автор намеренно оставляет некоторые вопросы без ответа, давая зрителю возможность самостоятельно расставить все точки на «i». Как в классическом фрейдовом толковании, перед нами, то ли во сне, то ли наяву, мелькают одни и те же триггеры и образы — револьвер, свалка, пикап, фигура брата и отца и, прежде всего, небо. Небо, отражённое в воде, небо над крышей, где сидят Там и Пхум, облака, видные сквозь толщу воды. Ведь когда ты смотришь на небо, ты словно владеешь всем миром. И тебе ни до кого нет дела.

Фильм-участник программы «Панорама» Берлинского кинофестиваля.

10 из 10