Марина Абрамович: В присутствии художника (2012)

Хочется сразу отметить, что понял я «о чём это» не с первого раза. По-началу смотришь просто потому, что Марина преподносится, как человек довольно известный и даже легендарный именно в перформансе, можно сказать чуть ли не автор и основатель этого вида искусства. А так, как я лишь слышал о таком творчестве и не знал, с чем его едят, первое знакомство с лентой оказалось не совсем понятным.

Однако, как и в любом виде искусства истина лежит не на поверхности. То есть нужно немного капнуть, чтобы пришло понимание. Вернее «раскопанный»,разложенный по полочкам объект может не только понравится, а даже поразить, хотя с первого взгляда об этом и не подумаешь. Тоже самое с этим фильмом.

Неискушённому взгляду может показаться, что образ Марины граничит с образом Христа. Именно. Или же подобной одиозной личности. Но это лишь первый и неверный взгляд. Стоит понять, что на самом деле скрывается за всем этим действом, за всеми этими ассоциациями-стул и Марина,«врата Адама и Евы»,через которые проходят люди, молчание и тишина,«глаза в глаза». А за всем этим действительно скрывается смысл. Важно внимательно слушать то, что говорится наряду с просмотром.

С режиссёрской стороны фильм поставлен просто отлично. Ясно, как день, что постановщик понимал то, о чём он снимает. Поэтому и зритель может понять тоже самое.

Этот фильм приоткрыл для меня дверь в искусство перформанса. И прежде всего роль Марины Абрамович в нём. А её роль огромна, подавляюще огромна.

Вся уникальность в том, что она будучи по сути носителем и вдохновителем в реальности не претендует на лидера. Она лишь напрявляет, раскрывает другим своё видение, делает его доступным для понимания и вообще как бы указывает где оно спрятано и где его можно найти. При всём этом перформанс не выходит за границы искусства. Это чистой воды рисование, сочинение и творение нового и прекрасного.

Кому интересно есть ещё и другие фильмы о Марине.

Можно ли оценивать жизнь другого человека по 10-бальной шкале? Особенно если речь идет о Марине Абрамович, признанном гении перформанса? Нет, конечно нет. И даже не смотря на то, что Марина — такая же смертная, как и мы все, есть все же нечто, что отличает её от всех нас. Это её энергетика.

Энергетика эта ощутима даже через экран монитора, поэтому мне лишь остается позавидовать тем, кто имел возможность находиться в присутствии художника. Неважно сколько: 15, 30 минут… Неважно, чем все закончилось — улыбкой или слезами. Главное — стать частью этого перформанса, одним из 750 тысяч человек. Ведь каждый зритель поневоле становился «частью ада вокруг островка тишины» по словам самой Марины.

Перформанс «В присутствии художника», вокруг которого и строится сюжетная линия этого документально-биографичного фильма, не был единственным перформансом, удивившим меня. Чего только стоят те перформансы, которые Марина создала вместе с Уве Лайсипеном, Улаем — не единственной, но все же самой большой любовью в её жизни. Серия работ «Отношения», «Смерть себя», «Темный переход» — все это станции их любви, последней остановкой которой стала Великая Китайская стена и перформанс «Влюбленные». Красивой любви — красивый конец.

Наиболее трогательная сцена фильма так же связана с Улаем. Невозможно без улыбки смотреть на слезы радости и грусти Марины, когда в первый же день выставки напротив неё садится Улай. Их руки соединяются под всеобщие аплодисменты. В последний ли раз? Этого мы не узнаем. Как сказал про Марину куратор её выставок Клаус Бизенбах: «Она не любила меня. Она любила весь мир». А Улай навсегда останется особенной частью её мира, и подтверждение этому мы находим в самом фильме.

Лишь полюбив весь мир, станешь по настоящему свободной. Так я понял перформанс «В присутствии художника» Марины Абрамович. Так я понял философию современного искусства (не без помощи одного человека). Вопрос о правильности моего понимания, как и вопрос об оценке — не стоит. Это просто замечательный документально-биографичный фильм. С отличной режиссурой, правильно подобранной музыкой и искренними эмоциями. Спасибо той, что поделилась им со мной. Ведь такое кино не для всех. Но тот, кто пришел к его просмотру самостоятельно, уж точно не пожалеет о 100 минутах своей жизни.

Марина Абрамович — известная югославская перформер. Ее работы всегда вызывали горячие споры и оказывались в центре скандалов. В 1997 году художница получила «Золотого льва» на Венецианской биеннале за инсталляцию, в ходе которой она перемывала гору окровавленных костей в память о жертвах Югославской войны.

Абрамович долгое время оставалась, так называемой, альтернативной художницей, чей радикализм не вписывался даже в понимание современного искусства. Одной из ее последних работ посвящен документальный фильм «Марина Абрамович: в присутствии художника». Съемки сделаны во время подготовки и проведения выставки художницы в Нью-Йоркском Музее современного искусства.

И в этот раз Абрамович не обошлась без уникальной провокации…

Когда имеешь дело с документальным кино, грань между киноискусством и его «реальной основой» становится почти невидимой. Без действительных событий не было бы фильма, и наоборот. Никогда не знаешь — с чего начать обсуждение современного документального кино? Исключением, разве что, может стать фильм американского режиссера Мэтью Эйкерса «Марина Абрамович: в присутствии художника». Здесь точно чувствуешь — что, прежде чем говорить о тонкостях экранного текста, непременно нужно «замолвить словечко» о его герое.

После долгих лет, проведенных в постоянном протесте «застывшему» искусству классической формы, Марина Абрамович по праву называет себя бабушкой перфоманса. Все, что она делает, нацелено на то, чтобы взбудоражить зрителя и спровоцировать его на собственные размышления. Позволить публике делать с собой что угодно, разложив перед ней 70 разных предметов — от розы до пистолета. Пройти навстречу любимому человеку половину всей Китайской стены — и потом расстаться с ним.

Арт-безумства Абрамович всегда взывали зрителя не замыкаться в узких социально-политических рамках коммунизма или капитализма, а смотреть внутрь себя. Человек, в его обнаженной (в прямом смысле) индивидуальности — вот, кто в центре всех интересов югославской перформара. Поэтому, вполне ожидаемым и логическим акцентом деятельности Абрамович стала ее последняя работа, ставшая сюжетом для документального фильма Эйкерса.

В 2010 году в Нью-Йоркском Музее современного искусства Марина Абрамович при поддержке нескольких десятков добровольных студентов провела ретроспективу своих инсталляций. Пока «волонтеры искусства», которым доверила Абрамович репродукцию своих легендарных работ, заполняли собой пространства музея, провокационная художница осуществила уникальный перфоманс, который продлился более 736 часов. Каждый желающий мог сесть напротив Марины и по полчаса просто смотреть ей в глаза. Помните детскую игру — кто кого пересмотрит? В случае Абрамович такая забава заставляла большинство людей расплакаться. Почему? — это и есть главный вопрос фильма.

«Леди Гага выпустила свой новый развратный клип!, — возмущается ведущая новостей на одном из американских каналов, — Но что более возмутительно: в Музее современного искусства проходит выставка Марины Абра… Абрамович. Так вот, для того, чтобы войти внутрь, нужно пройти через двух голых людей! И это в Музее современного искусства?! Что же есть сегодня искусством?!». Лучше не придумаешь! В этом, по-моему, и прелесть документального кино — это слепок нашего общества, без выдумок и излишних режиссерских домыслов.

Вот, наше общество, в своем неоспоримом большинстве, задается вопросом: где эта граница, определяющая, что искусство, а что… извращение? И тысячи людей, пришедших на выставку Марины Абрамович, пришли за ответом на свое вопрошание. Пришли посмотреть в глаза одному из тех художников, которые приложили титанические усилия, чтоб оставить классические формы искусства — прошлому. Что же получили они в ответ? В ответ они получили себя. В глазах югославской художницы они увидели те свои темные уголки души, которые боялись познать. Они встретились не с харизмой Абрамович, они встретились с собой. С теми собой, о которых не боится говорить Марина в своих работах. С той болью души, которую не прячет перформер за грудой художественных символов и приемов. Без лишних фокусов и действий — только взгляд. Откровенный разговор по душам — только без слов.

Вот оно — настоящее искусство: раздражающее и демонстрирующее нас самих. Вот они — мы: в глубоком, отзеркаливающем взгляде художницы, чья деятельность и раздражает. Абсолютное обнажение индивидуальности, уникальности, для встречи с которой нужно иметь смелость. Марина Абрамович на три месяца стала полотном для проекции души каждого зрителя. Вернее, своеборзным проводником, который через шок приводил к высвобождению внутреннего, глубинного мира, к тем нашим основам основ, к фундаментальным качествам, которые мы изо дня в день привыкли подавлять под слоем культурных и социально-политических ограничений. Как бы высокопарно это ни звучало, Марина Абрамович была проводником к катарсису.

И все это — не простые надуманные выводы киномана, привыкшего искать смыслы там, где на них просто смешно надеяться. Все, происходившее в Нью-Йоркском Музее Современного Искусства, все, что стало документальным фильмом — тщательно продуманная акция, ответственность за которую Марина Абрамович понимала и несла с самой задумки, с самого начала. И это ясно не только из того, что художница сознательно подвергла свое тело тяжелым физическим испытаниям (каждый день с открытия и до закрытия музея Марина сидела на стуле неподвижно), но из того, что перед зрителями она появлялась в платьях библейских цветов. Синее, красное, белое — обереченность, мученичество, спасение. Но и, в то же время: синее, как цвет Богородицы, соединившей в себе земное и небесное; красное, как цвет телпа и животворности, цвет Воскресения; белое, как цвет чистоты и святости. Все это есть в каждом человеке. Проекцией всего этого стала Марина Абрамович.

Мэтью Эйкерс в большей степени сделал карьеру оператора, чем режиссера. В «Марина Абрамович: в присутствии художника» он, помимо кинопостановки, также решил «сесть за объектив». Это определило не только кадр, но и в целом всю архитектуру картины. Будто биение метронома, фильм протекает размеренно. Проще и понятнее говоря, картину смотришь, что называется, на одном дыхании.

В общем, совершенно понятно, почему картина получил Приз зрительских симпатий среди документального кино на Берлинском кинофестивале 2012, и почему была номинирована на Гран-При в категории «Документальный фильм» на одном из крупнейших и авторитетнейших сегодня кинофестивалей Санденс-2012. «Марина Абрамович: в присутствии художника» — это must see!

Интересный, действительно интересный пример пропаганды-возвеличивания image в стиле Александра Родченко и всей последующей советской пропагандистской визуальной культуры вождизма. Ян Плампер в своей монографии «Алхимия власти.

Культ Сталина в изобразительном искусстве» рассказал, как собственно создавалась для масс, которые не видели своими глазами, но только посредством того, что для их глаз отбирала партия, репрезентация Вождя. В Советском Союзе, как и в гитлеровской Германии, активно применялись разные специфические приёмы в фотографии и киносъёмке, позволяющие представить объект монументальным, масштабным и вознесённым.

Такими приёмами часто пользуется и режиссёр данной картины для представления образа Марины Абрамович. Театр и перфоманс, образ для взгляда другого и образ, существующий сам по себе, смешиваются; границы размываются. Из крупного плана выходит образ Марины, возникающий для взгляда других, и входит образ Марины, созданный для взгляда других. Обещанное присутствие художника создаёт третий образ Марины: «и ещё есть Я, возвышающаяся над всеми этими образами».

Посмотреть это кино — увидеть разные образы харизматичного человека, порассуждать по стопам французских постструктуралистов, узнать о художническом закулисье и получить опыт присутствия.