Перевод с американского (2011)

Европейское кино все такое же пошлое, как и пятьдесят лет назад, но такое же чувственное и необъяснимое.

Фильм о маньяке-насильнике, но в то же время о сексуальном молодом и добром человеке, который ничем не виноват и виновен во всем, осуждать его за стремление к безрассудной и насыщенной жизни никто не имеет право. Все же, мы не должны забывать, что среди нас таких полным полно, человеческая сущность сложна для восприятия любого человеческого ума.

Но наш герой отличается необыкновенной внешностью, которая соблазняет всех вокруг, которая манит людей и заставляет их искать среди толпы кудрявые волосы юноши и необъятные глаза. Акцент я бы поставил на красоту. Именно она такая же дьявольская, как и герой, именно она потащила милую американку в европейскую душу.

И немаловажно понимать контраст наций и народов людей, а в данном случае можно сказать, что прошлое и корни юных тел говорят сами за себя.

Такая же стандартная, типичная американка, которая сама не понимает чего хочет и такой же типичный европеец, который так же не понимает чего он хочет, но чем-то они и очень близки, это-молодой дух безрассудности, который влечет их на опасный путь, который полон удач и разочарований. Убийца, гомосексуал, гетеросексуал и просто человек с травмированной психикой.

Гениальная актерская игра и сама внешность юного актера Пьера Перрье говорит сама за себя, именно она сделала фильм достойным, создала обстановку легкости и в то же время угнетающей серости европейского кино. Фильм не для широкой аудитории, фильм не для каждого.

5 из 10

Разве человек способен совладать со своими желаниями? Не оскорблять надо тех, у кого странные вкусы, а жалеть. Такими их сотворила Природа, и нельзя их винить за склонности, подобные нашим, как нельзя винить человека за то, что он родился кривоногим. — Маркиз де Сад.

Жан-Марк Барр и его бессменное альтер-эго Паскаль Арнольд — интересные люди. Не менее интересные, чем маркиз де Сад, вокруг фигуры которого уже больше двухсот лет не утихают страсти, и с которым Барра и Арнольда роднит исследовательский интерес к человеческой природе. Правда, если маркиза интересовали свойства человеческой натуры, не испытывающей никаких ограничений, то наши современники, напротив, уделяют пристальное внимание проявлениям человека, находящегося под жёстким социальным прессингом, — и прежде всего таким глубинно-изначальным его свойствам, как сексуальные желания. В общем-то, творческий тандем занимается тем же самым, что и психоанализ, давно уже ставший необходимым атрибутом западного образа жизни и спасательным кругом для многих и многих, кому недостаёт воли самостоятельно разобраться со своими желаниями. Но, в отличие от психоаналитиков, застрявших в детских комплексах и скованных своими догмами и аксиомами, Барр и Арнольд просто и естественно наблюдают жизненные проявления человеческой сексуальности в различных, но неизменно реальных условиях, и демонстрируют нам то, что увидели. И именно в таком качестве простых наблюдений ценны их фильмы, дающие зрителю натуральную, беспримесную пищу для ума.

Если в «Трилогии свободы» («Любовники», «Слишком много плоти», «Просветление») сексуальность была для режиссёров лишь моментом развёртывания человеческой природы (в полном соответствии с законом гегелевской триады: любовь — секс — дух), то позднее они целиком сосредоточиваются на сексуальности в её разнообразных проявлениях. В драме из подростковой жизни «У каждого своя ночь» мы увидели сексуальность в её гипертрофированном виде — такую, которая в стремлении к бескрайней свободе сама для себя стала ограничителем и бременем, трагедией и проклятием. Следующая картина, «Перевод с американского», в определённом смысле продолжила эту же линию, и условный герой здесь вырос из чрезмерно ласкового и сексуально притягательного юнца в заматеревшего серийного убийцу, не умеющего иначе удовлетворять свою ненасытную страсть, кроме как душа до смерти свой сексуальный объект.

С одной стороны — обычный молодой человек, со своими слабостями, привычками, склонностями, с другой — неуёмный маньяк, не могущий отказать себе в удовольствии убивать. И есть что-то странно-притягательное в том, как этот человек, обладающий недюжинной силой — физической и душевной, совершал свои убийства — как-то совершенно заурядно, буднично, беззвучно, словно съедал заказанный в ресторане обед (французы умеют именно так — обыденно-житейски — показывать самые страшные преступления). По ходу действия выясняется, что притягательны действия красавца-маньяка не только для зрителя, но и для его юной пассии, которая вначале ужасается своему внезапному подозрению, затем заинтересовывается и, наконец, сама не замечая, входит во вкус и начинает помогать любимому, легко оправдывая себя тем, что хочет помочь ему избавиться от пагубной страсти. Ненасытность сексуального желания оборачивается воронкой омута, затягивающей всё новых жертв…

Режиссёры сделали удачный выбор актёров на главные роли. Пьер Перрье, уже снимавшийся у Барра и Арнольда в «У каждого своя ночь», умеет входить в образ, даже такой трудный, как образ маньяка-сексоголика. Когда глаза этого видного широкоплечего парня наливаются гневом, начинаешь не только верить ему, но и побаиваться, потому что точно знаешь, что люди с такими глазами непредсказуемы в своих действиях. За чистую монету принимаешь и обратную сторону натуры главного героя — его беспомощность, неспособность контролировать себя и ограничивать свои желания. Лиззи Брошер, также засветившаяся в «У каждого своя ночь», по типу безусловно подходит к образу своей героини — чувственная, ранимая, ветрено-легкомысленная, способная влюбиться сразу и бесповоротно — и очень достоверна в роли странной спутницы маньяка, прикипевшей к нему страстью, но не душою, и оправдывающей его по очень простой причине отсутствия каких бы то ни было моральных критериев и ориентиров.

Жан-Марк Барр и Паскаль Арнольд верны себе в своём стремлении делать простое непритязательное кино — кино-исследование, кино-наблюдение, кино-размышление. Хотя их проекты резко отделяются от кассовоориентированного мейнстрима, назвать их арт-хаусными не поворачивается язык. Режиссёры далеки от возвышенного эстетства, от «чистого искусства». Можно даже утверждать, что искусство для них вторично, главное же — в исследовании кинематографическими средствами душ человеческих в современных условиях ничем не ограничиваемой свободы, которая на поверку оказывается всего лишь экзистенциальной заброшенностью, беспризорностью и бесприютностью несчастных людей, оставшихся без всякого руководства. Барр и Арнольд ни в коем случае не занимаются идеологией и даже не делают никаких идейных выводов из своих наблюдений. Но то, что они нам показывают с непредвзятостью честных наблюдателей, не оставляет никаких сомнений в том, что нынешнее либеральное состояние общества является далеко не лучшей средой для правильного и гармоничного развития человека.

Хорошо, когда человек имеет свой глубокий внутренний мир, но если он только этим миром и ограничен? Люди без определённых занятий всегда вызывают подозрение. Пожалуй, это могло бы служить тестом для ответа на вопрос, стоит ли с такими водиться, может ли от них исходить опасность. Парень мотается по Франции на старом фургоне, добывает деньги игрой в покер, соблазнительно красив, чем и пользуется для осуществления интимных связей с кем бы то ни было. Собственно, он и не отрицает того, что пытается жить ничего не делая, и своей жизнью вне времени увлекает молодую американку, дочь скучного бизнесмена, обречённую на среднестатистическую занятость представителя респектабельного класса. То есть того, где всё предсказуемо, она сторонится, а свободный полёт в незнакомом пространстве вызывает у неё жгучий интерес. (Тем более в случае чего поможет папа. Чего тогда не побездельничать?) Типичный «протест» нарастающего поколения, стремление в никуда в поисках приключений.

Показанную в фильме историю, безусловно, можно рассматривать шире затронутой темы. Что может быть интересного в жизни серийных убийц и маньяков, если всё их существо только и направлено постоянно на поиски очередной жертвы? О причинах такой болезни пока ничего неизвестно, и все эти бредни о побоях в детстве и насилии со стороны родителей (как основного фактора) уже изрядно набили оскомину. Горбатого, как известно, исправит только могила (или пожизненное заключение). Поэтому со стороны главной героини вопрос, что для неё важнее, сексуальное влечение к парню, пусть и устойчивое, или своё будущее, должен был решаться однозначно — не маленькая уже. Но она всё надеется ему как-то помочь, как-то его исправить, незаметно пропитываясь философией его жизни, если таковая вообще имеется. Не зря говорят, с кем поведёшься, таким козлом и будешь.

Наверное, здесь и признаки нового времени. Антиморальный концепт общества потребления, попытки освободиться от всего: от мыслей, обязательств, ответственности, разумного общения. Такие люди были всегда, и неважно, здоровые они психически или нет. Но вот незадача: им всё-таки нужно, чтобы их понимали, хотя сами при этом понимать никого не желают. А когда такое противоречие намертво скреплено с собственной ущербностью, это ведёт к весьма предсказуемым последствиям. Во все времена это кончается одинаково — скатыванием в элементарную уголовщину.

7 из 10

Затянутый, плоский, «неизящный»? Как бы не так! Конечно, у каждого свой вкус и сколько людей, столько и мнений, но… Рассмотрим всё по порядку.

Затянутый.

Сюжет фильма размеренный, плавный, здесь нет дешевого голливудского экшна, но, в то же время, фильм смотрится на одном дыхании. А эти сцены поцелуев/секса/СТРИПТИЗА (как по мне, одного из лучших в кинематографе)) да, может и затянуты, но, Бог мой, испытываешь наслаждение от просмотра каждой секунды этих сцен!

А первый поцелуй главных героев? Что греха таить, даже перематывала несколько раз. Поцелуй продуман до мелочей и смотрится естественно несмотря на кажущуюся абсурдность. Его можно как бы разбить на стадии: осторожное прикосновение (зондирование почвы, так сказать), потом неутолимая жажда, как будто уставший путник припал к живительному источнику и не насытится никогда и, наконец, умиротворение. Гениальный поцелуй!

Плоский.

Категорически нет. Многоплановый, я бы сказала.

Даже поверхностный взгляд выделяет психологическую и любовную линии. Углубляться не буду — тема психических отклонений детально разобрана в других рецензиях. Ну а столь безотчётной, всепоглощающей и всепрощающей любви давно не встречала в фильмах. Герои полностью подходят друг к другу как ключ к замку, как два кусочка разбитой вдребезги мозаики, которым вроде бы и не суждено больше никогда встретиться, но всё-же…

Очень проникновенна сцена расставания главных героев, хотя вернее бы было выразиться «разрыва», болезненного разрыва единого живого организма.

В ушах до сих пор звучат слова Авроры из сцены, в которой Кристофа тащат по лестнице и он выкрикивает её имя, а она не в силах больше выносить его страданий просит: «Закройте мне уши, пожалуйста. Закройте мне уши!!!»

Ну а про изящество, это отдельный разговор. Фильм окутан французским шармом. Очень тонкая, откровенная и в то же время целомудренная картина. Обилие сексуальных сцен и голого тела не вызывает ощущения порно или развратности, потому что всё это одухотворено любовью, а что может быть чище и прекраснее секса между двумя любящими людьми? И разве не это значит «изящество»?

В общем фильм вкусный, смаковала каждый момент. Если хочется чего-то настоящего, чувственного, смотрите — не пожалеете.

9 из 10

Давно не встречала столь незаурядного, поражающего воображение и западающего в душу фильма.

Проба пера бывает не только лишь пером, и результатом бывают не только чернильные кляксы на листе, но и распластанные на осенних листьях остывающие тела.

У нас как раз такой случай.

В жизни надо куда-то расти, тянуться, как зеленые стебельки отвечают на солнечные брызги работой хлорофилла, так и люди тянутся, правда, не всегда вверх, а иногда вбок, иногда тягуче расплываются по плоскости, иногда ступают назад.

Наш герой шел отличной дорогой, «освежаясь» в лесу и подпитываясь умерщвлением однополых с ним особей. Как Вампир, чахнущий от недостатка крови, как девушка обездоленная любовными порывами, так и он чах без своего «освеживания».

(А уж Свежесть он любит — особенно в теле — заменяя постоянно рубашки, одна за другой — чувство грязносты угнетает его, но стирание рубашек не простирывает его мозг, и даже не перегружает, и он остается в первозданном хаотическом буйстве).

Он в отличие от других обезумевших даже пытается в себе разобраться, и отбрасывает Фрейдовские объяснения о своей неполноценности из-за бьющих отпечатков детства.

О чем сие творение? О безграничной любви или об ограниченной личности? Фильм о потерянности. Кого, где, чего?

Он? Вряд ли потерян: наш куцый герой попал не в тот мир, не с теми правилами, и не так спластилинин для этой жизни, между тем он не считает бессмысленной и потерянной свою жизнь, бороздя дороги на своей белой буханке, такой же залатанной, одинокой, загроможденной как и его буйная голова.

В отличие от героини, которая как раз и пребывала в состоянии пустоты внутренней до его прихода. Эту пустоту необходимо было чем-то заполнить, он заполнил, пронизал ее полностью, всецело.

Между тем отменить присущие ему садистские неврозы невозможно, конфликты, которые заставляют его быть собственником, властвовать причинять боль, он не может разделить свою подругу с кем-то, для него собственничество над ней становится важней собственных эмоций, собственничество лишь доставляет ему счастье, также как собственичество над телами молодых проститутов.

Когда мы не получали что-то, не видели, не знали, то наши нравственные границы стремятся барьеризировать нас, уклонится от запрещенных перспектив, но иногда тянет понять, подсмотреть, принять участие. И золоченную дочку также потянуло, сначала к нему, потом к его характеру, потом к его хобби.

Устои ее противились и не поддавались, но та, мгновенно порожденная, связь и страсть, которой она отдалась, заставляли оставаться рядом, стоя на ЕГО берегу, а не на берегу устоев, общества, отца и тем более жертв.

Она необретеныш — необретеныш себя. Отсюда вливание в него, в его садистски-сладостный поток.

Хотите быть геем, хотите втроем, хотите убивать? — сладка иногда фантазия — признайтесь хотя бы себе.

Ощутить себя богом убивающим жизнь, ощутить страсть к тому, что не ощущали никогда, почувствовать переплетение телесных возлияний и остаться собой, выжить. Только уж не Вы это, уже не тот и мир.

Каждому нужна своя потайная отдушина, свое излияние — аналогия напрашивается сразу — с героем Клуни из «После прочтения сжечь», который, уставая от болтовни, суеты, или проблем — отвечал на все одним «я побежал», но куда: в себя, к чужой женщине, или просто бежать, бежать. Бессмыслен бег — остановись.

Ему действо было нужно как воздух, ей нужно было быть с ним. Вот только небо в клетку не позволит им не «освежовываться», не быть вместе. Не в тот мир их поместила судьба, не в тот, а в этот грубый непонимающий трущийся друг о друга мирок.

Жаль детишек…

Фильм рассказывает о судьбе маньяка, убивающего геев в неимоверных количествах, и его любви к девушке, дочери американского бизнесмена. При этом Пьер Перрье, исполнивший заглавную роль, судя по всему, претендует на то что бы занять место Луи Гарреля.

Ставит диагноз в области психиатрии дело весьма неблагодарное, однако, пользуясь тем, что все-таки в качестве пациента у нас выступает киноперсонаж, рискну предположить, что на сцене перед нами предстает психопат (расстройство личности по МКБ-10).

Данный вывод можно сделать на том основании, что кроме патологической страсти убивать, молодой человек не обнаруживал каких бы то ни было иных болезненных симптомов.

Фразу о том, что он-де позволяет молодым людям, как правило, занимающимся проституцией, умереть невинными можно посчитать вполне укладывающимся в общую клиническую картины данного расстройства психики. Если, кстати, пойти дальше, то можно предположить, что перед нами психопат-эпилептойд, которому свойственны внезапно появляющиеся навязчивые приступы желания убивать.

Я начал с медицинского аспекта постольку, поскольку по словам авторов, сценарий был написан на основе анамнезов реальных серийных убийц.

В данном случае, в дополнении к тяжелой, очевидно, наследственности и насилию в детском возрасте, которому Крис подвергался со стороны отца, у молодого человека появился острый комплекс вины за смерть его друга. По словам самого Криса, его друг впал в тяжелую депрессию и в конечном итоге скончался в результате отравления алкоголем, после того как герой картины покинул его, устав слушать его причитания и сетования на жизнь.

Вполне вероятно, что Крис мог испытывать к своему другу и эротическое влечение, которые однако не были реализованы. Именно это обстоятельство может и объяснять тот факт, что со своими жертвами Крис лишь целуется, сразу переходя к фатальной части своей программы.

Подобную точку зрения на личность Криса подтверждает тот факт, что одно из убийств он совершает сразу после очередного обвинения в убийстве прозвучавшего со стороны отца покойного друга.

Вместе с тем, кроме истории самого психопата (лица страдающего расстройством личности) в картине есть и история любви. Это чувство возникло в сердце девушки Авроры, дочери франко-американского брачного союза. Девушка испытывает к Крису столь сильные чувства, что пытается изо всех сил помочь ему справиться с приступами. Сперва она пытается выудить в Сети рецепты лечения маньяков, а после, для того чтобы понять его, соглашается стать свидетелем убийства.

Однако если отвлечься от квазикриминологичекого исследования личности убийцы (для проведения серьезного анализа данный формат очевидно не подходит) и перейти к оценке самой картины, то уместно отметить следующее:

На горизонте появляется новый молодой человек, готовый перехватить знамя французской молодой тотальной сексуальности, которое в силу возраста уже не вполне под силу нести Луи Гаррелю.

Пьер Перрье показывает зрителям full frontal nudity во всех проявлениях, активно вступает в сексуальные связи и лихо целуется как с девочками, так и с мальчиками. С другой стороны, надо признать, что пока Перрье несколько грубоват и простоват. Как впрочем и весь фильм, который, кажется, балансирует где-то на грани — один неловкий шаг и картина может сваливаться до уровня банального триллера.

С первых кадров совместная работа Жана-Марка Барра и Паскаля Арнольда погружает в сознание молодого серийного убийцы по имени Крис. Оставляя очередной труп в лесу, он едет развлекаться в клуб, где знакомится с девушкой и они отправляются к ней домой. Крис живёт с своем фургоне, путешествуя из города в город, действие вокруг сменяется то эротическими развлечениями, то убийствами, и снова дорогой. Его жизнь похожа на роад-муви, в чем он откровенно сам себе признаётся, а разум высвобождает тёмную сущность личности, толкая на отчаянные поступки. Запутавшийся сам в себе, он едет в никуда, пока не встречает настоящую любовь.

Однажды он встречает Аврору, сердце которой тут же покоряет одним своим видом. Девушка, не верящая в любовь с первого взгляда, моментально подхваченная импульсами страсти соблазняет главного героя, не успев даже познакомиться. Между ними вспыхивает яркая страсть и на удивление полное взаимопонимание. Она — избалованная дочка бизнесмена (сыгранного самим Барром), он — живущий в машине серийный убийца, но она принимает его со всеми пороками, странностями и недостатками, готова поддерживать и даже помогать, и при этом искренне пытается его исправить, сделать лучше. Найти иной выход бурной энергии, царящей внутри парня и подталкивающей на убийства.

Великолепная игра двух центральных молодых людей захватывает и поражает. Потрясающая Лиззи Боршер выкладывается на всю катушку и визуально и эмоционально, становясь для главного героя музой и смыслом существования, в каком-то плане даже наставником по жизни, помогающим разобраться в себе. А Пьер Перрье удачно совмещает образ замкнутого психопата и раскрепощённого ловеласа, находя в своей спутнице родственную душу. Вдвоем они выдают колоссальный перфоманс на протяжении всего действия картины, удерживая кадр с изумительным обаянием, насколько бы отталкивающими не выходили продемонстрированные поступки.

К главным героям проникаешься симпатией, не смотря на всё то, что они творят. В какой-то момент, действие выглядит, словно приквел к «Прирождённым убийцам» Оливера Стоуна — становление героев и их совместных поездок с кровавым следом по посещаемым местам. И создатели картины в какой-то степени действительно пытаются заглянуть в извращенный разум и заодно в психологический анализ поведения, дабы разобраться, кто же они такие на самом деле прирождённые убийцы — жертвы или звери, люди или не заслуживающие жизни психопаты. Многочисленные рассуждения на эту тему встречаются в картине буквально на каждом шагу, начиная от воспоминаний в диалогах персонажей, например, когда маньяк называет себя «созданием божьим», в речи встречающихся второстепенных героев, в показанных крупным планом интернет-статьях на данную тему и так далее.

Фильм не дает точных ответов, но довольно глубоко окунается в исследование различных точек зрения, заодно вводя других интересных героев, чья роль в общем сюжете весьма условна и коротка, но по сути картины несет в себе важные элементы для общего понимания. Одни способны обвинять без истинной причины, другие на всё готовы закрывать глаза, третьи беспомощно доверчивы и глупы, словно только и ищут повод стать жертвой обстоятельств. Через колоритный набор мелькающих в кадре личностей можно проводить целый комплексный анализ акцентуаций и отклонений, но при этом все они ничуть не смотрятся пациентами психиатрической клиники, а лишь преподносят свой взгляд на жизнь через свои особенности, которые можно как принимать, так и отвергать.

Этим хорош и сам фильм, он способен привлечь до восторга или же оттолкнуть до отвращения. Одним он рискует показаться захватывающим, очень чувственным и красивым, другие же назовут это либо домашней эротикой с заунывным цитированием Фрейда или же просто растянутым видео-клипом, ведь огромное количество внимания уделено сопровождающей рок-музыке в стиле Depeche Mode. Ускорить действие до пяти минут с акцентом на самых насыщенных сценах, и это действительно получился бы динамичный и впечатляющий видео-клип — красивый и чувственный, интригующий и запоминающийся. Однако и в формате фильма действие вышло отнюдь не затянутым, а цепляющим за счет своих героев и визуального наполнения картинки. Сюжет повторяется циклически, с каждым разом все сильнее развивая характеры с лёгким намёком на происходящие перемены, и та накрутка действия смотрится чем дальше, тем интереснее.

В итоге даже финал вызовет двойственное ощущение, где чувство адекватной и долгожданной справедливости будет граничить с эмоциональным отношениям к героям и желанием более красивого разрешения конфликтов, и тем не менее предсказать такой внезапный исход довольно трудно, хоть ничего сверх-невероятного в себе он вовсе не несёт, выглядя даже наиболее логичным завершением истории. С другой стороны — а завершением ли? Кто знает, куда это все заведет героев потом, и что на самом деле с ними случится, варианты от разорванной любви до парочки в духе Бони и Клайда вереницей пронесутся в мыслях, оставляя тем не менее всё, как есть.

Великолепная работа над чьей сутью можно долго спорить и рассуждать, а можно просто с интересом наслаждаться, пересматривая вновь и вновь. Ответов на поднятые в себе вопросы фильм не дает, но демонстрирует вполне доступный и понятный взгляд на свою тему. Сочный кадр и талантливая игра замечательно подобранного кастинга развернули впечатляющую историю, которая вызовет разные чувства и отношения, но самое главное, что все эти эмоции будут действительно сильными. Достойная аплодисментов практически безупречная работа!

9 ИЗ 10