| Рейтинг фильма | |
Кинопоиск
|
7.6 |
IMDb
|
7.3 |
| Дополнительные данные | |
| оригинальное название: |
Частные хроники. Монолог |
| год: | 1999 |
| страна: |
Россия
|
| режиссер: | Виталий Манский |
| сценаристы: | Виталий Манский, Игорь Яркевич |
| видеооператор: | Виталий Манский |
| композитор: | Алексей Айги |
| монтаж: | Игорь Яркевич |
| жанр: | документальный |
|
Поделиться
|
|
| Дополнительная информация | |
Возраст:
|
не указано |
Длительность:
|
1 ч 37 мин |
«Частные хроники. Монолог» — легендарная для конца 90-х, но несколько переоцененная работа Виталия Манского, которая в свое время впечатлила многих в среде кинокритиков и антисоветски настроенных интеллектуалов, наконец-то обретших, по их словам, свой аналог «Обыкновенного фашизма». Действительно параллели с бессмертным шедевром Ромма напрашиваются сами собой из-за специально написанного закадрового комментария, наложенного на хроникальный документальный материал.
Конечно, в обоих случаях восхищают тысячи часов, проведенных режиссерами, для того чтобы отфильтровать необходимое среди множества материала. Восхищает монтаж, иногда уместный иногда не очень, который почти идеально ложится на текст комментария. Однако, все не так уж радужно в этом сравнении, ведь «Обыкновенный фашизм» Ромма использовал не только частные хроники, то есть материалы, снятые самим людьми, свидетельства их частной жизни, но и историографические свидетельства и факты. Манский же ограничился лишь частными хроникальными материалами, которые смонтированы не всегда удачно (например, в одной из сцен мы видим знамя со Сталиным, хотя на дворе, по мысли режиссера, — 60-е годы).
Во-вторых, несколько смущает сам текст, написанный скандальным, как и Сорокин с Ерофеевым, писателем Игорем Яркевичем, болезненно привязанным к темам подростковой сексуальности, он пытается вместе с Манским создать что-то в духе документального «Амаркорда», в котором тоталитарный режим показан как пубертантное явление, свойственное недоразвитому менталитету народа, который всегда — в коротких штанишках, однако, сама идея выразить множество история как единый нарратив даже не поколения, но всей страны в целом, заслуживает уважения.
Фильм Манского можно считать даже в некотором роде провальным, ибо он показывает однообразные посиделки, пьянки, гуляния как историю поколения, возвеличивая это примитивное раздолбайство до масштаба личного эпоса, но так ли уж это у него получается? На мой взгляд, не вполне, прежде всего потому, что почти полное отсутствие историографических фактов, приводит к тому, что история замыкается сама на себя как частное дело, хотя, возможно, задачей создателей было показать, как в советском мире личное превращается в публичное, что жизнь на виду — реальность социализма.
Но если хотели сделать именно это, то тоже не совсем удачно, потому что недостаточно взять сырой частный материал и смонтировать его вместе с закадровым комментарием, необходима драматургическая целостность самого документального материала, монтаж не может собрать историю воедино, нужен нерв, которого здесь нет, есть лишь летопись, окончания которой ждешь с нетерпением. Фильм Манского скучен и однообразен в самом прямом смысле этого слова, я сделал эту рецензию нейтральной исключительно из-за уважения к новаторскому замыслу авторов.
Таким образом, отсутствие драматургического нерва, который должен пульсировать, как в игровом, так и в документальном материале, однобокий комментарий, запертость фильма исключительно в рамках частных архивов, возвеличивание однообразных посиделок до масштаба эпоса страны — те минусы, которые перевешивают плюс новаторского подхода авторов к материалу, приводя зрителя к скуке и зевоте.
1 марта 2016
«25-й кадр»
Когда российское документальное кино находится в растерянной разрозненности, снимает в измождении, редко и дешево, отдельные имена проступают с ослепительной ясностью, словно островки в пору весеннего паводка. Тот, за кого еще можно уцепиться, на ком и без того ютится не меньше десятка разных проектов и добрых начинаний, зовется Виталий Манский. Как и многие документалисты, он вынужден быть не только художником, но и публицистом, исследователем, мыслителем. Его предмет — новейшая история России, его материал — народ в лицах с менталитетом и общей судьбой. В 90-ых Манский основал архив семейных видеозаписей — хронику единой биографии страны, мозаикой собирающейся из смальты тысяч разных жизней. Емким и глубоким результатом этого масштабного проекта стала картина «Частные хроники. Монолог».
Начиная с 11 апреля 1961 года, когда родился главный герой этой жизни — закадровое Я, история одного из миллионов начала свой новый ход. По проложенным тропам, в руслах, поколениями выеденных из песка бытия, через пороги лет и водовороты случайностей. Под тревожный марш композитора Алексея Айги Манский склеивает фрагменты прошлого разных людей, не пропуская ни известных событий, ни мелких, но чертовски знакомых примет частных биографий. Воспоминания выдуманного человека озвучивает Александр Цекало, привлекая необыкновенной простотой, доверительностью, интимностью интонаций. В речи его слышны усмешки горькой иронии, снисхождение старца, рассказывающего о наивных и прекрасных ошибках молодости. Он допускает нас в личное сокровенное пространство. Мы будто оказываемся давними друзьями, будто отхлебывает горячий чай в темной, пропахшей теплом и едой кухне и слушаем откровения доброго товарища. Текст писателя Яркевича здесь исполняет главную партию, ибо он, как волшебная кисть, пролетает над разрозненными портретами, и они чудесно сливаются в один единственный образ — архетип поколения.
Фильм легко подкупает радостью узнавания себя в истории многоликого имярека, хотя количество совпадений, да и общий план жизни зависят от возраста зрителя, судьба которого пролегла через разлом августа 91-го. Однако с неотвратимостью кадры семейных хроник лишь болезненнее отдаются чувством фатальной непреодолимой несвободы, символом вечной карусели всеобщей жизни, с которой невозможно сойти, слезть с опостылевшей пластмассовой лошади, перестать бежать по квадратам, миллионами тел стертых в круги. Наши индивидуальные, особенные, неповторимые жизни как-то грустно определяются историей страны, и если в горьковской Матери, в судьбе которой отразилась судьба народа, чувствуется пафос и величие, то отблески эпохи в чертах собственной биографии навевают лишь одинокую тоску. Хотя и она достойна беспощадной иронии, снисходительного подтрунивания над забавной в своей мощи инерцией бытия и над собственной беспомощностью, подобной обреченности рыбы в сети.
Последними словами длинного монолога лента создает потустороннее чувство взгляда на минувшее из некой завершенности. Быть может, из смерти утонувшего матроса или из невозвращения пропавшего без вести, или из мертвого существования эмигранта, или из мерзкого благополучия вертлявого приспособленца. В общем, неважно, ибо это конец, финальные титры Советского Союза, советского гражданина, красной идеологии и прежних идеалов. Это в любом случае «нормальные размеры человеческой смерти» (И. Бродский), а дальше… А дальше — лишь новая жизнь.
15 июля 2011
Наглядное пособие о том, как из частных видеосъемок можно смонтировать задушевный фильм, который расскажет о жизни людей целого поколения, да ещё и в разном возрасте.
Фильм рассказывает обо всех тонкостях жизни и ментальности советского поколения 60—70 годов. Документальный, — нарезан из более чем 5000 часов материала, снятого жителями когда-то необъятной страны на свои любительские кинокамеры. Авторы смонтировали картину так, что из сотен чужих жизней сложилась одна — собирательная история типичного советского гражданина. Этот товарищ растет у нас на глазах, и в шедевральном монологе рассказывает обо всем, что его волнует. Текст получился настолько душевный, а Александр Цекало так шикарно его зачитал, что хочется принимать все за правду.
Режиссер Виталий Манский — человечище. Это тот случай, когда хорошая идея нашла человека с достаточным количеством сил и терпения, чтобы сделать из неё нечто. Я, представитель иногда думающей части поколения пепси, смотрел эту работу, не отрываясь ни на секунду. Уверен, что людям постарше будет ещё интереснее.
21 сентября 2010
