Дети чугунных богов (1993)

Последний фильм, воспевший пролетариат. Перепачканного в мазуте стального гладиатора, покидающего арену истории под прощальный лязг и скрежет трудовых орудий. И чёрный дым занавесом валит из прокопченных труб.

Тогда, в девяносто третьем, было уже нестерпимо ясно — время рабочего класса кончено, надежды старика Маркса не сбылись, на арену вновь выходит энергическая и авантюристическая мелкая буржуазия. Великая французская революция парадоксально оказывается насущней и ближе вроде бы недавней Великой русской.

Суровая эпоха восстания масс заканчивается фукуямной пошлостью. Символы, упования и достижения подвергаются глумливому осмеянию. Но блистательные Луцик и Саморядов создают произведение, стоящее не вровень с современностью, а выше — как завершающий удар литавр. Это, если хотите, оммаж надорвавшемуся богатырю, мощной коллективной силе трудовых, чёрных людей. Силе, попытавшейся остановить колесо Сансары и потерпевшей поражение настолько же грандиозное, насколько грандиозной она, эта сила, была.

Сегодня смотрится как абсолютный культурный раритет, даже мало-мальски пристойного рипа не сыскать, самый лучший — со вшитыми английскими субтитрами. Хипстеры и трикстеры наших дней вряд ли поймут и оценят это грубое и зримое эпическое сказание о могучих и бесприютных, лихих пролетарских детях стали, чугуна и Пугачёва Емельяна.

А вот Андрей Платонов с Максимом Горьким наверняка оценили бы. И этот, как его, который написал роман «Цемент». Я, правда, романа «Цемент» не читал, но название коррелирует.

Как там говаривал Никита Сергеевич? «Его Величество Рабочий Класс».

«- Нечего, мужики — в следующий раз все швейные машинки и утюги будут наши!» (с)

На этот раз не буду пускаться в пространные рассуждения о творчестве двух необычайно одарённых сценаристов — Петра Луцика и Алексея Саморядова, ибо это делал при написании рецензий на снятые по их сценариям «Окраину» и «Дюбу — Дюбу». Желающие могут зайти на мой профиль и их прочесть. Достаточно сказать, что это были подлинно народные авторы, выходцы из глубинки (Саморядов — мой земляк вообще — родом из Оренбургской губернии). И всё самобытное творчество их происходит внутри народной жизни, гиперболизируя быт провинциального или сельского люда, делая его оторванным как от власти, так и от конкретного времени. По жанру классифицировать их произведения очень непросто, поскольку они все написаны в стиле этакого пролетарского лубка, своего рода современные сказы и былины о житие — бытие русского народа. Примечательно то, что получив достаточно большую известность в кинематографических кругах постперестроечной кинематографической элиты (о широком, народном признании в условиях разрушенного кинопроката и речи быть не могло), друзья — сценаристы долгое время не решались ставить собственные тексты самостоятельно, доверяя их экранизацию другим. Зачастую менее талантливым или же более приземлённых авторам. Что было конечно же в одинаковой степени противопоказано их нестандартным, наполненным фольклорными приёмами сюжетам. Думаю стоит сказать, что единственной вещью, которую снял сам автор сюжета — была занятная сатира на чёрно — белые кино — агитки сталинской эпохи — «Окраина»…

Вот и сценарий со странным, почти мифическим названием «Дети Чугунных Богов», они доверили вчерашнему дебютанту — молодому венгерскому режиссёру Томашу Тоту. Вообще, в этом не было нечего странного, поскольку к их прозе как правило обращались начинающим постановщика, которые зачастую не могли найти к ним подход. Но, в данном случае повезло. Сценарий оказался добротно экранизирован, сохранив аромат сказочного оригинала. Благоприятному восприятию картины содействовало и участие в ней известных и любимых зрителем артистов. Как популярного в начале 90 — ых Евгения Сидихина (Игнатка), так и представителей «старой школы», вроде Михаила Светина (спонсор), Александра Калягина (директор завода), Валентина Смирнитского (Филипп Ильич) и Юрия Яковлева (генерал). Так же в небольших ролях можно заметить молодого Сергея Гармаша (рабочий), ещё волосатого Гошу Куценко (товарищ Игната) и Александра Феклистова (Митяй). Время от времени мелькают и другие известные публики лица. Видно, что бюджет выделенный частными продюсерами (поскольку государство тогда уже не оплачивало создание кинофильмов) был не слишком большим. Но сюжет позволял снять картину таким образом, что финансовая ограниченность проекта не сильно бросалась в глаза при просмотре картины. Действие развивается либо где то в заснеженной степи, либо на сталелитейном заводе и его окрестностях. А найти подходящую натуру тогда, в начале 90-ых было совсем не трудно — достаточно поехать с киногруппой в экспедицию в провинцию. Ведь по всей стране было много стоящих без работы больших заводов и фабрик — продукцию которых уже некуда было девать и не имело смысла оплачивать.

Оператор Сергей Козлов — снимавший картину, сделал наверное всё возможное, что бы низкое качество тогдашней, советской ещё киноплёнки не портило просмотр будущему зрителю. Панорама пышущего красным жаром завода, из гигантских труб — сопл которого валит густой дым, ракурсы и планы найденные оператором для съёмок сцен работы внутри цехов, а так же небольшие эпизоды — вспышки экшена (вроде ограбления поезда, заставляющее вспомнить «Неуловимых Мстителей», или финала с поединком Игнатки и силача из рудника) — всё снято на уровне, изобретательно и находчиво. Саундтрек фильма, написанный композитором Юрием Орловым — мощная партитура, создающая необходимую атмосферу практически сказа о современном герое — богатыре, который преодолевает разные трудности и участвует в приключениях, которые закаляют его характер, давая силу на победу в важном бою с лучшим воином противника. Конечно, всё это подаётся через призму иронии, а юмор сглаживает все острые углы повествования. Например, вместо каких то ценных вещей, в ограбленном заводскими мужиками вагоне — перевозилось всякое барахло: стулья, подержанная мебель… А эпизод, в котором героя и его подельников хотят линчевать схватившие их башкиры, у которых мужики вместе с Игнатом спёрли двух баранов — а те удирали от них словно запорожские казаки — налётчики на конях, отстреливаясь от догоняющих башкир… самострелами и «пищалями»! Про кулачный поединок между заводскими и рудниковыми рабочими, стоит сказать особо. Ибо в нём Евгений Сидихин дерётся с настоящим богатырём — каскадёром Юрием Слободенюком — часто раньше снимавшийся в боевиках, играя роли могучих злодеев. Правда и тут, поединок носит скорее символический, нежели коммерческий характер. Поскольку призом состязания являются вовсе не купный денежный приз в валюте — а… 10 литров спирта (мужикам) и 200 рублей (победителю)… По сути, это некая выдержка из заводской жизни мужиков — рабочих, которая не имеет не начала не конца. В центре внимания оказываются лишь несколько дней, в которые укладываются все эти события, которые вовсе не играют роли в сюжете. Поединок же двух силачей — и вовсе происходит в самом финале картины. Если на конечных титрах спросить себя банально — «А в чём смысл этого фильма?» — тут же потеряешься с ответом. Пожалуй это в творчестве Луцика и Саморядова нравится больше всего. Кстати, признали «Детей Чугунных Богов» не только на родине, но и на нескольких престижных европейских фестивалях, где в течении нескольких лет, эта российская картина снятая венгерским режиссёром — продолжала получать призы. У нас же лента получила 4 премии «Ника» (за фильм, режиссуру, операторскую работу и конечно же сценарий), а также была номинирована на главный приз ММКФ — 93 и на премию фестиваля «Кинотавр»… Сегодня этот старый фильм уже мало кто помнит, да и на современном видео он вероятнее всего не переиздавался. Хотя его без труда можно отыскать в сети, и посмотреть — даже если вы и не любите постперестроечное кино 90-ых, слишком много времени это не займёт, ибо хронометраж у фильма довольно маленький — менее 1,5 часов. Думаю картина придётся по душе поклонникам харизматичного актёра Евгения Сидихина (при условии, что таковые конечно же ещё остались, после всех этих однообразных телесериалов про ментов и бандитов, в которых он давно погряз). А так же любителям русского «арт — хауса». Помнится в одной из рецензий, прозвучало ёмкое и вместе с тем довольно близкое определение этого фильма — «артхаусный треш».