Шанго (1970)

Среди множества образов, прочно поселившихся на бескрайних просторах итало-испанских вестернов, немало типажей, ассоциирующихся с определённым, легко узнаваемым актёром. Так, экранный Клинт Иствуд молчалив и сдержан, Джулиано Джемма и его Ринго улыбчивы и плутоваты, Тони Энтони со своим безымянным странником беззащитны и упрямы, Джанни Гарко и Сартана ловки до неприкасаемости. У Антонио де Теффе, более известного под сценическим псевдонимом Энтони Штеффен, тоже есть своя фишка. Он - страдалец. Неважно в чём причина переживаний очередного его персонажа - разбитое сердце, избиение, погибший друг, творящаяся на пыльных просторах апеннинского Запада несправедливость - поскольку каждая из них проявляется в мимике и взглядах итальянца всполохами неизбывной физической и моральной боли.

Желание добавить происходящему действию как можно больше драматического нерва толкало этого не самого выдающегося, но весьма приметного лицедея на прямое обращение к классическим образцам искусства, как в другом вестерне «Апокалипсис Джо» (1970). Естественно, не мог он оставить привычную линию игры и в появившемся в одном году с «Апокалипсисом» фильме «Шанго, пистолет без промаха», знаменующим появление нового имени среди до бесконечности растиражированных ветеранов Джанго, Ринго, Сабаты и прочих культовых стрелков. Появление, правда, получилось недолгим, аккурат на один замах, и это неспроста. Уходящая эпоха спагетти-вестернов требовала от постановщиков, желающих явить хоть что-то по настоящему оригинальное, стараться на совесть. Но такое отношение демонстрировали единицы, а массовый поток состоял из повторяемых приёмов, поставленных на коммерческий конвейер.

К типичному представителю такого потока относится и данное кино, в котором халтурность подавляет те возможности, что мог предоставить сюжет и актёрский состав. Это неудивительно, поскольку ключевыми фигурами на съёмочной площадке были пресловутый Теффен и среднего дарования режиссёр Эдуардо Мулагрия, наснимавший несколько картин качества «худо-бедно». Оба они выступили и авторами сценария, по которому в принципе можно было забацать вполне увлекательную историю о затерявшимся в какой-то дыре отряде южан, вместе с командиром впадающих в звериную безысходность, старающимися примириться с опасными гостями местными жителями, и неизменном герое-одиночке, пытающемся решить главную проблему по-хорошему.

Но в данном случае реализация капитально подкачала, демонстрируя нам довольно скучное действие, которое не спасают многочисленные перестрелки, где меткость главного героя, буквально следуя названия ленты, возведена до степени абсурда. Собственно, саму картину можно назвать плохой пародией на жанр. Бестолковость и топорность подачи с каждой минутой вызывают всё большую и большую оторопь, а финальный недо-баттл с глав-злодеем ставит жирный неуд в попытках постановщика неуклюже давить на драматические клавиши. Несмотря на высокий уровень жестокости, персонажам не сопереживаешь, скорее принимая их действия за фрагмент какого-то дурного сна, от которого хочется побыстрей пробудиться.

Несколько оживляют захолустный пейзаж знакомые ценителям физиономии опытного Эдуардо Фахардо, часто делившего площадку с Штеффеном в функции главного протагониста, Андреа Скотти в небольшой, но трогательной роли взбунтовавшегося мужа, и эффектной Габриэллы Джорджелли, успевшей за ещё более короткий период времени выдать хорошей игры одними глазами больше, чем добрая половина её коллег, топчущаяся на съёмочной площадке (не зря потом у Феллини отметилась). Но на то, чтобы спасти фильм, этого слишком мало, как мало постоянно демонстрируемых крупным планом страдальческих гримас Шанго. А всё потому, что изначальное нежелание вкладываться в процесс выхолостило его на корню. Из-за этого с экрана на вас смотрит один из ярчайших примеров скатывания великих традиций, заложенных Серджо Леоне, в тупую эксплуатацию, ускоряющую закат жанра.

Почему же тогда не двойка или даже кол, спросите вы? Наверно потому, что бывали примерчики и похлеще.

Для фанатов определённой категории вестернов.

4 из 10