Пробуждение зверя (1970)

В своем очередном фильме Маринш, вероятно, решил сблизиться с Бунюэлем, Годаром и Роб-Грийе. Его «Пробуждение зверя» вовсе не относится к «хоррорам».

Он снял интеллектуальное и весьма актуальное кино. За точки отсчета он выбрал вопросы, которые вероятно его реально волновали и выдал весьма насыщенное кино.

Первый час фильма прошел весьма насыщенно — один сюжет сменяется другим. Причем режиссер вероятно намеренно не разграничивал их — создавалось впечатление драйва — постоянного источника историй.

Пересказывать их я не стану. Так или иначе, все связано с темой наркотиков и финансовой зависимости от них, а также сексуального принуждения женщин. Апофеозом конечно же становится сцена кастинга продюсером актрисы — он просто соблазняет ее у себя в кабинете. Такой вот backroom casting. Только вот, все происходящее, стилистически будет напоминать Роб-Грийе и «Отрыв» Милоша Формана.

Ну, а последние полчаса весьма и весьма специфичны. Прежде всего — они бессвязны. Маринш постарается показать путешествие в синтетическую реальность, но показать его так, чтобы осудить.

Вообще, в отличие от своих первых работ, Маринш в этой ленте, как мне показалось, слишком осторожничал. Несмотря весьма жесткие сцены насилия, Маринш старался компенсировать своими интеллектуальными беседами и отсылками к «Зе из гроба».

Вот именно за эти беседы, высоко моральные пояснения и достаточно метафоричный конец фильма — начало предполагало совсем другую развязку, я и снизил фильму оценку. Ну вот представьте себе, что в конце «Страха и ненависти в Лас-Вегасе» Терри Гиллиам появился бы и стал рассуждать о падении нравов, еще цитируя при этом Монти Пайтона.

Однако, повторюсь, что первая половина фильма — гораздо интереснее.

В итоге: иногда Маринш слишком заигрывался в своем сюрреализме. Вторая половина картины — как раз тот случай. Правда, там еще были добавлены морализаторства, что здорово «смазало» эффект от фильма

7 из 10

«Фестиваль бразильского кино» фильм восьмой.

Фильм-картина.

Фильм-болезнь, фильм-сумасшествие, но не одного человека, а всего общества. Этот фильм как одна больная фантазия, мечта свихнувшегося общества. Садизм и мазохизм есть норма. В нём нет ни капельки доброты, счастья, только утробное извращённое наслаждение изнасилованием.

Попытка лечения — это некий диалог, спор о связи наркотиках с извращениями человеческими. Пробуждают ли наркотики на скрытые в человеке извращения и жестокость или они-то и пораждают эти отклонения? А быть может, дело вовсе не в наркотиках?

Лично мне этот фильм представился не как разговор нескольких людей о наркотрипах и экспериментах, связанных с ними, он мне представился как героиновый трип, во всей своей жестокости. В нём говорилось об ЛСД, но я никогда не слышал о внутривенном его применении, да и сами приходы/галлюцинации разительно отличаются, даже от трипа ЛСДшного. Мне кажется, что это именно героиновое что-то.

Весь ужас как жанр здесь не особенно присутствует, как классическое его представление. Ужас — как паника, страх остаться таким, страх остаться в этом месте, страх быть таким и жить такой жизнью. И не факт, что тебя отпустило, когда увидел надпись «FIM». После просмотра такого рода трип-фильм, фильмов остаётся осадок нереальности и лёгкого смещения её.

Последний, не считая «специального показа», «фильм фестиваля» и «детского сеанса», фильм-участник оказал самое сильное воздействие.

Сюрреалистичен, психоделичен, психопатичен, ужасен, гипертрофирован, жесток, омерзителен и отвратителен, но тем не менее всем этим прекрасен.

10 из 10