Пражские ночи (1968)

Прага — город очень мифологизированный и, во многом, сам себя придумавший. Три чешских режиссера примерили на любимом городе местные и чужие страшные истории. Всё подошло.

Погруженные во мрак улочки старого города, древнее еврейское кладбище, тайные желания и запретные страсти, обворожительные женщины, призрачные всадники и балы мертвецов — идеальный набор для сказки на ночь, рассказанной ночью под каменным мостом.

Мотор истории — попытка приезжего бизнесмена Фабрициуса найти приключения в ночной Праге. В этом ему поможет очаровательная и одинокая Зузана, которая сама нуждается в любви. Но не сиюминутной, а истинной. Подобно Шахерезаде, красавица рассказывает сгорающему от страсти гостю несколько поучительных историй о превратностях любви.

Мы увидим борьбу между создателями Голема — пражским рабби Иегудой Левом и Нафтали Бен Хаимом из Кракова. Победит тот, чью сторону примет загадочная немая девушка с белой кожей и черными глазами. Туфельки из хлеба станут непомерно дороги для избалованной поклонниками вдовствующей красавицы-графини. К двум чешским история добавляется французская: хозяева харчевни, живущие грабежом богатых постояльцев, встретятся с достойным соперником. И, наконец, четвертая история Зузанны и Фабрициуса отсылает к легендарному шведскому фильму Виктора Шёстрёма «Возница» (Korkarlen, 1920).

Вполне зачетная страшная сказка для взрослых, где готика перемешана с барокко и рококо, как и всё в Праге.

6 из 10

Деловой мужчина средних лет проводит последнюю ночь в Праге, окруженный сексуальными, но неприступными работницами отеля — он бросается на поиски ночных приключений в готику города. Встретив таинственную Зюзану, слышит от нее: «Сегодня вечером я должна кому-то… вам!… так много рассказать. Вы понимаете?» — «Эээм… нет… хотя да, да!».

Первая история «Последний Голем», которую снял Иржи Брдечка, наиболее прославившийся работая сценаристом с Иржи Трнкою и Олдричем Липски. Фильм можно смело подводить к Майринку.

«Черевички с хлеба» снял Эвальд Шорм. Эпизод вышел более откровенным и кинематографично вычурным. А сама история находится где-то между Гоголем, Булгаковым и Гёте.

«Отравленная трава», режиссер Милош Маковец, еще более простое зрелище. Владельцы постоялого двора — убивают и грабят своих жильцов. Подобная история в «Красной харчевне» Оноре де Бальзака. Также, поскольку этот эпизод — мюзикл, хочется сравнивать со «Суини Тоддом».

С другой стороны, все литературные источники имеют свои основы в народном фольклоре и «событиях старины». Это всегда было сильной стороной чешского кинематографа. Ровно как не вульгарная эротичность и красота женщин-актрис. Ко всему этому, знаменитые чешская ирония и невозмутимость.

Мои

8 из 10