Хэппи-энд (1967)

Реверс — приём довольно интересный, он переворачивает наше сознание, потому что совершенно отдалён от реального опыта нашего взаимодействия со временем. Конечно, сегодня этот приём ассоциируется с картиной Нолана «Довод», но даже сам Кристофер уже применял его в открывающей сцене Мементо. И, как вы понимаете, изобрёл этот приём, конечно, не он.

Фильм Хэппи-энд на первый взгляд может показаться банальным. Сюжет: встреча-свадьба-измена-убийство-приговор-казнь. Но тут вводится реверсивная хроника событий, — в буквальном смысле: здесь время идёт назад, а закадровый голос вещает о появлении на свет, когда отрезанная голова возвращается на тело и оживший человек уходит с эшафота. Это голос человека, живущего в обратной последовательности. Эдакий Бенджамин Баттон мира, где не только герой, но и все остальные движутся от смерти к рождению (что для них, соответственно, рождение и смерть) Страшные моменты становятся милыми и даже смешными, а обычные ситуации приобретают довольно-таки странный контекст. Люди аплодируют убийству, а любовник жены помогает прибраться в комнате, прилетев в окно.

Если в «Доводе» больше исследуются научные концепции, чем люди (что, в принципе, свойственно всему творчеству Кристофера Нолана), то в далеком 1967 году эксперимент Ольдриджа Липского был далёк от науки (кроме науки монтажа, естественно) и порой даже от логики. Что не помешало гениальной абсурдной комедии впечататься в разум, оставив после просмотра лёгкую дезориентацию в пространстве.

В начале было слово, и слово это — конец

Ольдржих Липский — внебрачный сын чехословацкой новой волны. Не так очевидно его место в одном ряду с Иржи Менцелем или Верой Хитиловой, не всегда его кино полностью соответствует стилю и идеям новой волны, довольно часто эти фильмы можно причислять к стопроцентному мейнстриму, не боясь, что там существует какое-нибудь двойное дно, позволяющее по-новому взглянуть на мир, вывалить на зрителя огромную кучу(именно так) бессмысленных смыслов. Да, всё это так, но при этом нельзя не признать, что миссия у Липского была та же, что и у любого другого деятеля (чехословацкой) новой волны — обновить (чехословацкий) фильмофонд и обогатить киноязык.

И Липский, тот ещё массовик-затейник, надо сказать, делал это весьма и весьма успешно. Бесстыдно чистыми, нефильтрованными комедиям. В его умелых руках даже такой избитый, неблагоприятный для чего-то нового жанр пародии заблистал всеми цветами радуги в «Лимонадном Джо» Липский на этом не остановился и уже через три года придумал уникальный вид комедии, представленный лишь одним фильмом, — комедия перемотки. И счастливым обладателем такого фильма стало название «Хэппи-энд»

Весь концепт фильма можно описать в одном предложении. Фильм начинается с конца и посредством перемотки назад возвращается в начало. На бумаге, да ещё и вкупе с обычным сюжетом в оригинальном порядке сцен (Знакомство, женитьба, измена, убийство, суд, казнь) звучит всё не настолько гениально, как хочет это впарить автор этой рецензии. Но на деле вся тривиальность описания оборачивается чем-то совершенно иным, доселе неопробованным нигде в искусстве. Создаётся новый мир, где смерть=рождение, знакомство=расставание, тюрьма=школа, и ничто из этого без применения метафор. Просто так оно есть.

И в чём мораль? Для чего всё это было придумано, снято? А просто так. Наверняка написанный Пушкиным от скуки «Евгений Онегин» перерос свой изначально концептуальный замысел, став типичным культурным наследием России. «Хэппи-энд» Ольдржиха Липского — истинное самолюбование, проверка возможностей, создание преград лишь для того, чтобы их потом успешно преодолеть, но самолюбование тут поставлено во главу угла и не боится казаться таким. Эксперимент ради эксперимента. Без лишней шелухи потаённых смылов. Тот случай, когда слышишь на улице мальчишеский клич «Мама, смотри, я еду без рук» и понимаешь, что этот паренёк не просто выпендривается, он — мотофристайлер.

Чехословацкая ли это новая волна — вопрос спорный, но ответ далеко не нет. Мейнстрим как искусство. Перемотка вызывающая смех. Нечто, что никто никогда не делал. Помни необратимость. Хотя нет, лучше не вспоминай. Тут своя атмосфера. До невежества своя.

Я закончил, господа. Спасибо за внимание и невнимание, так уж и быть, тоже. Всем привет.

Потрясающий фильм. И всего 4 оценки. Жаль. Хотя, по некоторым комментариям, фильм один из самых необыкновеннейших в истории кинематографа.

Режиссер, он же сценарист, Липски посмотрел на жизнь с другого конца. Со смерти. И события так и развиваются — от гибели на эшафоте героя до его рождения.

История в линейном изложении банальная — про любовь, женитьбу, измену, убийство любовника и жены, но, изложенная в обратном порядке, заставляет посмотреть на вещи другим взглядом. Когда причины и следствия поступков переплетаются нестандартно — по-другому оцениваешь вроде бы очевидные вещи.

Как это выглядит на экране? Смешно, неожиданно умно, несмотря на криминальную закваску — незлобиво.

Человека выпускают из полиции и вручают ему чемодан с женой. (В обычной жизни — его поймали на улице с убитой женой и привели в участок). Комментарий, что-то типа: «Какая трогательная забота, помогают освоиться на воле».

Фильм с субтитрами смотрел — вообще крышу сносит. Фразу прочитаешь, а что она означает, узнаешь позже. Со временем в эту игру втягиваешься — сам сюжет раздвигаешь вперед.

Настоящее искусство — смотрите, не пожалеете.

10 из 10