Фанфары любви (1951)

Секса в стране советов не было, буйствовала статья 121 УК, по которой, бают, осуждали по 1000 человек в год, а вот фильмы про мужчин, которые переодеваются в женское платье, пользовались всё равно несомненным успехом: «В джазе только девушки», «Тутси», «Здравствуйте, я ваша тётя». Вот и «Фанфары любви» пришли к нам с божественной советской озвучкой.

Комедия в стиле «здесь он упал, смейтесь» — клубится смысловой пустотой. Эмоционально окрашенные голоса советских актёров не могут вытащить с глубин художественного дна этот фильм, переполненный слабой актёрской игрой и плоскими шутками, вроде Петера, съедающего свой завтрак сквозь вуаль, или сексуально озабоченной руководительницы оркестра, которая восемьсот раз повторила информацию про напавшего про неё в поезде маньяка, которого она мечтает найти.

Даже на фоне успеха фильма Уайлдера этот приквел так и не стал особо известен в Союзе. Какой-то вариант психологического замещения действовал у комиссий, отбирающей картины для СССР — скользкие темы с купюрами, чтобы соблюсти и внешние приличия, и сделать кукиш в кармане особенно выпирающим. Эротический «Синьор Робинзон», из которого вырезали все «сомнительные» сцены, «Сексмиссия», которая в прокате была обозвана скромными «Амазонками 21-го века»… Водевильные «Фанфары», думается, переводились из тех же соображений.

Комедия лёгкая, глупая и анахроничная, гораздо более напоминающая кино годов 30-х, чем 50-х. Рецепт этих фильмов о «трансвеститах поневоле», полагаю, был задан именно в этот момент и даже выделился практически в поджанр: ради какой-то цели мужчина/мужчины примеривают на себя женскую одежду, женское поведение и вперёд на каблучках на покорение мужских сердец. Обязателен любовный интерес псевдоженщины к женщине реальной (и реальная женщина всегда образец женственности, что какбэ намекает), дабы показать, что с ориентацией у парней всё замечательно. Для комизму обязателен персонаж, который будет вполне себе по-взрослому увлечён «красоткой» (причём персонаж должен быть таким, чтобы было не слишком его жалко, когда маскарад завершится).

Но по сути «Фанфары», хотя и задали тон, выбиваются из ряда фильмов-собратьев. Если в других фильмах о «переодевашках» задаётся вопрос о том, как меняется менталитет со сменой гендерной роли, то «Фанфары» весело и анахронично следуют по путям водевилей 30-х. Все бегают и пытаются спрятаться, если в этот момент гендерно-неподобающи; артисты прямо на сцене оказываются вместо платьев в мужских костюмах; девочки из оркестра весело избивают до полусмерти подругу, за которой заметили как к ней «ходит мужчина» (девочки не злые, девочки пошЮтили).

Гендерные шутки хороши тем, что заставляют задуматься, насколько эти навязанные социумом роли искусственны. Что из мужчины получились бы очень неплохие исполнительницы женских социальных ролей, а из женщин прекрасные соблазнители, дай им возможность изображать в паре агрессивную роль, а не предписанную агрессивно-пассивную («завоюй меня, живо иди и завоёвывай!»). Мужчина в женской юбке — это не смешно и не грустно, это всего-навсего мужчина в женской юбке. «Фанфары» не веселят именно тем, что падающий мужчина давно уже клиширован — поскальзывается ли он на банановой шкурке или спотыкается на каблуках. Увы, «Фанфары», хотя они и были впереди планеты всей, не сумели дойти до простой мысли, которая принесла успех последующим картинам — «Лучшая женщина — это парень»!