Бездомный пёс (1949)

После просмотра этого фильма для меня открылось одно интересное обобщение. Акира в своем творчестве часто пытается свести две полярные личности — схожие по некоторым внешним признаками, но сделавшие свой принципиальный выбор в сторону Добра|Зла. Так было в «Пьяном ангеле», «Тихой дуэли» и получило сове наибольшее воплощение именно в «Бездомном псе». Ведь на протяжении всего фильма мы получим весьма знаменательное противоборство очень похожих героев, которые избрали принципиально разные жизненные дороги.

Оба-бывшие фронтовики, с неустойчивой психикой, мнительные и переживающие. Оба склонны к истерикам. Но один выбирает профессию вора, а другой — полицейского. Их столкновение во Вселенной Куросава-сан вовсе не случайность, это как раз и есть частный случай борьбы Добра и Зла. Они не могли не столкнуться. Точно так же, не могли не столкнуться морализаторствующий доктор и умирающий якудза в «Пьяном ангеле», военный доктор и заразивший его сифилитик в «Тихой дуэле», две банды ронинов в «Семи самураях». Кстати, наиболее всего развита эта тема оказалась в фильме «Кагемуша», где герой выбирает жизненный путь своего визави и принимает на себя все препятствия и сложности, фактически принадлежащие другому человеку.

Полностью согласен с моим другом Prouste во мнении, что фильм сделан в эстетике «высокоморального» советского кино. Совершенно точно в самой стилистике можно усмотреть параллели как к «Двум билетам на дневной сеанс», так и к «Месту встречи…». Чем Вам герой Мифунэ не напоминает Конкина, к примеру? Такой же трогательный идеалист-фронтовик, который правда встречается не с прагматичным циником, а пожилым мудрецом. Следовательно, принимая во внимание сроки выхода фильмов, позволю себе утверждать, что это кино здорово повлияло на советский «криминальный» кинематограф.

Ведь, если говорить о влиянии — то фильм Куросавы впитали в себя дым американских полицейских нуаров, французских «флик»-фильмов и итальянского неореализма. На выходе получилось, что-то европейско-американское, но совсем не лишенное восточной хитринки.

К примеру, я очень высоко ценю заключительную сцену картины (та, которая предваряет морализаторские диалоги о долге). Куросава сумел сделать ее не только интересной и напряженной, но и поэтичной. Он будто играет зрителем, предлагая ситуацию, в которой у героя заведомо нет шансов на выживание, а затем, когда мы получаем весьма неожиданное решение вопроса и к нам приходит осознание того. что повествовательная часть по сути завершена — Акира добавляет поэтизма. Бабочки, лес, истерика.

Не менее удачной получилась и другая линия. Мы получим шанс познакомиться поближе с любовницей преступника. Совсем не случайно, что ей будет уделено внимания больше, нежели разыскиваемому. Куросава бьет в самую точку, показывая заботящуюся, но не слишком любящую свою дочку мать. И весьма корыстную девушку, которая стремится заполучить «все золото мира». Не слишком долго нужно думать, чтобы догадаться на что вдохновляла она своих мужчин.

В общем, рецензия получилась на превосходный концептуальный полицейский боевик. Однако, фильм не такой уж и классный. Стилистически, как я уже ранее отмечал — он вторичен. К тому же, навязчивые морализаторские размышления смазывают впечатления от фильма.

7 из 10

При просмотре раннего фильма Куросавы меня не ппокидало ощущение большого идейного и тематического сходства с отечественным кино пятидесятых-шестидесятых на тему криминала. Юный сотрудник полиции идеалистического типа, но с военным прошлым вместе с умудренным опытом наставником ловят фронтовика-грабителя. Параллельно дается срез среды, идет становление личности молодого опера. Для морального наполнения проводится параллель между фронтовиками — оба ограблены в поезде, но один озлобился, а второй пошел правильным путем. Эстетика абсолютно советского кино — все как один положительные милиционеры, однозначность зла, за которым охотятся, пара-тройка проходных посредников между миром добра и зла (в фильме — танцовщица, а у Говорухина, помнится, подругой Фокса была манекенщица). В отечественном кино преимущественно боролись с оргпреступностью, а не с одиночкой навроде Левченко из того же фильма Говорухина. Ассоциативные вариации во время просмотра с отечественным кино — наиболее интересное впечателение от фильма.

По существу фильм не особо динамичен и занимателен, представляется несколько растянутым. Социальной критики в нем нет, Куросаву худсовет не неволил и, в общем, тема неоднозначности злодея могла быть развита и поглубже. Это же относится к образам как идеалиста, так и патриархального наставника. Лишенный самурайского грима Мифунэ красив, но в актерском плане работа для него достаточно проходная. Многовато мельтешения главного героя, а уж его блуждания по городу совершенно затянуты. Уже ощутима тяга Куросавы к масштабам постановки — здесь и сцена на бейсбольном стадионе, смонтированная с хроникой, и кабаре. Сцена с звонком из отеля придумана и смонтирована совершенно замечательно — другие же сцены большой оригинальностью не отличаются. Все же следует учитывать, что на момент выхода фильма Хоукс, Хичкок, Хьюстон кое-что сняли в криминальном жанре и по гамбургскому счету фильм Куросавы, являвшегося западником и смотревшего голливудские работы, новаторским являлся для провинциального в жанровом плане японского кино (Одзу, Мидзогути и Нарусэ во внимание не берем).