Этой ночи жена (1930)

Обширная фильмография японского классика Ясудзиро Одзу затрагивает тот период, когда кино было преимущественно немым. Да что там, беззвучным вовсе. И при этом, ему удавалось снимать восхитительные гуманистические фильмы как «Этой ночи жена», речь о которой пойдет ниже.

На самом деле Одзу начал работать, когда «Warner Brothers» представили миру первую озвученную картину «Певец джаза», но новые технологии в 20-х годах не распространялись так стремительно как сейчас. «Этой ночи жена» — кино немое, субтитрированное, а, следовательно, трудно воспринимаемое для современного зрителя, к тому же его не так просто найти.

История, произошедшая в фильме, хрестоматийная. У бедной семьи тяжело заболевает ребенок. Чтобы достать деньги на лекарства и спасти дочку, Сюдзи идет грабить банк, но попадает в осаду. Кажется, ему удается избежать преследования, но в ту же ночь к нему в дом заявляется полицейский, чтобы арестовать его. Маюми, «этой ночи жена», в отчаянии берет полицейского на мушку. Впереди у них еще несколько часов и вопрос, на который до сих пор на практике и в этике не найден ответ: закон суров или человечен?

К тому времени фирменный стиль Ясудзиро Одзу еще не выработался: съемка семейного быта на уровне человека, сидящего на татами. «Этой ночи жена» по форме напоминает нуар с гангстером-мужем и роковой красавицей женой, готовой пойти на отчаянные меры. Будучи практически триллером, картина заставляет поволноваться, и здесь уже звук не играет никакой роли. Маюми, словно героиня сказок, должна продержаться до рассвета с револьвером наперевес, и время утекает быстрей, чем созревает сложное нравственное решение. Попробуйте посмотреть этот небольшой по хронометражу фильм глубокой ночью в полной тишине. Впечатления получите незабываемые.

Кардинальное отличие Одзу от его американских коллег в том, что даже, когда закон оказывается суров, ты соглашаешься со справедливостью решения, предложенного автором. Оно ведь лежало на поверхности и требовало всего лишь человеческой смелости взять ответственность за других людей и за свои действия. В глубине души мы всегда знаем, как поступить по совести, но зачастую такие поступки оказываются утопией японского гуманиста.