Носферату, симфония ужаса (1922)

До создания вселенной Монстров от американской студии Universal воплощением вампира на экране мог похвастать знаменитый режиссёр немецкого экспрессионизма Фридрих Вильгельм Мурнау. Сейчас такой раритет смотрится как нельзя лучше: во-первых, это история кино; во-вторых, это один из первых фильмов ужасов и про вампиров в целом; в-третьих, это возможность прикоснуться к тому, что пугало зрителей 101 год назад – в 1922 году.

Образ Макса Шрека (без болота, заполнившегося сказочными существами) стал культовым: экранизация произведения Брэма Стокера «Дракула» на немецкий манер, художественный фильм о фильме «Тень вампира» (2000), подъём жанра в эпоху немого кино. Хоть режиссёр не смог получить права на экранизацию именно истории «Дракулы», он снял своего графа Орлока в замке в Галатце и показал пагубное влияние солнечного света на вампира.

История берёт начало в 19 веке, когда молодой агент по недвижимости Хуттер отправляется в замок графа для заключения сделки по покупке недвижимости. Именно за счёт съёмки, разных цветов плёнки и субтитров картина разделена на акты. После экспозиции мы переносимся через границу владений графа и настораживаемся. Впечатляет, как показаны испуганные горожане, как тень сгущается над владениями нечисти, как встречает путника слуга из замка. Конечно, когда ты уже знаешь историю и понимаешь, кто есть кто, то остаётся наслаждаться зловещими моментами.

По пути к замку как-то весьма случайно попадается книга о носферату, предостерегающая людей и показывающая зрителям, с чем придётся столкнуться Хуттеру. Жутко и мрачно предстаёт вампир. Зловещий Орлок, вставший из гроба и блуждающий во тьме, действительно пугающее зрелище. Не смотря на постепенное раскрытие, предчувствие жены Элен, режиссёр делает акцент на совпадениях: укусы комаров на шее, весьма точно расположенные рядом друг с другом; зловещая тьма и страх.

Одновременно с этим фильм делает акцент на слуге вампира Кноке, который вызывает опасения и предсказывает страшные события. Всё это в записках Джонатана Харкера описывал Стокер, поэтому мы просто видим тех же персонажей «Дракулы», только с другими корнями. Путешествие на корабле вызывает восторг: грандиозная демонстрация того, что что-то зловещее происходит, а капитан корабля, ведущий бортовой журнал, описывает увиденное как нечто мистическое, не поддающееся описанию.

Лента предостерегает, ужасает и приписывает вампиризм к чуме, которая тайно прокралась в город, а между тем ясно всплывает книга о носферату. Вот тут немецкий режиссёр позволил себе вольности, выдавая и пророчество, и способ победы над вампиром. Что же, картина вызывает саспенс, создаёт напряжение, и хоть очевидного мы не видим, но каждая помеченная крестом дверь, каждый вынесенный гроб, каждый заброшенный дом, всё ведёт к ужасающему кадру Орлока в окне напротив дома и длинным, жутким пальцам, тянувшимися к шее своей жертвы.

«Симфония ужаса» не лишена иронии, игра слов со словом «кровь», вина комаров и странные предчувствия, появляющиеся во снах, окрашивают это кино. Тут нет прямого взгляда на питьё крови (жертвы не обращаются, а умирают), нет конкретных эпизодов злодеяний и сцен убийства – именно то, что остаётся за кадром, пугает больше всего. Вышедший из тьмы Макс Шрек со своим гримом, большими глазами, длинными пальцами – этот образ запоминается надолго.

Достаточно сложно написать чётко слаженную рецензию на фильм, который повлиял не только на развитие кинематографа, но и на становление его как отдельного вида искусства. К такому роду минимального количества кинолент безусловно относится и классика немецкого экспрессионизма 'Носферату, симфония ужаса', снятая мэтром жанра Фридрихом Вильгельмом Мурнау. Вышел фильм на экраны ровно столетие назад и считается безусловным мировым достоянием, с чем никто спорить не собирается. А ведь этот шедевр мог вообще не добраться до наших дней. Всё дело в том, что ни для кого не секрет, что 'Носферату, симфония ужаса' является вольной экранизацией другой классики, но на этот раз уже литературной - готического романа ирландского писателя Брэма Стокера 'Дракула', опубликованного в ещё более далёком от нас 1897-ом году. Но вдова Стокера не дала разрешения на экранизацию по своим неизвестным причинам, хотя Мурнау это мало смутило и фильм появился на свет, но впоследствии наследники Стокера пытались добиться запрета на показ 'Носферату, симфония ужаса', но на это все смотрели сквозь пальцы. А уже затем после множества политических и социальных потрясений группа энтузиастов смогли отыскать несколько копий нетленной классики и нынче все могут получить наслаждение от фильма, ставшего олицетворением эпохи и образцом жанра.

И всё-таки Фридрих Вильгельм Мурнау косвенно пытался сделать свою картину более авторской, почему главный антагонист романа был переименован из графа Дракулы в графа Орлока. И воплощение этого образа стало каноничным, а сыгравший роль графа Орлока немецкий актёр Макс Шрек получил культовый статус, являясь настоящей находкой для 'Носферату, симфонии ужаса', ещё более упрочив картину в своём непревзойдённом статусе. Можно практически с полной уверенностью говорить о том, что именно благодаря книге Брэма Стокера и её вольной экранизации от Фридриха Вильгельма Мурнау мы имеем тот набор примет вампиров, их характерных черт и особенностей. И многие при этом считают, что фольклорные легенды о вампирах основываются именно на творениях Стокера и Мурнау, а не наоборот. Вот такой вот вклад внесли эти гении в образование образов мифических кровопийц, в коих некоторые даже склонны верить. И найти более выразительного и шокирующего персонажа как граф Орлок в исполнении блистательного Макса Шрека надо ещё сильно постараться. Актёр передал настолько ужасающий до дрожи образ, что даже несмотря на то, что ему в этом году исполнилось сто лет со дня появления, он и сейчас вполне может стать причиной ночных кошмаров для особо впечатлительной публики. Чего только стоит его немигающий взгляд и стать, схожая на тень призрака с непомерно длинными пальцами и ногтями!

Но, разумеется, что не только удивительно необычное произведение Брэма Стокера и неизгладимо впечатляющий образ от Макса Шрека сделали 'Носферату, симфонию ужаса' шедевром искусства кинематографа. Тут необходимо учитывать и тот факт, что Фридрих Вильгельм Мурнау был настоящим гением, если можно так выразиться, то экспериментатором-самородком, который не боялся вносить авторские новшества, став настоящим новатором, перевернувшим кино и направившим его в новое русло. Его находками в 'Носферату, симфонии ужаса' пользуются и по сей день, раз за разом создавая условные оммажи гениальному режиссёру, порой даже не подозревая об этом. Лично меня впечатлила сцена того, как агент по недвижимости Томас Хуттер в исполнении актёра Густава фон Вангенхайма впервые оказывается в вотчине графа, которого до ужаса боятся местные суеверные жители. Эта чёрно-белая картинка так и стоит перед глазами, а когда её видишь в первый раз, то и тебя пронзает мощный поток необоснованного, какого-то подсознательного страха. От одного вида этого дремучего леса, по которому держит путь Хуттер, хочется бежать не оборачиваясь. И есть ещё несколько сцен, поставленных гением Мурнау, делающих 'Носферату, симфонию ужаса' впечатляющим зрелищем, до которого даже современным блокбастерам с их многомиллионными бюджетами весьма и весьма далеко.

И вернёмся ещё раз к образу Макса Шрека - графу Орлоку. Он действительно двигается как тень, неся в себе суеверный ужас, испытываемый от вида настоящего монстра. И тут хочется отметить выдающуюся операторскую работу, где нам графа Орлока представляют под такими ракурсами, не имея развитой техники, что ты буквально вкушаешь каждую сцену с появлением главного антагониста, а ведь его времени в кадре не так уж и много - всего лишь девять минут, но каждая миллисекунда дорогого стоит! И вот на фоне культового персонажа, навсегда вписавшего себя в хронику самых незабываемых монстров из фильмов ужасов, несколько теряются уже упоминаемый Густав фон Вангенхайм в роли Томаса Хуттера, Грета Шрёдер в роли Эллен Хуттер и Александр Гранах в роли Кнока. Но не надо думать, что их игра не оставляет впечатлений, это не так, потому что играют они на высочайшем уровне и передают всю выразительность их архиважных персоналий в 'Носферату, симфония ужаса'. Они лишь на фоне Макса Шрека и его графа Орлока затмеваются им в прямом и переносном смысле. Но психологическая нагрузка их героев передана настолько точно, что остаётся только восторгаться. Интересно то, что впоследствии фон Вангенхайм и Гранах вели переписку и затем вместе работали на территории формировавшегося СССР, а фон Вангенхайм вообще получил советское гражданство, поддерживая коммунистические взгляды.

В общем и целом, подводя итог, можно со всей уверенностью констатировать, что 'Носферату, симфония ужаса' - это выдающаяся работа гениального новатора. Фильм повлиял на общее понимание кто такие вампиры и как они выглядят и какими силами обладают, хотя многое из этого было лишь плодом фантазии писателя Брэма Стокера и режиссёра Фридриха Вильгельма Мурнау. Но это вовсе не снижает оценку 'Носферату, симфонии ужаса', а даже напротив - только увеличивает её значение, которое трудно недооценить. Итак: этот готический шедевр немого экспрессионистского кино должен бережно хранится и изучаться теми, кто хочет вписать своё имя в летопись кинематографа. Как и другие достойные представители тех времён - 'Кабинет доктора Калигари' (1920) Роберта Вине и 'Метрополис' (1927) Фрица Ланга.

10 из 10

Подобные фильмы оценивать тяжело, ибо они вышли очень давно и тут нужно обдумывать, фильм действительно хороший или всё же продукт своего времени? Например фильм 'Гражданин Кейн' вышел в 1949 и даже сейчас его приятно смотреть. А Носферато? Может кто-то скажет, что тогда не было звука или голоса и сейчас из-за этого такие фильмы смотреть тяжело. Но я скажу, что подобные фильмы смотреть можно и даже интересно, например 'Лечение. Чарли Чаплин', скорее всего Носферато смотреть тяжело, потому что он идёт полтора часа и из-за этого для нас он просто уникальный фильм с некоторыми интересными кадрами вошедшие в историю киноиндустрии и не более. Подводя итог скажу: Носферату - это прорывной фильм среди хорроров (я думаю с этим никто спорить не будет ибо многие приёмы для хорроров были взяты оттуда), как не странно в некоторых моментах действительно жутко от крупных планов носферато.

Я люблю историю и мне всегда было интересно посмотреть старые фильм, просто узнать как тогда снимали фильмы

Как оценивать фильм, которому без малого 100 лет? Кинематограф далеко ушел вперед во всех своих проявлениях, а мы пошли на Носферату из любопытства. Этот фильм сейчас сродни экзотике, потому как цветом-звуком-светом сейчас уже удивиться сложно.

Но фильм понравился. Было скучно в одно время, но я подозреваю, что все дело было в музыке. Тапер играл мелодию (смотрели в кинотеатре с живым сопровождением), как мне сказали, написанную для этого фильма, и я не знаю в чем причина - игра, партитура, неумение импровизировать, - но мирные сцены почти не отличались от страшных. Наверно, этом самое главное при просмотре фильма - хорошее музыкальное сопровождение.

Интересен фильм стал после того, как главный герой добрался до Карпатских гор. И слуга графа Орлока, и сам граф - очень колоритные и весьма жуткие персонажи. Образы, благодаря гриму, остаются в памяти и да, впечатляют. Охотно верю, что для своего времени было очень страшно. Как ни удивительно, но фильм оценила и моя 15тилетняя дочь, а ведь она выросла на современном кинематографе. В общем, от нас обеих совет киноманам: фильм посмотреть стоит, он затянет и увлечет, а лицо графа останется с вами навсегда.

8 из 10

Легенды о вампирах и упырях присутствуют в культуре многих народов мира, причем зародились они в те времена, когда между этими народами еще не существовало контакта, а следовательно, культурного обмена не могло состояться. Этот факт только усилил веру в факт существования подобных «ночных тварей». Конечно, эта вера была отрефлексирована в художественных произведениях литературы, среди которых наиболее знаковым по сей день остается история графа Дракулы, вышедшая из-под пера Брэма Стокера. С появлением кинематографа вопрос экранизации романа оставался делом времени и долго не заставил себя ждать. Так, в 1922 году на экраны вышел один из самых жутких (даже по нынешним меркам) фильмов ужасов «Носферату. Симфония ужаса».

Синопсис Германия, 1838 год. Молодой агент по недвижимости Томас Хуттер получает выгодное предложение от начальства в курировании крупной сделки. Для этого ему необходимо на несколько месяцев уехать из родного Висборга в далекую Трансильванию, знаменитую своими легендами о монстрах и злых духах, обитающих среди ее густых лесов и высоких гор. Там живет граф Орлок, желающий купить дом в Висборге. Уверенный, что эта поездка не предвещает беды, Хуттер и предположить не мог, что его ждет настоящий ночной кошмар, в котором ему придется вступить в схватку с древним злом, представляющим угрозу не только для Томаса, но и для его любимой жены Элен.

Игра актёров Обычно в плане персонажей фильмы ужасов представляют собой набор знакомых штампов. По сути дела эти штампы начали зарождаться как раз среди первых фильмов ужасов, одним из которых приходится «Носферату». Так, Густав фон Вагенхайм, исполнивший роль Томаса Хуттера, воплотил образ классического дурачка в вылизанных штанах, который по началу не придавал значения знакам и предупреждениям о приближающейся опасности, но как только сам поверил в происходящее, для него становится уже слишком поздно. Грета Шрёдер, исполнившая роль Элен, воплотила образ «последней девушки», которой в одиночку приходится вступить в схватку с монстром. Если кого-то и выделять, то ты здесь стоит отметить Макса Шрека за образ графа Орлока, с его пронзающим приковывающим взглядом, который полон всего, начиная от сплошного безумия и заканчивая бездушием.

Режиссура Фридрих Мурнау считается одним из основоположников немецкого кинематографа и крупнейших мастеров киноэкспрессионизма. По большому счету «Носферату. Симфония ужаса» является лишь вольной экранизацией «Дракулы», т. к. за основу была использована лишь знакомая сюжетная канва, а остальное оказалось плодом воображения автора. Тем не менее, Мурнау сумел выстроить на экране мрачную фабулу, во время просмотра которой возникает непрерывное чувство приближающейся угрозы. Особенно это чувствуется в эпизодах с дорогой, когда главный герой приближается к своему пункту назначения, а странностей вокруг него всё больше и больше. При всём при том, несмотря на то, что фильму исполнилось уже почти 100 лет, он даже по нынешним меркам смотрится довольно жутко. Да, где-то визуальные эффекты устарели, да, что-то смотрится морально устаревшим, но вместе с тем «Носферату» удалось сохранить неповторимую дьявольскую атмосферу, которая может послужить образцом для многих современных фильмов.

Сценарий Как уже отмечалось ранее, «Носферату» снят лишь по мотивам произведения Брэма Стокера. Часть оригинальной сюжетной линии была видоизменена, часть вырезана. Тем не менее, основная сюжетная линия была сохранена. Действие происходит в добисмаровской Германии в 1838 году в вымышленном городе Висборг, где работает агентом по недвижимости молодой клерк Томас Хуттер. Однажды он получает от своего начальника Кнока (который оказывается верным слугой вампира) предложение съездить в Трансильванию и заключить там выгодную сделку с графом Орлоком, пожелавшим приобрести недвижимость в Висборге. Ничего не подозревающий Томас, оставляет свою молодую жену на несколько месяцев, и отправляется в путь. По дороге он уже сталкивается с перешептываниями и переглядываниями среди местных, когда те узнают, куда именно он едет. Молодой человек неоднократно получает предупреждения, к которым он, конечно, относится с насмешкой. Однако, приближаясь к замку графа, предупреждения местных крестьян уже не кажутся такой невинностью, правда для него становится уже слишком поздно. Прибыв в замок, Хуттер чувствует, что здесь что-то не так, что граф Орлок не похож на обычного человека. Вскоре смятение сменяется страхом, а затем и нескончаемым ужасом. События приобретают более драматичный поворот, когда граф кладет глаз на молодую жену Хуттера Элен.

Итог Даже по прошествии десятилетий «Носферату. Симфония ужаса» по-прежнему остается атмосферным ужастиком. Конечно, с учетом того, что это немое кино, многое зависит от музыкальное сопровождение. Я бы порекомендовал варианты с современными озвучками, которые придали фильму еще большую мрачность и дьявольскую атмосферу. А так с фильмом просто стоит познакомиться как с классикой жанра.

»… Тихо капает кровь в стаканы:

Знак обмена и знак охраны…

На конюшню ведут коней…»

Михаил Кузмин. 1927 год.

«Носферату, симфония ужаса» вышел в далёком 1922 году. До изобретения звука в кино оставалось ещё около 5 лет (Певец джаза, 1927 г.), а до появления полноценного цветного кино целых 12 лет (Бекки Шарп, 1935 г.).

Современный зритель, который мало видел кино той эпохи, а чаще и вовсе не видел, ассоциирует фильмы того жанра с кривляниями, явным переигрыванием актёров и комедийным повествованием в принципе. Но это далеко не так. В ту эпоху появилось очень много шедевров, которые цитируются и по ныне в современном кинематографе. Появились они в самом его начале, задавали тон и сделали популярными приёмы, которые сейчас являются либо неотъемлемой частью жанра, либо закоренелыми штампами. Но это сейчас, а тогда это всё было в новинку. Каждый ремесленник пытался привнести что-то своё, что-то новое и необычное. Так Фридрих Мурнау одним из первых стоял у истоков хоррор-жанра и явил миру вампира. Своей кинокартиной он сформировал черты стиля фильмов про этих существ. Достоверности ради, стоит отметить, что ранее вышел фильм «Смерть Дракулы» (1921 г.), но тот вышел на экраны лишь в 1923 году и не сохранился до наших дней. Существует еще версия про Российскую экранизацию Дракулы 1920 года, но так же как и Венгерская картина, она считается не сохранившейся.

Сам фильм является своеобразной адаптацией «Дракулы» Брэма Стокера, но поскольку киностудия Prana Film не смогла приобрести права у вдовы автора, Мурнау изменил имена основных персонажей и немного переделал сюжет чтобы фильм смог увидеть свет.

Сюжет.

Некий владелец замка граф Орлок желает приобрести дом в городе Бремен и направляет письмо владельцу агенства по недвижимости мистеру Кноку, а тот в свою очередь, отправляет своего агента Томаса Хуттера заключить выгодный контракт в поместье графа. Хуттера ждет впереди долгое путешествие на родину Орлака в карпатские леса. Когда он прибывает во владения графа, его встречает необычного вида кучер. Но на этом странности не кончаются, ведь после знакомства с самим Орлоком и от пребывания в его замке, Томас начинает испытывать страх к хозяину поместья и его мучают ночные кошмары. А позже выясняется, что мрачный граф Орлок может быть порождением самого зла — вампиром Носферату.

Впечатления.

Итак, Мурнау блестяще передаёт атмосферу готического хоррора, мастерски используя художественные приёмы и нестандартный, для того времени, метод съемки на натуре, а не в павильоне. Большая часть съёмок проходила в Германии, а обиталище графа-вампира перенеслось из Румынии в Словакию.

Лично меня, поразила постановка кадра в некоторых сценах. Я не ожидал, что постановщики так художественно снимали уже тогда (например момент ожидания кучера). В фильме использовались ещё несколько интересных приёмов. Например, эффект ускоренной съёмки, небольшие спецэффекты и цветное тонирование различных частей ленты, которое подчёркивает настроение сцены.

Также стоить отметить работу гримёров. Очень удачно получились Кнок и конечно граф Орлок.

Во многом ужасающим и мрачным графа Орлока сделал актёр — Макс Шрек. Он не моргал в кадре и выглядел максимально убедительно в своих сценах, хоть появлялся всего 9 минут из 94, но отработал их все просто блестяще. Он был настолько хорош и пугающе реалистичен, что поползли слухи о том, что он никакой не актёр, а Мурнау нашёл для съёмок настоящего вампира. По мотивам этой легенды вышел фильм — «Тень вампира» 2000 года.

Музыка идеально вписывается в атмосферу фильма, подчёркивая повествование и придавая нужный звуковой окрас сцене. Естественно, звука диалогов в кино нет, но они и не нужны, ведь титры ещё больше играют на антураж и мрачную стилистику.

Итог.

Фридрих Вильгельм Мурнау создал одну из лучших экранизаций о вампирах. В Носферату убедительный и мрачный злодей, выверенная мистическо-готическая атмосфера, великолепное музыкальное сопровождение, грамотно дополняющее ленту, очень красивая игра со светом и тенью.

Я безусловно понимаю, что современному зрителю может показаться эта картина весьма устаревшей, а кому-то даже скучной. Ведь мы повидали всякого в кино. Но мы же смотрим кино не только ради красивой картинки и звука, а в первую очередь ради сюжета и атмосферы. А Это у Носферату не отнять.

У вашей жены такая прекрасная шея…

(примерно 31-ая минута фильма)

Носферату, симфония ужаса

Это не первое упоминание кровавого графа в кинематографе. Проблема только в том, что предыдущие картины, типа «Смерть Дракулы» 1921 года — не сохранились, утонули в прошлом. Поэтому, все упирается в хоррор Мурнау «Носферату». Прадедушка клыкастых, если можно так выразиться.

Самое интересное, что и данный фильм мог бы не дожить до наших дней. Мурнау уже собаку съел на различных экранизациях. Например, в 1920 году он обратился к Стивенсону и его «Доктору Джекиллу». А спустя два года, посягнул на Брэма Стокера. Мурнау проникся книгой и хотел снимать кино, как можно быстрее. Вдова Стокера отказала.

Мурнау пошел на хитрость. Поменял некоторые сюжетные ходы, особенно обратите внимание на финал (в книге он другой). И, конечно же, главный антагонист носит имя Орлок, а не Дракула. Режиссер захотел обмануть вдову, типа у меня своя история. Кто такой этот ваш Брэм Стокер, впервые слышу. Готовы? Вдова Стокера все равно приказала сжечь копии фильма Мурнау, а-ха-ха.

Вот он испугался, схватил одну копию, побежал, споткнулся, упал, вскочил на коня, отдал кому-то, тот увез еще дальше. Короче, смогли кое-как сохранить, распространили по всему миру. С годами собрали и восстановили. Положа руку на сердце, кино выглядит вполне прилично (для 1922 года). Шикарное музыкальное оформление от Ганса Эрдмана, опять же.

Лицезрел с широко открытыми глазами. Все-таки режиссура Мурнау творит чудеса. Мне кажется, этот режиссер обладал каким-то космическим чутьем. Снимал бессмертные картины. Через три года — фильму стукнет уже 100 лет! Вдумайтесь. Невозможно оторваться. Настоящая симфония ужаса — страшная и жуткая. От одного взгляда Макса Шрека — становится не по себе.

Единственный момент, который немножко смутил, когда Орлок таскал гроб по городу на своих двоих. Откровенно говоря, можно вырезать. С другой стороны, есть в этом некая изюминка. При любом раскладе, обязательно к просмотру. Хотя бы один разок, как часть истории вампирского кинематографа.

P.S.

В 2000 году вышел фильм «Тень вампира», где рассказали о съемках «Носферату». Картина спорная, но любопытная.

8 из 10

Не смотря на то, что воплощённый Мурнау в «живую картинку» сюжет многострадального «Дракулы» Брэма Стокера (за небольшими изменениями), после выхода в свет «Носферату» и на протяжении следующих почти что сотни лет «дербанили» все, кому не лень и то, что данный фильм не является «первооткрывателем» жанра, на момент 22-го года «симфонию ужаса» можно было бы назвать самым удачным экспериментом в области ужасов.

Конечно, смотря с позиции современного зрителя многое может показаться нелепым и смешным, но мысленно перенесясь на более чем полвека назад и принимая во внимание различные социальные и политические факторы немецкого производителя, можно только восхититься. Даже замыленность сюжета (не будем забывать, что книга Стокера написана за 20 с лишним лет до выхода фильма) не теряет своей актуальности и передаёт настроения того времени.

Временами действительно жутко, тем более если соблюсти определенную атмосферу. Сыграли большую роль в успехе звуковое сопровождение и качественный грим. Не понятно, в этом ли заслуга последних, но Александр Гранач же, и вовсе выглядел в кадре более зловеще, чем главный антагонист.

Обошлось бы ещё без воровства (назовём это так), было бы вообще замечательно. Простор то для фантазии ещё «ого-го».

8 из 10

Удивительно в 21 веке находить настоящую жемчужину кино в фильме столетней давности. Можно подумать, зря кинематограф, это важнейшее из искусств для нас, прошло такой громадный путь от немых «кривляний» и нелепых эффектов до самых технологических вершин.. Но нет, не зря. Всё для того, чтобы время от времени оборачиваться назад и вспоминать, с чего все началось. Еще страннее, когда вот эта самая «классика» (в кавычках — как мейнстрим) заставляет изумленно раскрыть рот не от умиления какого-то, «ах, как давно это было», а от того, насколько круто и красиво это выглядит сейчас, по прошествии такого времени. То есть здесь уже не только лишь историческая ценность — посмотреть -поставить галочку- а ценность что ни на есть художественная.

Вообще удивительная вещь — немое кино. Мне кажется, когда-нибудь человечество снова к нему вернется. Музыка и картинка живут будто бы отдельно друг от друга, но все вместе рождает какую-то свою атмосферу, и ты сам забываешь, как говорить, да и надо ли. Не всегда конечно, но в данной картине все сошлось наилучшим образом.

Удивительно, но нет наигранности в лицах актеров, нет этой лихорадочности, когда нужно без звука показать накал эмоций. Всё естественно (насколько это тогда было возможно в кино), идеальная композиция, местами доходящая до шедевра, постепенно нарастающее напряжение, самые страшные сцены — самые статичные, от которых действительно становится жутковато. Невольно просится крамольная и банальная мысль, что за неимением инструментов и средств, сильнее работает объемно-пространственное вИдение и интуиция художника. Это, на мой взгляд, именно то, чего больше всего не хватает современному кино. Ведь оно, как и любое другое искусство — это смешение, соединение разных искусств. Это и музыка, и поэзия, и литература, и живопись в том числе. Кино в большей степени застывшей момент, который должно хотеться созерцать, чем стремительное движение, динамика, как его сейчас понимают. Поэтому смело данную картину нужно давать студентам любой творческой специальности как учебное пособие «делай так».

Не рискну представить, как это все воспринималось человеком эпохи 20х годов прошлого века. И еще страшнее представить, что же такое творилось в головах и в душах бедных немцев, разбитых первой мировой, потерявшей мировое лидерство и все, что к нему прилагалось, что могло спровоцировать возникновение немецкого экспрессионизма, который, в свою очередь, стал прародителем целого направления ужасов, саспенсов и прочих страшилок в мировом искусстве. И все таки это, пожалуй, лучший выход накапившейся отрицательной энергии, лучше, чем разрушать.

10 из 10

Первой экранизацией романа Стокера считается фильм, снятый в 1921, и носящий название «Дракула» или «Смерть Дракулы». Cделан он был в Венгрии и, к сожалению, до наших дней не дошел, осталась лишь пара кадров, да и они в ужасном качестве, если постараться, то можно найти их на просторах интернета. Второй экранизацией, ну или первой дошедшей до нас, считается фильм гениального немецкого кинорежиссера-экспресиониста Фридриха Вельгельма Мурнау: «Носферату, симфония ужаса».

Это фильм, в котором на тот момент времени, максимально раскрылся режиссерский талант Мурнау. Именно с этой картины начинается его мировой успех. Мурнау задумал свой проект, еще до того как озаботился задачей получения прав на экранизацию романа. А как пришло время их получать, вдова Стокера так и не продала их ему, скорее всего, просто по причине нехватки денег. Но Фридрих не сдался и просто поменял имена действующих лиц. Так граф Дракула превратился в графа Орлока, а Харкер в Хуттера.

Исполнителем роли Орлока в фильме стал Макс Шрек, немецкий актер большого роста и весьма специфической внешности, за которую и был выбран на эту роль. Существует легенда, будто бы Шрека для роли не гримировали, настолько он был некрасив.

Так же существует замечательная картина «Тень Вампира», снятая в 2000 году, Элиасом Мериджем. Ее сюжет вертится в округ съемок Носферату. По большей части, фильм является притчей об искусстве и людях, так или иначе с ним связанных. Роль Макса Шрека там бесподобно исполнил Уилиам Дефо. По версии фильма, Макс Шрек был реальным вампиром. А Мурнау договорился с ним о съемках, только при условии, что в конце съемок, Максу достанется актриса, исполняющая роль Люси. Своеобразная жертва демону искусства.

Мурнау в своей картине замечательно использует искусство саспенса, постепенно погружая нас в атмосферу страха. На мой взгляд, «Носферату, симфония ужаса» и по сей день является одной из лучших экранизаций Дракулы, не в плане точности или атмосферности, а в плане кинематографической целостности.

Самое интересное, что есть в этом фильме — это, конечно же, граф Орлок (Дракула).

Крайне занимательно смотреть затем, как менялся образ графа от фильма к фильму, конечно огромное влияние на его образ оказывало время и страна, в которой была сделана экранизация.

Если говорить о данной картине, то конечно нельзя опускать того факта, что это послевоенная Германия. Первая мировая война, кардинально поменяла человеческое отношение к миру. Никто не ожидал, что этот конфликт продлится так долго, каждая из стран участниц была уверена в том, что она одержит победу в максимально короткие сроки, но как мы знаем, война длилась четыре долгих года. Европа была опустошена этим грандиозным конфликтом, человечество изменилось навсегда, а следовательно, и искусство тоже. Это была эпоха экспрессионизма, который пришел на смену чувственному и немного наивному импрессионизму. Экспрессионизм рисовал совершенно иной мир, суровой, мрачный, пессимистичный.

Стокеровский интеллигентный Дракула просто не вписывался в существующие на тот момент реалии. По-этому, как мне кажется, Орлок предстает перед нами в образа ходячего трупа, одержимого лишь одним желанием, жажда крови! Он как олицетворение тех военных кошмаров, как солдат, вернувшийся с войны, погребенный в микрокосмосе своих бесконечных окопных кошмаров газовых атак и артобстрелов.

Как я уже писал выше, режиссер мастерски нагнетает атмосферу и погружает нас в параноидальный мир Трансильванских реалий. К моменту появления Орлака мы уже на взводе, мы в туманном предвкушении кошмара и когда наступает апогей, появление инфернального графа из темноты, непроглядного туннеля. Мы вжимаемся от ужаса в кресло. Эпизод до сих пор производит должный эффект, не представляю в каком ужасе были зрители того времени.

Помимо атмосферы, Мурнау превосходно работает с постановкой кадра. Достаточно вспомнить эпизод с появлением графа в спальне бедного риэлтора, когда тот выглядывает в дверную щель, а там за ней, безмолвной, отвратительной горгульей, возвышается сутулый Шрек, как неотвратимо он приближается к комнате Хуттера. Ползущая, неизбежная смерть, которая рано или поздно доберется до каждого из нас.

Если говорить об эффектных появлениях псевдодракулы, то невозможно не упомянуть финальную сцену. Когда тень вампира скользит по стене, как это было жутко и ново для того времени.

Многие считают, что жанр ужасов является маргинальным и не несущим ни какой культурной ценности, но ведь это совсем не так. Жанр ужасов — есть отображение главных страхов эпохи, благодаря фильмам этого жанра, мы можем лучше понять людей, живших в то время. «Носферату, симфония ужаса» — это важнейший документ, который несет не только историческую, но и культурную ценность.

Подводя итог, необходимо сказать, что этот фильм оказал колоссальное влияние на кинематограф. Его заслуженно считают шедевром, а режиссера гением!

Жаль, что нельзя перенестись во времени и сознании, и увидеть этот фильм глазами человека начала 20-го века, когда кинематограф был чем-то вроде восьмого чуда света, зритель еще не пресытился, актерская игра разительно отличалась, а отсутствие технологий заставляло режиссеров обратиться к своей изобретательности, а не компьютерной графике. Нет, «Носферату» не может передать нам те эмоции, которые испытывали первые зрители, но зато это возможность прикоснуться к настоящему шедевру киноискусства и одному из «краеугольных камней» жанра ужасов.

Хотя имена главных героев и названия мест претерпели изменения, сценаристу Хенрику Галеену не удалось скрыть столь очевидную отсылку, если не сказать плагиат, на всем известную историю Брэма Стокера о зловещем трансильванском кровопийце. Не трудно догадаться, что за именами Хуттера и Елены скрываются персонажи Джонатана Паркера и его невесты Мины, а наводящий ужас на жителей Висборга граф Орлок — не кто иной как Дракула.

Создатели фильма дали волю фантазии и превратили Орлока в жуткое лысое существо, с торчащими в сторону остроконечными ушами, выпирающими вперед крысиными зубами и длинными пальцами с безобразными ногтями, — облик столь не похожий на привычный для нас образ Дракулы. Ко всему прочему, именно «Носферату» породил распространенное мнение о том, что попав на солнечный свет, вампир умирает, хотя сам Стокер писал, что свет лишь делает силы вурдалака слабее.

Вопреки стараниям «Prana Film», которая не смогла приобрести права на экранизацию, но не оставила намерения снять фильм, никакие отклонения от оригинала не смогли ввести в заблуждение вдову Стокера, и вскоре после его выхода на экраны, через суд она добилась уничтожения всех имеющихся копий.

Но, видимо, боги Кино благоволили к творению Мурнау, и на момент уничтожения фильма в Германии, «призрак» «Носферату» уже успел разлететься по свету, оставив после себя единичные копии пленки. В отличие от своего «собрата», фильма 1921 года «Смерть Дракулы», память о котором не утратилась только благодаря газетным заголовкам и нескольким сохранившимся кадрам, история о графе Орлоке уцелела, став первой, пускай и не совсем правомерной, экранизацией романа Стокера дошедшей до наших дней.

Конечно, 95 (!) лет спустя «Носферату» уже вряд ли кого-то напугает, хотя, надо признать, фильм Мурнау и по сей день смотрится довольно мрачно и загадочно. В свое же время ходили даже слухи о том, что под маской Орлока скрывается не немецкий актер Макс Шрек, а настоящий вампир, что позже станет основой для картины «Тень Вампира» с блистательными Джоном Малковичем и Уиллемом Дефо.

Бытует мнение, что самым первым вампиром в истории был небезызвестный библейский братоубийца Каин, не сумевший совладать с чувствами к своему брату, испытавшему милость Бога. Иные источники утверждают, что прародителем кошмарных кровососов выступал граф Влад Цепеш, реальная историческая личность, некогда сдерживающая навалу турецких войск на цивилизованную Европу. Именно с графом Цепешем связано наибольшее количество мифов и легенд, связанных с его магическим перерождением в вампира. О жестокости Цепеша слагали легенды, его именем пугали детей и обзывали им неугодных. а в 1897 году стараниями ирландского писателя Брэма Стокера на свет появился роман «Дракула», описывающий становление, ужасающие злодеяния и эффектный конец самого известного вампира истории, будь он в действительности порождением преисподней или жертвой беспощадных народных сказаний. Стокер выстроил вокруг образа Цепеша обволакивающую атмосферу притягательной таинственности, скрасив мистический ореол рассказа неприкрытой сексуальностью, не переходящей рамки пошлости. Книга разлетелась по миру огромным тиражом, став объектом культа среди широчайшей аудитории увлеченных читателей, тем самым установив каноны вампиризма, впоследствии доработанные уже иными авторами, вдохновленными наследием Брэма Стокера. Популярность «Дракулы» даже не думала меркнуть с годами, людям хотелось вновь и вновь возвращаться в темный мир ночного владыки, а вместе с полноценным внедрением кинематографа в обыденную жизнь человека зачастили разговоры об экранизации романа, которая была обречена на успех.

Известный немецкий художник и продюсер Альберт Грау усмотрел в «Дракуле» ошеломительный потенциал для постановки эффектного, в действительности пугающего и вместе с тем массового кино, всеми возможными способами добиваясь права на адаптацию оригинальной книги Стокера под формат полнометражного кино. И даже твердый отказ вдовы писателя не отпугнул Грау от задумки. не имя возможности снимать историю о графе Дракуле, продюсер посчитал наилучшим выходом из сложившейся ситуации самовольно переработать историю Стокера, изменив некоторые сюжетные нюансы, включая имена и географические координаты. Вдохновленный азартом Грау режиссер Фридрих Вильгельм Мурнау почтил за честь снять один из самых перспективных хорроров своего времени, заручившись поддержкой удивительного характерного исполнителя Макса Шрека, до ужаса схожего на вампира даже без специально нанесенного грима. Выстроив сценарий на набросках романа Стокера и уделив весомую долю внимания визуальному пиршеству потустороннего мрака, вопреки гневу вдовы создатели таки довели начатое до конца явив миру великолепную и одновременно с этим холодящую кровь симфонию ужаса во главе с Носферату, истинным кошмаром во плоти.

Согласно откровениям Мурнау, сюжет берет свое начало в городке под названием Висбург, где верой и правдой служит агент по продаже недвижимости Томас Хуттер (Густав фон Вангенхайм). Узнав от доброго товарища, что некий граф Орлок (Шрек) собирается прикупить дом в их родном городе, герой не долго думая решается поехать в далекие карпатские края, чтобы самолично заключить сулящую неплохие дивиденды сделку. Поцеловав на прощание любимую супругу (Грета Шредер), Томас отправляется в дорогу, все дальше и дальше отдаляясь от привычной культуры, забредая на территорию, на которой правит извечная тьма. Не без проблем добравшись до замка графа Орлока, герой принимает предложение хозяина, оставшись погостить в промозглом и буквально сжимающем вокруг шеи петлю мести, не подозревая, какими событиями обернется кажущаяся вполне обыденной сделка. Узрев в графе Орлоке кого-то большего, нежели эксцентричного немолодого мужчину, Томас начинает сомневаться в правильности выбора, однако у него не остается иного выхода, кроме как подыграть кошмарному хозяину в его зловещей игре… Однако в Карпатах эта история оканчиваться явно не собирается. Граф Орлок собирается совершить поездку в Висборг и никто не в силах его установить, а уж тем более пораженный агент по недвижимости. Порождение самой преисподней стремится к цивилизации, но именно там он отыщет соперника, который сможет дать ему бой вооружившись хитростью и коварством.

Погрузившись в мистические фантазии Брэма Стокера, создатели «Носферату, симфония ужаса» создали воистину невероятное зрелище, способное поражать воображение до сих пор. Когда погружаешься в мир одинокого вампира, истосковавшегося по общению и участию в активной жизни общества, поневоле ставишь себя на место Томаса Хуттера, с каждым последующим шагом обрекая себя на сложнейшее испытание, способное свести его в могилу. Владения Носферату являют собой место, где останавливается музыка, перестают петь птицы. Режиссер с упоением проводит нас через темный лес, чтобы мы оказались в еще большем мраке, беззастенчиво заглядывающем в саму душу. И во главе всего этого находится истинное средоточие кошмара, сыгранное неподражаемым Максом Шреком. Вампир не так часто появляется на экране, как может быть нам хотелось, однако его облик неизменно навевает тревожные мысли. Зная, что поблизости бродит этот откровенно отталкивающий, пугающий субъект, невозможно расслабиться даже на миг. Чудовище, теряющее последние человеческие черты, всецело завладевает нашим вниманием, оставляя несчастного Томаса Хуттера на позициях марионетки, служащей целям своего новоявленного хозяина. И самое удивительное то, что этот кошмар неизменно притягивает, он так просто не отпускает, завлекая в самую середину.

Фридрих Вильгельм Мурнау прекрасно чувствует себя в антураже Брэма Стокера, блестяще переигрывая британский колорит 19 века под культурные особенности немецкой земли. Не зная то, что «Носферату» выстроен как осознанная вариация «Дракулы», сложно выставить по отношению к нему серьезные претензии, так как режиссер воссоздал поразительно аутентичную историю, которая по сути могла произойти на любой земле. «Носферату» зиждется на художественной увлеченности своих создателей, которые постарались предъявить своей аудитории истинный кошмар, достойный прославленного первоисточника. Да, в фильме Мурнау очень много заимствовано из «Дракулы», от чего его нельзя называть полностью самодостаточным произведением, однако недальновидность вдовы Брэма Стокера не повлияла на художественные ценности переосмысление. С подачи Альбена Грау был воссоздан антураж, являющийся образцом вампирского мистицизма, на который равняются многочисленные последователи Фридриха Мурнау. И хотя большинство копий фильмы было уничтожено, его дух оказался слишком живучим, чтобы исчезнуть бесследно.

Вокруг «Носферату» ходило немало слухов. Кто-то даже предполагал, что Макс Шрек и взаправду был вампиром, и все, что он творил в кадре, было отнюдь не чудесами кино, а колдовством. Сейчас мы можем только посмеяться над этими слухами, или наоборот верить в них, словно в подтвержденную истину. На самом же деле важно лишь то, что фильм Фридриха Вильгельма Мурнау сохранил свое тревожное мистическое обаяние, продолжающее манить к себе страждущих. И я желаю вам только самого мрачного просмотра, так как ради него и снималась эта жуткая история.

10 из 10

В этот прекрасный день, я готов Вам немножечко рассказать о классике фильмов ужаса, который я пересматривал достаточно много раз — это Носферату, Симфония ужаса.

Мурнау хотел экранизировать всеми известный роман Стокера — «Дракула», но киностудия не смогла купить права на имена и прочее, впоследствии чего режиссёр назвал персонажей слегка иначе и немножечко отредактировал сюжет.

В фильме мы видим яркое разделение добра и зла, да и вообще фильм пропитан философской идеей и подобному.

Перейдём к образу Носферату или Дракулы, кому, как привычнее. Макс Шрек — это актёр, который сыграл роль графа Орлока (Дракулы), думаю, именно образ злодея очень сильно насыщает фильм. Очень сильно боялся его раньше, особенно, когда смотрел впервые.

А вот главные герой тут — обычный клерк и его супруга Элен. О них мне говорить нечего, так как мой любимый персонаж в данном фильме — Граф Орлок, но могу всё-таки сказать кое-что, актриса, которая сыграла Элен — не очень та и красива,*это так, чисто моё мнение*, но не будем об этом.

Но знаете, что я ещё скажу, так это, что в данном фильме присутствует великолепный саундтрек. Мрачный мотив, который сыгран на пианино, звуки органа и. т. д., но так же есть и есть спокойные композиции, к примеру — Ellen, Knock & Hutter. Ух, обожаю музыку в этом фильме.

Думаю я бы осмелился назвать этот фильм — самым лучшим немым фильмом в жанре ужасы, даже всеми любимый «Кабинет доктора Калигари» не сравнится с ним.

Так же хочу сказать, что фильм на меня в своё время произвёл немалое впечатление, но для многих он кажется не страшным, в данном случае мы обращаем внимание на год выпуска и делаем объективный анализ всего происходящего.

Рекомендую к просмотру.

После выхода готического романа — ужасов английского писателя Брэма Стокера «Дракула» — имя этого вампира стало популярным, как и сама книга, написанная для придания сюжету достоверности в формате дневниковых записей и писем. Долгое время автор — работавший театральным импресарио мечтал увидеть экранизацию своего произведения на сцене, но умер задолго до постановки первого спектакля. К началу 1920 -ых, когда «немой» кинематограф уже уверенно стоял на ногах, оставив истории несколько выдающихся картин, возможна была и киноэкранизация произведения Брэма Стокера. Несмотря на упорные слухи о том, что самое первое кино про графа Дракулу сняли в охваченной Гражданской войной и смутой России, а сам фильм в последствии был утрачен — никаких доказательств этому нет. Поэтому, будем придерживаться канонической версии относительно того, что первым на экран перенесли классическую историю о графе — кровопийце в послевоенной Германии, и случилось это в 1922 -ом году. Автором проекта «пиратской» (поскольку вдова Стокера на отрез отказалась продавать права) экранизации и её режиссёром был выдающийся немецкий кинорежиссёр — Фридрих Вильгельм Мурнау. Слывший не только видным кинематографистом, но и адептом различных оккультных наук, так среди прочего известно, что на съёмочной площадке к нему обращались исключительно как «гер доктор». Впоследствии многие странности в манере работы Мурнау, а так же всяческие неприятности произошедшие в съёмочной экспедиции (режиссёр настоял на натурных съёмках, а потому группе пришлось ехать в Словакию) — породили много страшных слухов, которые нашли свою мифологическое воплощение в псевдодокументальной ленте «Тень Вампира» (на которую имеется моя рецензия). Справедливости ради, узнал о существовании «Носферату» я лишь благодаря той самой картине Элиаса Мериджа, и после загорелся желанием её найти и посмотреть. Но о своих личностных впечатлениях от известного «немого» хоррора позже, пока ещё чуть — чуть о его непосредственном создании.

И так, получение отказа на продажу прав на роман Брэма Стокера — ничуть не поколебало решение Мурнау поставить по этому сюжету картину. Он лишь кое — что поменял в сценарии и немного переиначил действие, в целом сохранив не только имевшихся в книге персонажей, но и саму фабулу произведения. Изменились только имена действующих лиц и название городов, где разворачиваются события. Так Джонатан Харкер превратился в Томаса Хуттера, его невеста Мина в Эллен, доктор Стьюард — в доктора Сиверса, Ренфилд в Кнока (Александр Гранах), а профессор Ван Хельсинг в профессора Бульвера. Англию сменила Германия, Лондон сменили Висборгом — вымышленным городом, получившимся от соединения Висмара и Любека. Сюжет известный по книге заметно упростился, приобрёл линейное развитие и несколько сместил акценты во взаимоотношениях персонажей. Так мудрый профессор (Джон Готовт) — уже знаком с клерком (Густав фон Вангенхайм) и его очаровательной невестой (Грета Шрёдер), которые являются друзьями молодого доктора (Густав Ботц) и его супруги — на попечение которых, собственно и оставляет свою возлюбленную, едущий по делам в Румынию главный герой. Что было дальше — всем и так известно…

Несмотря на устоявшиеся мнения относительно того, что вампиры бояться солнечного света нигде не было упомянуто об этом ранее, а после утверждения этого в «Носферату» — стало настоящим правилом для последующих фильмов ужасов с этими существами. Несмотря на отличающийся от книжного, образ графа — вампира — на самом деле максимально близок к подразумеваемой Стокером сути. Ведь в последующих адаптациях романа — Дракула молодел и вызывал у своих жертв прекрасного пола не только страх — но и сексуальные желания, оставаясь вечно красивым, элегантным мужчиной. Однако, в романе граф хоть и молодел, но отнюдь не приобретал внешней привлекательности, оставаясь всё тем же мерзким упырём — вселяющим ужас и отвращение. Это как раз таки и хотели передать в экранизации Мурнау и игравший графа Орлока Макс Шрек. Которого данная роль не просто прославила — а вписала в историю мирового кинематографа, навечно запечатлев его ушастую, крысоподобную морду с густыми бровями и парой вампирских клыков!

Вообще, на весь 1,5 часовой хронометраж фильма, приходится лишь около 10 минут с участием зловещего графа на экране. Но и этого было достаточно, что бы у первых зрителей сидящих в тёмных кинозалах стыла от ужаса кровь, когда не моргающий взор страшного вурдалака смотрел на них с экрана! Скупая мимика уродливого, способного напугать даже сегодня лица и неспешные движения худощавого туловища — являются самым известным воплощением вампира в кино. Посостязаться с Шреком может лишь импозантный Дракула Белы Лугоши — который является самым первым легально представшим на экране героем книги Стокера. Правда у него совсем иной подход к воплощению легендарного вампира, положивший начало его романтизации, которая в последствии вылилась в настоящую сказку о бессмертной любви — шедевре Френсиса Форда Копполы. Старое кино в этом плане — архаика точно следовавшая букве оригинала, в этом и её особая прелесть. Человеку ведь проще и ближе бояться порождений ночи, чем жалеть их и заботится о каких то там их чувствах. В «Носферату» этот самый ужас, выползающий из холодного мрака несёт лишь смерть и разложение всему цветущему и живому. Чума — постоянно вспыхивавшая и уносившая сотни тысяч, неконтролируемая и страшная напасть — здесь сопровождает появление в населённых городах, решившего обосноваться поближе к лишённым суеверий людям графа — вампира. Неприятны и сильно давят на психику долгие сцены с выносом гробов умерших жителей города… Операторская работа усиливается благодаря находчивости авторов, использующих для создания необходимой атмосферы негативную, прокрученную на оборот плёнку, различные цветофильтры и возможности монтажа. Сегодня, фильм Мурнау производит гнетущее впечатление и запоминается ещё и благодаря саундтреку. Писалось музыкальное сопровождение для «Носферату» разными музыкальными группами и известными композиторами постоянно, однако каноническое, близкое к оригиналу — появилось при очередной реставрации классической ленты и выпуска её на коллекционных DVD.

Что же до моих впечатлений от просмотра «Носферату» — котором я столько много всего слышал и читал, то первоначально картина меня естественно разочаровала. Ведь все критики и зрители говорили о том, насколько страшна лента и естественно — увиденное не смогло меня напугать. Пересмотрев фильм позже — я стал обращать внимание на игру света и тени, операторские находки и то, как ведёт себя в образе Орлока Макс Шрек. Таким образом, классику хоррора я распробовал не сразу. Поэтому хочу дать совет тем зрителям, которые только собираются ознакомиться с этим, вне всяких сомнений — шедевром «немого» кино. Настраивайтесь изначально увидеть не страшный фильм ужасов — а имеющий огромное влияние на весь жанр фильм, посмотреть который — уже великое счастье для каждого киномана. Тогда и восприятие будет совсем другим.

Смотреть сейчас фильм, снятый почти век назад, конечно, забавно. Все время приходится напоминать себе, что актеры не переигрывают, а сознательно перебарщивают с экспрессией и жестикуляцией по причине своей «немоты». Поэтому остается восхититься гримом, декорациями и спецэффектами. Черт возьми, должно быть, тогда люди в обморок падали на показе и не спали потом ночами!

Чего стоит гиена в роли оборотня? Самая обыкновенная гиена, видимо, одолженная в ближайшем зоопарке, но ведь додумались же до такого! У бедной зверушки секунд двадцать экранного времени, и она явно сама не понимает, как ее занесло в кадр.

Вообще, гиена прекрасна. Но главный герой, который не граф, а который замещающий Джонатана Харкера и нареченный немцами Хуттером, — он раздражает. Переделка оригинала привела к тому, что Хуттер-Харкер выглядит Иванушкой-дурачком (нос картошкой и кудри идут в комплекте). Нарочитая беспечность и простодушие вкупе с мимикой и иванушкодурачковыми жестами производят удручающее впечатление. Потому что нельзя быть на свете тупеньким таким.

Впрочем, Хуттер становится незаметен на фоне графа Орлока, самого носферату. Сложно переоценить влияние созданного образа. Увидев его единожды — уже не забудешь. Это не человеческий образ нечисти, популярный уже много десятилетий, а Тот Самый Монстр, приходящий в душных кошмарах. Те, кто не читал Брэма Стокера, вероятно, имеют о Дракуле весьма романтическое представление. Но в оригинале он — чудовище, лишенное всего человеческого. В романе Стокера нет любовной линии и нет никаких оправданий для вампира; он не вызывает ни малейшего сочувствия. И носферату 1922 года — тот самый. Жуткие застывшие глаза, следящие за тобой. Взгляд, от которого хочется закрыться руками.

И… граф — единственное стопроцентное попадание в этой «несанкционированной» экранизации «Дракулы». В остальном персонажи и сюжет слишком сильно изменены.

9 из 10

P.S. Размышляя над судьбой фильма, натыкаешься на сложный этический вопрос. Вдова Брэма Стокера не давала согласия немецкому режиссеру, возжелавшему экранизировать «Дракулу». Но тот не успокоился и все равно снял фильм, просто поменяв имена и место действия, немного перекроив сюжет, и вот — вуаля! — появился граф Орлок. После выхода фильма в прокат вдова через суд добилась уничтожения всех копий фильма… но, так как копии уже расползлись по миру, несколько уцелело. И вот с одной стороны, с точки зрения истории кинематографа, конечно — счастье, что копии уцелели. Но с другой стороны — разве можно спорить с правообладателем, против воли которого была создана экранизация?..

Ночь не торопится на смену дню. Над немецким Висборгом еще светит солнце, а на улицах можно увидеть улыбчивые лица. Никто не ведает о смертельной болезни, никто не знает, какое обличие она способна принять, и с каким коварством нападает. В тихой провинции суеверия не в ходу, но за грядой Карпатских гор все иначе. Там люди не хотят, но вынуждены верить. Верить во зло, абсолютное зло. Они боятся его и неистово крестятся. Пустая мера, но более надежной — нет. Как могут — оберегают чужака, предостерегают, но все напрасно: глаза нечестивого графа уже пожирают гостя, а капли дьявольски прекрасной крови алеют на руках. Князь всех вампиров, владыка поглощающей ночи и всадник царствующего сумрака — его облик далек от полагающейся величественности. Неестественно длинные пальцы, растопыренные уши, блестящая в лунном свете лысина, соболиные брови и оскаленные заостренные зубы не оставляют сомнений: этот упырь уникален, равных ему нет и не будет. Он не просто кровопийца с титулом, а источник губительной заразы, поражающей, но не обращающей.

Бессмертие немого «Носферату» намертво спаяно с бессмертием легенды о главном вампире. Одно немыслимо без другого, и симфония ужаса звучит в честь обоих. Лента Фридриха Вильгельма Мурнау рождалась так, словно первоисточник Брэма Стокера легко мог быть заменен любым другим готическим романом. Образ графа Орлока — одно из наиболее впечатляющих и самодостаточных олицетворений немецкого киноэкспрессионизма, и, спустя почти столетие, поневоле осознаешь, насколько же он особенный среди всех последующих воплощений Дракулы. Собственно, упоминание титула здесь не более чем дань книге, самого Носферату логичнее отождествлять с болезнью, вызываемой его укусами. Сутулая, иссушенная фигура Макса Шрека диковато смотрится в сравнении с аристократичным Белой Лугоши, и это действительно два разных персонажа. Уже после Мурнау трансильванского графа стали показывать упивающимся собственной властью, способным порождать новых детей ночи. Орлок предстает скорее жертвой недуга, с которым он не в силах бороться и потому лишь смиренно следует черным гранулам в своей крови. Нападение сродни наложению могущественного проклятия, карающего и самого вампира, и жертву. Жажда так сильна, что превращает обладателя в некое подобие шагающей куклы жуткой наружности.

Среди прочих полотен о нечистой силе начала прошлого века эта картина выглядит воистину сакральной. Ее так и хочется обернуть в темный платок и укрыть от круто изменившихся времен. Но кто родился уже бессмертным, тот и живет вечно. Раскрашенная в разные цвета кинопленка отражает чувства, когда неведомая опасность таится где-то на задворках. Желтый, голубой и зеленый сходятся в какой-то безумной пляске, иронично гармонируя с матушкой-историей. Потертый манускрипт о вампирах предстает главным артефактом, без которого люди заранее обречены в поединке с графом. Злодеяниям Орлока сопутствуют белесые тона строгой черно-белой гаммы, и в этом ощущается медленное наступление смерти на род человеческий. При всем при этом «Носферату» остается лентой, где полутона страшат сильнее. Показательно то, как Мурнау ловко обращается с тенью, отправляя ее в самостоятельное путешествие и подтверждая смутный вывод, что ужасает не только сам вампир, но и его силуэт. Инструменты воздействия на подсознание различны: от гипнотического взора до хищно растопыренных пальцев. Угроза несомненна, и хоть знания открыты, а спасения нет. Чуть ли не каждый кадр содержит новую деталь, заставляющую задуматься о природе вампиризма. Почему в своем посмертии прислужник адской полночи уподобляется несчастному уродцу? Среди широчайшего спектра отвратительных чувств сиротливо ютится жалость к неестественно долго живущему старику. Что, если безжалостная чума хуже всех обходится с самим разносчиком?

Астральный мир, который открыл и оставил в веках Мурнау, полон мифологии, эзотерики и мистики. Они определяют структуру «Носферату» не как только лишь переосмысление «Дракулы» Стокера, а как новую жизнь для легенды в иной плоскости. Жестокость вампира уравновешивается его вечным одиночеством. Если последующие воплощения графа желали воссоединения с возлюбленной, были способны на чувства и предпринимали попытки хоть какого-то внедрения в людское сообщество, то Орлок — существо не из этого мира, сгусток отрицательной энергии, лишь только контурно схожий с человеком. Чума когда-то появилась словно ниоткуда, и впоследствии также в никуда и отправилась — так и у Мурнау наблюдается некое подобие слияния разных форм злодейства как явления. Развитие главной идеи происходит циклично, в соответствии с авторской разбивкой по актам. Очаг инфекции разгорается вроде бы незаметно, но уже в следующую минуту обходчик рисует кресты на дверях, фиксируя новых умерших.

Каким бы многообразием символов ни отличалась «Симфония ужаса», но в первую голову она остается классикой макабрического превосходства. Мурнау доводит свою историю до логического конца, но почему-то уверенности в раскрытии всех тайн вампиризма нет и близко. Лента с самого момента своего появления и до наших дней удерживает почетный уникальный статус. Нигде и никогда прародитель кровопийц не был так искусно избавлен от какого-либо лоска в пользу невыразимо глубокого эффекта. И он ведь не базируется на одном только внешнем виде. Через личность Орлока удается проникнуть в лоно самого зла, как гностической сущности, неотделимой от добра. Классическое понимание вечного противостояния одного с другим формирует основу для исследования смертельной опасной науки. Сколь долго живет граф-вампир, столь же долго окружен он аурой загадки. И все те ключи, что оставил Фридрих Вильгельм Мурнау последователям, не открывают главного замка. Того, за которым хранится тайна бессмертия первого вампира. И заперт он будет до тех пор, пока «Носферату» не перестанет иметь высочайшее историческое значение. А этого, хочется верить, не случится никогда.

Про один из главных фильмов немецкого экспрессионизма и законодателя хоррор-фильма сказано так много, что в итоге трудно не удивиться, насколько ошеломляюще простым он может показаться при первом просмотре. Его очень легко пересказать, но крайне трудно описать. Например, забавная сцена завтрака с Носферату. Сломанная линия взгляда, нарочито «неправильно» снятая переглядка создает такое странное ощущение и при этом не сразу опознается — двадцать пятый кадр какой-то. Или в следующей сцене герой просыпается, замечает какие-то укусы, но не придает им значения. Смеешься. И вдруг видишь его дикую, совершенно неестественную улыбку.

Кстати об улыбках. Пожалуй, нигде они не производят такого пугающего впечатления. Лицо Макса Шрека может сначала умилить («спасибо» за это всей последующей традиции иронизирования над ужасным в массовой культуре), но в этом застывшем оскале видится посмертная маска, нечто настолько неживое, что это трудно классифицировать словесно. На самом деле, не менее пугающие остальные лица. Неестественные улыбки Густава фон Вангенхайма и Греты Шрёдер входят в резонанс с эмоциями. Они выражают вовсе не то, что подразумевается по ситуации. Происходит остранение (по Шкловскому) через преувеличенную мимику. Экспрессионисты искали нечеловеческое в человеческом, вытаскивали потаенные мотивы в сознании, выражениях лиц. Эти дикие улыбки адресованы скорее зрителю, чем героям. Они сами не осознают сдвига в этом мире.

Хуттер не замечает знаков, предзнаменований, которые ему посылают, и поэтому счастлив. Преувеличенно, пугающе счастлив. Тут все находится в состоянии некоего предсуществования. все известно наперед. Это выражается даже в монтажных фразах: мы видим куда заходит герой, еще пока он туда еще не вошел. Любая траектория уже предрешена. Такого рода тавтология мышления вообще характерна для экспрессионизма.

Ночные сцены часто снимались днем, но только здесь это производит настолько удивительный эффект. На натуре не скрываются солнечные блики во время «ночных» эпизодов. Пока Хуттер едет к Носферату, несколько раз меняется время суток, причем там, где это как бы нелогично. Экспрессионисты разрушали временную структуру, в принципе делали сбой в структурах. И это при том, что их кинематограф удивительно четко структурирован — забавный парадокс.

Много натурных съемок, но применение «мельесовских» эффектов удивительно уместно (хотя в то время от них многие отказывались): ускорения пленки, съемка на позитивную пленку, внезапные исчезновения и появления через стоп-кадры. Даже сейчас это вызывает не смешки, а искреннее удивление и подсознательный страх.

Очевидна связь экспрессионизма с еще не изжившим себя немецким романтизмом, но куда больше — со сказками Гофмана. Реальность и вымысел переплетаются настолько, что их не отличить друг от друга, ни сливаются воедино. Да, можно логически списать все на дурные сны, эпидемии, но именно эти возможности логических интерпретаций пугают больше всего.

«Носферату» Фридриха Вильгельма Мурнау — одна из самых знаменитых картин в истории кино, одно из лучших творений немецкого экспрессионизма, картина-легенда, которая уже давно прошла испытание временем и которая до сих пор удивляет и восхищает своего зрителя.

Удивителен тот факт, что этот шедевр в своё время мог так и не выйти на экраны и не сохраниться до наших дней.

Дело в том, что «Носферату» — это неточная экранизация самого знаменитого творения Брэма Стокера «Дракула». Неточная в силу того, что вдова писателя никак не хотела продавать права на экранизацию продюсерам «Prana Film». Но будущие создатели картины были уже настолько увлечены идеей этого фильма, что пошли на хитрость, переименовав всех персонажей и значительно изменив сюжетную линию. Но и после всего этого вдова не успокоилась: после выхода фильма на экраны, она через суд добилась уничтожения всех копий фильма. Но уничтожить все копии, которые к тому времени уже распространились по всему миру, к счастью, так и не удалось.

«Носферату» был первым фильмом в истории кино про вампиров (не считая несохранившиеся короткометражные картины). Создание фильма пришлось на ту эпоху, когда кино только становилось на ноги: многое в фильмах тех лет придумывалось с нуля, параллельно создавался так называемый «киноязык», к которому современные зрителю относятся, как к чему-то само собой разумеющемуся. И действительно, в «Носферату» благодаря гению Мурнау было найдено много потрясающих находок, которые в дальнейшем изменили как конкретный жанр фильма ужасов, так и весь кинематограф в целом. Именно в нём были впервые использованы эксперименты с негативом плёнки и причудливая игра с тенями (например, в одном из эпизодов тень вампира появляется задолго до самого её хозяина, рождая тем самым чувство напряжения и беспокойства у зрителя). Поскольку воображение человека может нарисовать более страшные образы чем то, что показано на экране, камера не обязательно должна постоянно показывать злодея, достаточно лишь чувство того, что сейчас произойдёт что-то ужасное. Где только этот приём не был использован позже?!

Ну и, конечно же, фильм не был бы тем, чем он есть, если бы не Макс Шрек. Его образ вампира с выпученными, не моргающими глазами, с лысым черепом, с белой, как мел, кожей, с острыми клыками и длинными когтями на руках — самый яркий и жуткий из всех, когда либо созданных в кино на эту тему. Образ был настолько потрясающий что, что позже распространилась легенда, будто бы Макс Шрек и в действительности был вампиром.

Конечно же, по прошествии более чем девяноста лет, «Симфония ужаса» смотрится не так, как в годы его выхода. Могу предположить, что тогда люди буквально падали в обморок от происходящего на экране. Фильмы за этот долгий промежуток времени поменялись так же, как и их зрители, и сейчас вряд ли кто-то упадёт в обморок. Но по-прежнему в фильме осталась та неповторимая атмосфера мистики и таинственности, которая притягивает взгляд зрителя к экрану и вряд ли даст оторваться на протяжении всех полутора часов экранного времени.

10 из 10

Во время просмотра этой ленты, у вас может возникнуть ощущение, что симфонию эту вы уже слышали. И окажетесь правы. Почти. Вообще-то Ф. Мурнау, просто хотел снять «Дракулу». Но не смог сговориться со вдовой Б. Стокера, ибо та заломила слишком высокую цену. И в итоге она осталась ни с чем. Ф. Мурнау нашёл изящный выход из ситуации, он переименовал графа Дракулу в графа Орлока, снабдил его резцами грызуна и немного изменил сюжет, так что досмотреть картину до конца имеет смысл.

Несмотря на абсолютную предсказуемость (все мы знаем, какой конец ждёт нежитей, покушающихся на юных и любящих, а также на всех остальных:), фильм затягивает своей необыкновенной атмосферой. Ф. Мурнау использует уникальные приёмы, самый известный из которых — съёмка леса на негатив в сцене с экипажем Орлока, изумительно работает со светом: темнота, в которую погружается герой в гостинице после чтения книги о вампирах начинает угнетать.

Но, пожалуй, самую значимую роль в том, что фильм стал тем, что он есть, сыграл Макс Шрек. С ним связана мистическая история, вполне соответствующая духу фильма. Во время съёмок поползли слухи, что Шрек сам по себе такой уродливый, что ему не нужно гримироваться. Говорили, что никакого Шрека на самом деле нет, а играет в ленте сам Ф. Мурнау. Это, конечно, неправда.

Макс Шрек не такой уж и страшный, просто он сыграл хорошо. Его движения в фильме такие пластичные, такие уродливые — просто восхитительны! Ещё одна маленькая фишечка, которую он использовал и, которую сложно заметить — Шрек не моргает в кадре. Ты не обращаешь на это внимание, но твой мозг замечает, что этот человек не моргает, как нормальные люди, он — не нормальный человек. К слову сказать, был какой-то документальный фильм, где говорилось, что в фильме снялся настоящий вампир.

Это я всё к чему. К тому, что фильм производит сильное впечатление, его интересно смотреть. А даже, если на вам он не покажется таким замечательным, как я его здесь представила, то, во всяком случае, этот фильм как бы приобщает к эпохе начала кинематографа, а это тоже интересное переживание. Как ни крути, вы останетесь в выигрыше.

Германия. 1838 год. Начало чумы. Окрестности Бремена, город-фантом Висборг, пребывающий в дымной, удушающей пелене полусна. Во тьме ночной, во тьме густой, во тьме зловещей притаилось само Зло. Неизбежное и древнее, спустившееся с вершин карпатских гор, что в далекой и жуткой Трансильвании — стране из мира грез и ночных видений. Зло, не ведающее жалости, но жаждущее порочной любви, и имя ему Орлок, граф румынский, перерождение валахского правителя. Когтистые холодные пальцы, словно щупальца, обвивают тонкую девичью шею, уродливый острый нос улавливает все полутона ароматов живой плоти и теплого тела, облаченного в прозрачный шелк. Истинный неизбывный акт хищничества. Кровь густым багровым потоком сочится из истерзанного горла, пачкая лицо несчастного монстра, не умеющего противостоять собственному голоду, а в ушах жертвы предсмертным набатом звучит утробный голос, перемешанный со зловонным, отдающим смрадом гнилых трупов дыханием: «Тымоя!Тымоя!Тымоя!ТыНАВЕКИМОЯ!». Из тьмы явившись Орлок во тьме и исчезнет, выпив до дна жизнь и забрав душу, оставив пустую оболочку, лишенную дальнейшего права на спасение. И вечный его спутник, гроб, восседающий на горбу, будет полон тысячелетних грехов собственного владельца, эталонного вампира.

В незапамятные времена девственности десятой музы, когда молодые Эйзенштейн, Протазанов, Шестрем, Гриффит, Ланг, Дрейер и Мурнау только осваивались с этим новоизобретенным видом искусства, ужас и его природа были совершенно иными. Первобытной, но не дуболомно-атавистической; жестокой, но не бессмысленно-беспощадной. Настоящей в своей макабрической бессловесности. Великому Немому в принципе и не нужны были слова для вербализации страхов; ужас тогда, почти век назад, строился на утонченной и устрашающей визуализации, сдержанной и сбалансированной атмосфере и философии, восходящей своими корнями как к религии, так и к эзотерике с метафизикой. Основывался на методах изысканного экспрессионизма, одним из грандов которого и был Великий и Ужасный Фридрих Вильгельм Мурнау, в 1922 году выпустивший картину «Носферату, симфония ужаса», которую в контексте предыдущих работ мастера, «Головы Януса» и «Замка Фогерлед», воспринимать следует как magnum opus, вставший на равных с «Кабинетом доктора Калигари» в рамках всего немецкого киноэкспрессионизма, заложив к тому же фундамент для развития и эволюции всего жанра мистики и ужасов, в то время считавшемся низким и недостойным звания настоящего искусства. Инфернальные же силы вампиристического макабра кошмарны в своей немоте и мертвенной бледности в свете изголодавшейся луны.

Будучи официально первой и, вероятно, до сей поры самой лучшей экранизацией романа британского беллетриста Брэма Стокера, лента Мурнау тем не менее имеет к книге скорее опосредованное отношение хотя бы постфактум того, что первоначальная фабула литературного первоисточника была режиссером переосмыслена, не кардинально, но вполне достаточно, чтобы слегка сместить акценты, моральные, в первую очередь, и придать кинокартине в ее окончательном виде более рельефные и резкие черты не хоррора, но почти философской притчи с огромной провидческой сущностью, заложенной в нее. Причина сего переосмысления была довольно банальна, между тем; Мурнау всего лишь опасался притязаний на наследие вдовой писателя, но на выходе подобный шаг позволил истории трансильванского вампира заиграть новыми красками, ибо, что удивительно Орлок является героем сугубо периферийным, воплощением затаившегося зла, являющегося на краткие, но жуткие мгновения, по сути своей он побочен в драматургии киноленты, тогда как на первый план выдвинута история любви, которой предстоит быть прокрученной через колесо жестокости и насилия на фоне грядущих исторических пертурбаций.

Взрощенная из зерен экспрессионизма на тщательно взрыхленной почве готического искусства, в 20-х годах начинавшего уже медленно уходить из культурного пространства(наступающий век урбанизации и освоения новых технологий вкупе с революционными переменами требовали новых направлений в искусстве взамен архаичных), лента Мурнау как канонична в своей принадлежности к ужасам, культурологическая ценность которого чрезвычайно высока и до сей поры, когда даже в эрзац-образцах современных вампиристических гламурных подонков и метросексуальной школоты угадываются черты древнего Орлока, так и при этом стоит над жанром хоррора как таковым, являя собой по сути фильм-предостережение и фильм-предупреждение, обращенный ко всей Веймарской республике, переживающей тяжелый послевоенный период. Даже на уровне названия Орлок не является классическим кровососом; греческое слово νοσοφóρος или созвучное ему старославянское «носуфур-ату» трактуется как «переносящий болезнь», «зараженный». Мурнау лишает центрального антагониста ленты в исполнении инфернального Макса Шрека ореола сверхьественной природы, лишает вампира его мифической сущности, превращая этого демона кровавых ночей в символ надвигающей на Германию коричневой чумы реваншизма, абберантной гордыни, собственного величия, символ уничтожения старорежимных порядков.

Орлок — это последняя ступень обратной эволюции, тотальной деградации и дегуманизации; Мурнау окончательно обесчеловечивает в плотском понимании и расчеловечивает в христианском смысле эту экстраполяцию давних славянских легенд, из которых видны отчетливые очертания валахского князя Цепеша, вошедшего в историю своим беззастенчивым садизмом доморощенного тирана, хотя для родных ему румын и до сей поры остающемся не тираном, а собирателем земель румынских и главным борцом с янычарами. Этот вирус, словно вампир, будет очень скоро пожирать всех и вся на своем пути, пожирать с неистовой жадностью и остервенением останки Веймара, лелея идеи новой империи, но, к сожалению, с рассветом его невозможно будет убить. И гибель Орлока в час предрассветный не кажется финалом всей истории, а лишь ее многоточием без эпилога и эпитафии, ибо истинное Зло невозможно по-настоящему уничтожить, оно многолико. И много позже этот эталонный худосочный вампир возродится под красно-черными знаменами, и жертв у него уже будет не десятки, а сотни тысяч и миллионы.

Первая экранизация одного из самых известных романов в истории, как по моему, является самой пугающей и жуткой. Этот фильм, пусть даже немой, в памяти оседает надолго, причем воспоминания о нем чаще пугающие, нежели какие-то другие.

«Носферату, Симфония Ужаса» — фильм, прошедший через множество трудностей. Изначально у него «не сложилось» — сначала вдова Брэма Стокера (автора романа) отказалась продавать права на экранизацию, вследствие чего графа Дракулу заменил граф Орлок, а также были изменены и другие имена; а после выхода фильма все его копии должны были быть уничтожены, чему помешало только распространение фильма. Говорят, что самая полная версия фильма есть только у коллекционера фильмов с Максом Шреком (исполнившим роль графа Орлока), а в некоторых версиях кадры были раскрашены иначе для придания более жуткой атмосферы. В общем, у «Носферату» получилась своя, внушительная история.

Если сравнивать «Носферату» с «Дракулой», то различия здесь на лицо. Во-первых, это имена. Во-вторых, место действия (в романе это Англия 1890-ых, а фильме это Германия 1838-го). В-третьих, это некоторые сюжетные моменты, из которых выделю только то, что Орлок не превращает свои жертвы в вампиров, а просто убивает их, заставляя горожан думать, что на них напала чума. Однако в отличие от экранизаций более поздних этот фильм пропитан именно той атмосферой безвыходности и страха, которой были пропитаны страницы романа. Так что «Носферату» одновременно и очень вольная, так и очень близкая по духу экранизация.

Также хочется сказать об образе непосредственно «Дракулы». Макс Шрек подарил мир если не самую лучшую роль вампира, то, по крайней мере, одну из самых лучших. Граф Орлок — лично мой ночной кошмар детства. Это было самым жутким зрелищем, что я видел в детстве. Когда этот длинный, тонкий, пучеглазый, с длинными когтями и своими острыми зубами монстр появляется из темноты, сердце замирает и уходит в пятки. Это, без преувеличений, самый лучший образ вампира в истории. Орлок — это сущий кошмар, настоящий монстр, который вызывает страх. Орлока по праву сделали иконой вампирского жанра, а у многих его образ также является иконой хоррора в целом. Ни Лугоши, ни Олдаману, ни кому либо еще так и не удалось создать более жуткий образ, или хотя бы что-то похожее на образ, созданный Максом Шреком. Орлок станет ночным кошмаром, запросто выбив ветвь первенства у таких классических монстров, как Крюгер, Джейсон, Майерс и тд.

С технической стороны фильм реализован в лучших стандартах того времени. Периодически на экране появляются вставки с текстом (в некоторых из них Орлока все-же переименовали в Дракулу); гамма то и дело меняется (однако во многих сценах это нагоняет атмосферу). Операторская работа очень даже хороша, а некоторые сцены стали известными на весь мир (все хотя бы раз в жизни видели графа Орлока, стоящего в дверном проеме и глядящего прямо в камеру).

«Носферату» во многом стал самостоятельной историй про вампиров, граф Орлок (которого любят ошибочно называть «Носферату») стал самостоятельным персонажем; этот фильм одновременно и не относится к «Дракуле», и одновременно является лучшей экранизацией романа за всю историю. «Носферату» — это воистину симфония ужаса, от которой невозможно оторваться от начала и до самого конца. А после просмотра вы уже никогда не забудете облик длинного, тощего, лысого, когтистого графа с широко раскрытыми глазами, которые смотрят прямо на Вас, и взор этот будет с вами до самого конца.

10 из 10

В 1920-е годы в Германии зарождались истоки жанра хоррор. Переломным моментом стал фильм «Кабинет доктора Калигари», в котором использовались новаторские декорации, отображающие сознание безумца. «Калигари» послужил началом новому течению в кинематографе, известному как Немецкий Экспрессионизм. Главными особенностями данного течения были: необычные декорации с искаженными пропорциями, тема безумия с налётом тёмного романтизма, события сюжета, разворачивающиеся в воображаемом мире, всевозможное использование игры теней, и намеренно утрированная игра актёров.

«Носферату. Симфония ужаса» — один из наиболее ярких представителей Немецкого Экспрессионизма. Фильм является неофициальной адаптацией самого знаменитого романа о вампирах «Дракула».

Режиссёр фильма Фридрих Вильгельм Мурнау был одним из величайших режиссёров эпохи Экспрессионизма.

Мурнау изменил имена главных героев, поскольку вдова Брэма Стокера отказывалась продавать права на экранизацию. Граф Дракула стал графом Орлоком, Джонатан Харкер — Томасом Хаттером, Мина — Эллен, и т. д. Место действия перенеслось в вымышленный немецкий город — Висборг (соединённые вместе названия двух городов: Висмар и Любек) в 1838 год.

Таким образом, сюжет фильма во многом отличается от книги, и стоит его рассматривать как отдельное произведение. В фильме Мурнау граф не выглядит привлекательным и соблазнительным, каковым он был в книге, а скорее — наоборот.

В своём фильме Мурнау ориентировался на восточноевропейскую мифологию о вампирах, в которых облик вампира был таков: лысая голова, остроконечные уши, длинные когти и резцы как у крысы. Имя этому вампиру — Носферату, что в переводе с греческого означает — «переносящий болезнь». Этот миф возник во времена чумы, переносчиками которой были крысы. Исходя из этого мифа, Носферату был лидером крыс, переносящих чуму и смерть. Поэтому он имел крысиноподобный облик.

В фильме Мурнау всё было именно так — граф Орлок прибыл в Германию с огромным количеством крыс, распространяя чуму на всех обитателей Висборга. Ещё одним отличием от оригинала было то, что после укуса жертвы графа не становились сами вампирами. Они умирали от его укуса. В результате чего умирает и Эллен. Она приносит себя в жертву вампиру ради спасения остальных. Граф в фильме умирает от лучей восходящего солнца. Впервые эта идея появилась именно в этом фильме. Поскольку, в книге Дракула спокойно передвигался по Лондону в дневное время. Просто в дневное время он был не настолько силён. Именно благодаря Мурнау появился миф о том, что вампир может умереть от солнца.

Одним из художественных достижений фильма стала сцена, снятая в негативе, в которой Орлок везёт Хуттера в замок, а также — ускоренное воспроизведение плёнки, чего раньше не применяли в кино. Готические декорации фильма мастерски создают ощущения напряжения и отрешённости. Невероятно завораживающие съёмки на натуре, сделанные в Словакии.

Будучи полностью просвещённым в мистике и оккультизме, Мурнау изобретательно использовал свои познания для создания страха и ужаса в своём шедевре.

Исполнитель заглавной роли Макс Шрек (чья фамилия переводится как «ужас») гениально сыграл роль графа. Он создал канонический образ вампира, который пугает по сей день. Эта роль прославила его на всю жизнь. И сделала самым узнаваемым кино-вампиром всех времён.

Роль Эллен достойно сыграла Грета Шрёдер — актриса театра и кино, и к тому же — жена Пауля Вегенера (известного немецкого экспрессиониста, прославившемся в фильме «Голем»). Она привнесла немалую глубину в роль Эллен, которая была готова пожертвовать собственной жизнью ради спасения любимого и остальных людей.

Итог: истинный шедевр классического хоррора, пугающий и по сей день.

10 из 10

Германия. 1838 год. Начало чумы. Город-фантом Висборг, окрестности Бремена, пребывающий в дымной, удушающей пелене полусна. Во тьме ночной, во тьме густой, во тьме зловещей притаилось само Зло. Неизбежное и древнее, спустившееся с вершин карпатских гор, что в далекой и жуткой Трансильвании — стране из мира грез и ночных видений. Зло, не ведающее жалости, но жаждущее порочной любви, и имя ему Орлок, граф румынский, перерождение валахского правителя. Когтистые холодные пальцы, словно щупальца, обвивают тонкую девичью шею, уродливый острый нос улавливает все полутона ароматов живой плоти и теплого тела, облаченного в прозрачный шелк. Истинный неизбывный акт хищничества. Кровь густым багровым потоком сочится из истерзанного горла, пачкая лицо несчастного монстра, не умеющего противостоять собственному голоду, а в ушах жертвы предсмертным набатом звучит утробный голос, перемешанный со зловонным, отдающим смрадом гнилых трупов дыханием: «Тымоя!Тымоя!Тымоя!ТыНАВЕКИМОЯ!». Из тьмы явившись Орлок во тьме и исчезнет, выпив до дна жизнь и забрав душу, оставив пустую оболочку, лишенную дальнейшего права на спасение. И вечный его спутник, гроб, восседающий на горбу, будет полон тысячелетних грехов собственного владельца, эталонного вампира.

В незапамятные времена девственности десятой музы, когда молодые Эйзенштейн, Протазанов, Шестрем, Гриффит, Ланг, Дрейер и Мурнау только осваивались с этим новоизобретенным видом искусства, ужас и его природа были совершенно иными. Первобытной, но не дуболомно-атавистической; жестокой, но не бессмысленно-беспощадной. Настоящей в своей макабрической бессловесности. Великому Немому в принципе и не нужны были слова для вербализации страхов; ужас тогда, почти век назад, строился на утонченной и устрашающей визуализации, сдеранной и сбалансированной атмосфере и философии, восходящей своими корнями как к религии, так и к эзотерике с метафизикой. Инфернальные же силы вампиристического макабра кошмарны в своей немоте и мертвенной бледности в свете изголодавшейся луны. На методах экспрессионизма, одним из грандов которого и был Великий и Ужасный Фридрих Вильгельм Мурнау, в 1922 году выпустившем картину «Носферату, симфония ужаса», которую в контексте предыдущих работ мастера, «Головы Януса» и «Замка Фогерлед», воспринимать следует как magnum opus, вставший на равных с «Кабинетом доктора Калигари» в рамках всего немецкого киноэкспрессионизма, заложив к тому же фундамент для развития и эволюции всего жанра мистики и ужасов, в то время считавшемся низким и недостойным звания настоящего искусства.

Будучи официально первой и, вероятно, ныне самой лучшей экранизацией романа британского беллетриста Брэма Стокера, лента Мурнау тем не менее имеет к нему скорее опосредованное отношение хотя бы постфактум того, что первоначальная фабула литературного первоисточника была режиссером переосмыслена, не кардинально, но вполне достаточно, чтобы слегка сместить акценты, моральные, в первую очередь, и придать кинокартине в ее окончательном виде более рельефные и резкие черты не хоррора, но почти философской притчи с огромной провидческой сущностью, заложенной в нее. Причина сего переосмысления была довольно банальна, между тем; Мурнау всего лишь опасался притязаний на наследие вдовой писателя, но на выходе подобный шаг позволил истории трансильванского вампира заиграть новыми красками, ибо, что удивительно Орлок является героем сугубо периферийным, воплощением затаившегося зла, являющегося на краткие, но жуткие мгновения, по сути своей он побочен в драматургии киноленты, тогда как на первый план выдвинута история любви, которой предстоит быть прокрученной через колесо жестокости и насилия на фоне грядущих исторических пертурбаций.

Взрощенная из зерен экспрессионизма на тщательно взрыхленной почве готического искусства, в 20-х годах начинавшего уже медленно уходить из культурного пространства(настпуающий век урбанизации и освоения новых технологий вкупе с революционными переменами требовали новых направлений в искусстве взамен архаичных), лента Мурнау как канонична в своей принадлежности к ужасам, культурологическая ценность которого чрезвычайно высока и до сей поры, когда даже в эрзац-образцах современных вампиристических гламурных подонков и метросексуальной школоты угадываются черты древнего Орлока, так и при этом стоит над жанром хоррора как таковым, являя собой по сути фильм-предостережение и фильм-предупреждение, обращенный ко всей Веймарской республике, переживающей тяжелый послевоенный период. Даже на уровне названия Орлок не является классическим кровососом; греческое слово «νοσοφóρος' или созвучное ему старославянское «носуфур-ату» трактуется как «переносящий болезнь», «зараженный». Мурнау лишает центрального антагониста ленты в исполнении инфернального Макса Шрека ореола сверхьественной природы, лишает вампира его мифической сущности, превращая этого демона кровавых ночей в символ надвигающей на Германию коричневой чумы реваншизма, абберантной гордыни, собственного величия, символ уничтожения старорежимных порядков.

Орлок — это последняя ступень деэволюции и дегуманизации; Мурнау окончательно обесчеловечивает в плотском понимании и расчеловечивает в христианском смысле эту экстраполяцию давних славянских легенд, из которых видны отчетливые очертания валахского князя Цепеша, вошедшего в историю своим беззастенчивым садизмом доморощенного тирана, хотя для родных ему румын и до сей поры остающемся не тираном, а собирателем земель румынских и главным борцом с янычарами. Этот вирус, словно вампир, будет очень скоро пожирать всех и вся на своем пути, пожирать с неистовой жадностью и остервенением останки Веймара, лелея идеи новой империи, но, к сожалению, с рассветом его невозможно будет убить. И гибель Орлока в час предрассветный не кажется финалом всей истории, а лишь ее многоточием без эпилога и эпитафии, ибо истинное Зло невозможно по-настоящему уничтожить, оно многолико. И много позже этот эталонный худосочный вампир возродится под красно-черными знаменами, и жертв у него уже будет не десятки, а сотни тысяч и миллионы.

10 из 10

Это то, чего явно не смотрела Стефани Майер перед тем, как наплодить три тома своих «Сумерек». «Носферату. Симфония Ужаса» — старенький фильм 1922 (!) года. Режиссер, Фридрих Мурнау, вдохновившись Дракулой Брама Стокера, решил снять фильм по мотивам этой книги, однако вдова Брама наотрез отказалась дать разрешение. Но Фридрих был не из робкого десятка — он поменял имена персонажей и приступил к съемкам. Не очень красиво было с его стороны, более того, в процессе судебных разбирательств с вдовой Стокера пришлось уничтожить пленки с фильмом, но, как выяснилось, некоторые избежали этой печальной участи, и фильм дошел до наших дней.

Фильм, надо признаться, очень трудно смотреть по теперешним меркам. Ну, не мудрено — черно-белый немой фильм 22-го года. Мне было действительно тяжеловато его смотреть, но я все же справился, и, знаете, нисколько не жалею об этом. Отличная классика своего времени и жанра!

В общем и целом сюжет повторяю сюжет оригинального Дракулы. Человек отправляется в замок, тамошний граф оказывается вампиром, потом прибывает в родной город главного героя… Но помимо измененных имен расхождения с оригинальным Дракулой тут так же имеются. Граф Дракула мог ходить при свете дня (НО НЕ БЛЕСТЕЛ!), Орлок же света боится. Орлок так же не превращает жертв в вампиорв — он их убивает. Да и концовка тут будет без кола в сердце.

Отдельно хочется упомянуть самого графа Орлока. Макс Шрек просто великолепно играет свою роль, при том, что его персонаж не выражает вообще никаких эмоций (он даже не моргает), в старом вампире их больше, чем во всех персонажах ссаных «Сумерек». Его осанка, его плавные телодвижения, черт возьми — это действительно круто смотрится. А его простой и бесхитростный грим в черно-белом цвете смотрится очень и очень даже реалистично. Сказано, конечно, что Макс был не очень красив сам собой, и грима было минимум, но присмотритесь: крысиные зубы, уши, подведенные глаза, крючковатый накладной нос, брови (скорее всего тоже), когти — это все ведь не родное.

В общем, ценителям классики и любителям вампиров смотреть обязательно. Пересматривать, конечно, я его вряд ли буду, но в памяти он у меня остался. Трудно поставить мне оценку немому фильму двадцатых годов, поэтому я просто скажу еще раз, что фильм мне понравился и оставил положительные впечатления.

Никакого «саспенса», ни грамма дорогостоящих эффектов, несколько капель крови — и все равно, я считаю «Носферату» одним из лучших фильмов в жанре хоррор.

Сам вампир Носферату неотразим, эти не моргающие безумные глаза я запомню на всю жизнь. Сыграно все правильно, по дедушке Станиславскому.

Музыка вкупе с картинкой изрядно пощекотали мне нервы. Хотя фильм заставил меня сидеть на иголках, после него остается вполне себе интересное, даже приятное послевкусие, чего не скажешь о многих современных фильмах этого жанра.

Понравилась игра оператора с фильтрами, весьма необычно, а для 1920-х так вообще диковинка.

Итог — каждый уважающий себя киноман, тем паче, любитель хорроров, обязан посмотреть эту великолепную классику жанра ужасов.

10 из 10

Теперь это мой любимый фильм в жанре.

Зараза эта вдова Стокера, скажу я вам — ее стараниями мировая культура едва не обеднела на этот, по меркам немых фильмов, впечатляющий образец.

Стокера тут довольно сильно переиначили, поменяли всем имена, повыкидывали половину сюжета, взамен добавили одну линию (эпидемия чумы), сменили трактовку образа и финал. Что ж, вышла вполне цельная история.

У фильма есть два несомненных плюса. Это замок Орлока, в роли которого выступил величественный Оравский Град в Словакии, и сам Орлок. В отличие от классического графа в исполнении Лугоши, импозантного аристократа, злого и жестокого, но не инфернального, Орлок — жуткая тварь, порождение ада, длинный, ненормально длиннорукий, с отвратительной рожей… его ужасная миссия — разносить чуму по миру, он — повелитель крыс, а питье крови — так, небольшая слабость. И лишь чистая душой женщина может избавить мир от него.

Эта трактовка образа вампира невозвратно ушла. Унылый, бессмысленный, неизвестно за что расхваленный критиками римейк 1978 года показал это как нельзя лучше — уже во второй половине XX века образ вампира-демона, разносчика чумы, выглядит тупо и ненатурально. Мы больше не боимся чумы, черная смерть повержена современной медициной, лишь изредка огрызаясь локальными вспышками — она никогда больше (если, конечно, мы вдруг не скатимся в средневековье) — не выкосит пол-Европы, и нынешний обыватель никогда не назовет чуму как причину своего страха перед будущим.

В 1922 году, до Второй мировой, до атомных взрывов, до повальных терактов — чума еще пугала. Ее бессердечное, нечеловеческое воплощение — граф Орлок — и сейчас-то выглядит впечатляющей тварью, а в момент выхода фильма, наверняка тоже пугал людей до колик. Таких вампиров, воплощающих не личное, а природное зло, больше не будет в кинематографе.

Конечно, в фильме есть и все признаки немых фильмов — специфические понятия о красоте (на современный взгляд Элен страшновата), гротескная игра актеров, куча наивностей и условностей. Менее масштабный и менее дикий по нынешним меркам (в нем нет устаревшей научной фантастики, а мистика не подвластна времени), этот фильм не так потрясает, как «Метрополис», но по-своему впечатляет не меньше.

Смотрел в английском переводе, конечно, а там имена персонажей заменили обратно на стокеровские (полагаю, историю с борьбой за авторские права, чуть не убившей фильм, все знают?), так что, не обессудьте, излагать буду соответственно.

Немой фильм всё-таки воспринимать непросто. Преувеличенные эмоции смотрятся как признаки безумия, но с этим вполне можно свыкнуться. Важнее, что, поскольку характер персонажа не раскрыть в диалогах, он тоже подаётся преувеличенно и крайне прямолинейно. В итоге Ренфилд выглядит клиническим сумасшедшим уже в первых кадрах (он — начальник Харкера, пославший его к графу), а Джонатан Харкер, который, конечно, и в оригинале не блистал интеллектом, предстаёт жизнерадостным идиотом. С другой стороны, нельзя сказать, что актёры играют плохо — таковы условности жанра.

Итак, Харкер оставляет свою жену Нину (почему-то так, вопрос к американским переводчикам) и едет в Трансильванию помочь графу Дракуле выбрать дом в Бремене. По дороге он останавливается в румынском трактире и находит в своей комнате «Книгу вампиров» (самая естественная вещь на свете, не так ли?). Особенно умиляет, что, дочитав до строк «Первый носферату родился в 1443 году. Его имя, которое не стоит произносить вслух, -…», герой зевает, отбрасывает книгу и ложится спать. Удивляясь по пути суеверию местных крестьян (а как им не быть суеверными, если ночами у деревни бегает гиена (sic!) и пугает лошадей), Джонатан пребывает в замок Дракулы и знакомится с этим жутковатым стариком. Тот читает рекомендательное письмо от Ренфилда, написанное, видимо, на вампирском языке — выглядит как детские каракули, дополненные свастиками и могендавидами), восхищается шеей Нины, увиденной на медальоне и выбирает дом напротив дома Харкеров. Наутро Джонатан обнаруживает у себя на шее две дырочки, а графа — в гробу, и начинает что-то подозревать. Ночью Дракулу от мужа отпугивает сомнабулическая Нина, крик которой как-то долетает до Румынии, так что вампир грузит на повозку гробы, ложится в один из них, и повозка без кучера уезжает. Воспользовавшись этим, Харкер, воспользовавшись этим, бежит, граф нудно плывёт на корабле в гробу, а Ренфилд попадает в сумасшедший дом. После приезда Дракулы в городе объявляют карантин, испугавшись эпидемии чумы, Харкер целуется с женой и велит ей не трогать привезённую им «Книгу вампиров», игнорируя тот очевидный факт, что Дракула, презрев конспирацию. и правда поселился в купленном им доме. На этом сходство с «Дракулой» Брэма Стокера, затянувшуюся завязку которого представляет большая часть фильма, заканчивается. Нина всё-таки читает книгу, узнает, что чистая душой женщина может добровольно предложить кровь вампиру и задержать его до крика петуха — тогда он погибнет. Она принимает соблазнительные позы у открытого окна, граф попадается в ловушку и испаряется, а Нина умирает от потери крови.

Несмотря на всё вышесказанное, в фильме есть саспенс. Конечно, в очень значительной степени его обеспечивает Макс Шрек. Он действительно великолепно сыграл мёртвое чудовище. Полагаю, роль сыграла и его внешность, действительно, впечатляющая, но дело не только в ней. Минимальная подвижность и полное отсутствие непроизвольных движений, угловатость и механистичность, остекленевший взгляд — таким не был Дракула у Стокера, но именно таким должен быть порождённый ночью живой мертвец. Худой, похожий на паука граф, несущий гроб по ночным улицам — пожалуй, самое наглядное и жуткое изображение вампирской сверхсилы, что я видел.

Не говоря о том, что это просто классика, которую надо знать.