Универсальный язык (2024)

Режиссёр Мэттью Ранкин сыграл самого себя — персонажа по имени Мэттью Ранкин, который возвращается в родной Виннипег после увольнения с какой-то правительственной работы. Но город, который он помнит, словно исчез: теперь вокруг все говорят на фарси, а привычная повседневность превратилась в сплошной бытовой абсурд.

История начинается с совершенно бытовой истории: есть преподаватель и его ученики-школьники. Один из учеников опаздывает на урок, потому что потерял очки — как выясняется, их каким-то образом утащила курица, зацепившая их лапой. Уже с этого момента становится понятно, что это какой-то арт-хаус. Препод тем не менее отчитывает мальчика и нагнетает строгую обстановку в классе.

После занятий двое школьников замечают, что во льду замёрзла денежная купюра. Они решают достать её, чтобы купить новые очки тому самому мальчику. Учитель, заметив их затею, вроде бы проявляет участие, советует найти топор, чтобы разбить лёд, — и ребята отправляются на поиски. Но постепенно становится ясно, что и сам учитель имеет собственные, не совсем ясные мотивы по отношению к этой купюре.

Дальше фильм превращается в цепочку эпизодов, где дети безуспешно ищут топор, а параллельно мелькают какие-то абсурдные сцены — например, индейка, выигравшая конкурс красоты, едет в автобусе. Всё это подано с претензией на сюрреализм, но выстроено из простых, почти анекдотичных сцен.

Визуально фильм довольно интересен — кадры выстроены с ощутимым влиянием стиля Уэса Андерсона: симметрия, статичность, лёгкая театральность. Не настолько филигранно, конечно, но узнаваемо.

Тем не менее, по итогу складывается ощущение, что режиссёр просто развлекается в поле абсурдного кино, не пытаясь донести до зрителя чёткую идею. Возможно, это какая-то очень авторская рефлексия на тему миграционной политики, но за происходящим следить довольно сложно, интерес постепенно рассеивается — ближе к финалу хочется не столько узнать, чем всё закончится, сколько просто досидеть до титров.

«Универсальный язык» - картина совершенно абсурдистская, здравый смысл с ней вообще несовместим. Обычные фильмы мы смотрим для того, чтобы сопереживать героям или наслаждаться сложной интригой. В этом же фильме эмпатия отчасти возможна, но ее трудно вербализовать. Многие после просмотра скорее зададутся вопросом «а что это вообще было?», чем вспомнят, какие чувства вызвали у них персонажи не экране.

Главный герой по имени Мэтью покидает должность госслужащего в Квебеке и возвращается в родной город Виннипег, это другая провинция Канады. Но город это какой-то кафкианский. В зданиях не всегда бывают окна, стены угнетают своим однообразием, а заведения в этих зданиях производят тягостное впечатление своей затхлой атмосферой. А главное, все в этом городе на фарси — все вывески, объявления и речь почему-то на этом странном для Канады языке. Мэтью посещает дом своего детства, узнает, что там живут совсем другие люди, а потом находит мать — она теперь живет в семье местного экскурсовода, который показывает немногочисленным туристам местные достопримечательности, которые таковыми назвать трудно. В самом деле, кому может быть интересен неработающий фонтан или могила на обочине шоссе? Параллельно этому мы следим за историей школьников одного местного класса. Например, один мальчик потерял очки, потому что их у него «отобрала индейка», а две сестры пытаются раздобыть топор, чтобы выломать изо льда вмерзшую в него крупную денежную купюру. Эти истории переплетаются, обеспечивая необходимый минимум связности, но совершенно не делают фильм понятным. Передача смысла вторична, первичен опыт иррациональности.

Традиционные художественные критерии тоже плохо применимы к этому фильму. Достаточно посмотреть на актерскую игру режиссера Мэтью Ранкина, который играет героя со своим же именем. Он почти ничего говорит за весь фильм, и на протяжении всей картины мы видим его одну и ту же подавленную физиономию, лишенную всяких эмоций. Можно только додумывать за режиссера, что он хотел сказать. Возможно, главная мысль в том, что нельзя надолго покидать родные края и забывать родителей. Потому что если сделать это надолго, вернувшись, можно ничего не узнать, и сам язык покажется чужим. Но развития какого-либо чувства от сознания этого в общем-то не происходит. Поэтому наше предположение может быть неверным, ведь шанса все исправить Мэтью не дается, и он просто вязнет в своих полудепрессивных шатаниях по городу, ни к чему толковому не приходя. Поэтому не менее разумным будет считать, что внятного смысла в этом фильме не было изначально. В его основе не смысл, не поучение и не мораль, а просто резонанс причудливых фрагментов человеческого опыта.

Истории, рассказанные в «Универсальном языке», даже не описывают реальные проблемы социума. Они находятся в каком-то искусственном вакууме, словно полученные в лаборатории. Они оказывают на зрителя воздействие не тем, что вызывают эмпатию, а тем, что просто немного щекочут воображение, как его щекочут оригинальные загадки. Следует признать, что «Универсальный язык» работа в высшей степени оригинальная и авторская, но иногда игра в авторское кино слишком преобладает, не позволяя разглядеть более привычные ценности, среди которых смысл высказывания, развитие персонажей, сюжетная интрига и тому подобное. Этого, увы, в «Универсальном языке» почти нет. Но любители экспериментального кино обязательно должны посмотреть этот фильм.

Много ли вы видели фильмов про Виннипег? Тот, который в Альберте. Или в Манитобе. Канадец Мэттью Ранкин, например, там родился. Поэтому его всего второй, но очень успешный среди критиков, фильм о родине. Точнее о том, как сложно туда возвращаться. Или не туда. По созвездию странных знаков, серо-бетонных декораций и странных мужчин в пыльных пиджаках Канада похожа на Скандинавию. А 'Универсальный язык' почти на любой фильм Роя Андерссона. Особенно на тот, что когда-то выиграл Венецию

Протагонист, которого играет сам Мэттью Ранкин и которого зовут тоже Мэттью Ранкин, увольняется с правительственной работы в Квебеке. Он покидает Монреаль ради родного Виннипега, где-то там осталась его мама, дом и попытки собрать свою жизнь. Вот только Виннипег сильно изменился. Теперь там все говорят на фарси, вывески (даже Тим Хортон) только на персидской вязи, а люди вместо латте с кленовым сиропом закидываются чаем в стаканах-бардаках. На месте канадских блондинов - смуглые иранцы, странный экскурсовод водит немногочисленных туристов по бесконечным эстакадам, на кладбище между которыми слезы собирает местный ламентолог.

Осознать до конца, что же тут вообще происходит, не получится и под финальные титры. 'Универсальный язык' - авторская фантасмагория, как она есть. Это мир чудаков и чудиков, где купюру в 500 риалов заливают в лед, а дети в школах учат стихотворения Фирдоуси. Прежде всего, Ранкин исследует возвращение домой после долгого расставания с ним. Чувство хорошо известное каждому беглецу и мигранту, когда, вернувшись, ты не узнаешь хорошо знакомое место. Здесь нам и шпаликовское 'даже если пепелище кажется вполне', и комплекс проблем, с которыми сталкиваются беженцы из других стран: незнакомый язык, странные обычаи, одиночество.

При этом 'Универсальный язык' искусно орудует и на плацдарме чисто канадской сатиры. Ангажированность франкоязычного меньшинства, не особо знающего, что там за границей Квебека, шутки про снег, серые интерьеры безжизненной зоны расселения и, конечно, тема мнимой инклюзивности в демократически выстроенном обществе. Ранкин не опускается в чистую сатиру, но передает отношение посредством сюжетных капканов. Его фильм - сказка, но предельно реалистичная. Человек-елка, живой индюк, укравший у парня очки, помешанность на лотереях с призом в годовой набор салфеток - провести метафору к каждому образу не так уж и сложно. Но в то же время это всё кирпич в общей конструкции - канадского общества

'Универсальный язык' - это еще и про потерянность, про замершее время. Если не встретить в жизни своих, то можно остаться одному. Еще хуже - одному наедине с прошлым. И финальный твист со стертыми лицами тут вполне доходчивое объяснение тому, как легко потеряться в мире, где ты не чудак.

Ранкин снял канадскую Одиссею, в своем ядре очень тягучий фильм, как само одиночество. И кому-то в нем очень тепло, сидя то в уютной чайхане, то на ковре у домашнего очага. А кому в этом мире достается лишь место на парковке. Да и вряд ли на той, что попадет под эгиду ЮНЕСКО

В российский прокат вышла новая картина Мэттью Ранкина, которая в 2024 году завоевала Приз зрительских симпатий в рамках «Двухнедельника режиссёров» на Каннском кинофестивале. В нашей рецензии мы подробнее расскажем об этом фильме, полном абсурда, метафор и сюрреализма.

Главный герой фильма Мэттью (Мэттью Ранкин) увольняется с неинтересной работы в правительственном учреждении и возвращается в родной Виннипег, в котором обнаруживает, что все начали говорить на фарси. А местный экскурсовод водит сбитых с толку туристов по самым обычным и скучным достопримечательностям. Он показывает заброшенный торговый центр и забытый на автобусной остановке чемодан.

В то же время две маленькие сестры находят деньги, которые замёрзли во льду, и пытаются найти способ достать их, для того чтобы купить своему школьному другу новые очки, которые до этого у него украла индейка. Всё это происходит в течение полутора часов, и зрителю предстоит разобраться во всех этих, на первый взгляд, хаотичных ситуациях.

Мэттью Ранкин — канадский режиссёр, известный своими экспериментальными фильмами. Его дебютная полнометражная картина «XX век», вышедшая в 2019 году, получила признание на Берлинском кинофестивале, где была отмечена призом от прессы как лучший фильм в программе «Форум» (экспериментальное кино). Лента рассказывает вымышленную необычную историю восхождения к власти молодого Уильяма Лайона Макензи Кинга — десятого премьер-министра Канады.

Во втором фильме Ранкин продолжает создавать свойственный его режиссёрскому стилю фантастический мир, погружаясь в ещё более сюрреалистичные глубины. Примечательно, что «Универсальный язык» был выбран в качестве канадской заявки на премию «Оскар-2025» в категории «Лучший фильм на иностранном языке». Этот факт привлекает к нему ещё больше внимания и побуждает к обязательному просмотру.

Фильм «Универсальный язык» отличается невероятной кинематографичностью, точностью проработки деталей и безупречной выверенностью в кадре. В нём можно уловить отголоски лучших традиций иранского и французского кино. А для поклонников творчества Уэса Андерсона с его симметрией здесь также найдётся что-то интересное и приковывающие взгляд.

Атмосфера фильма, погружённая в эстетику канадской провинции с её брутальными постройками, создающие эффект сдавливающего лабиринта и удивительно контрастирует с яркими надписями на фасадах зданий, написанных на фарси.

Мир, созданный на экране, кажется бесконечным сном, в котором живут все обитатели этого необычного города, привыкшие к его странностям. Если они вдруг столкнутся с человеком, одетым в костюм новогодней ёлки, это не вызовет у них удивления. Или, например, они проводят экскурсию у могилы, расположенной посреди эстакады и находящаяся под охраной Юнеско, которая тоже давным-давно стало для всех обыденностью.

Такие примеры — лишь малая часть фантазий, с помощью которых автор заигрывает со зрителями. Он пытается запутать их и одновременно рассказывает о своих личных переживаниях, связанных с утратой семьи. Способ повествования кажется весьма необычным, но, по-видимому, эффективным.

Не случайно имя главного героя совпадает с именем режиссёра фильма. Ближе к финалу, когда все элементы картины складываются в единое целое, перед зрителем возникает образ, который можно воспринимать как метафору возвращения человека к родным истокам. Интересно, что Мэттью Ранкин родился в Виннипеге — том самом городе, где разворачиваются события фильма.

Помимо темы потери близких, дома и семьи, фильм также поднимает вопрос, который всегда был актуален, но особенно остро стоит в наше время — это разобщённость общества и отчуждённость людей друг от друга.

По словам режиссёра, на самом деле мы не так уж сильно отличаемся друг от друга, и у нас гораздо больше общего, чем кажется на первый взгляд. Эта мысль особенно ярко проявляется в финале картины. Это банальный и даже немного наивный посыл, но он подан в самой необычной кинематографической обёртке последних лет.

Фильм действительно вызывает искреннее восхищение с самых разных сторон. Он не только погружает зрителя в удивительный мир, созданный автором, но и радует глаз благодаря высокому качеству съёмки. Вдобавок образы, созданные в фильме, вызывают привязанность на эмоциональном уровне.

Однако стоит отметить, что не все смогут понять этот фильм. Он снят в необычном стиле и намеренно отходит от традиционных правил повествования. Из-за своих сюрреалистичных образов фильм может показаться «странным», но это точно не должно останавливать вас от его просмотра.