Новый Олимп (2023)

Кульминационный момент здесь — встреча героев после десятков лет разлуки. Сюжет картины выстроен так, что большую часть экранного времени зритель с волнением ожидает именно этой встречи. И степень эмоциональной вовлечённости тем больше, чем ближе друг к другу оказываются взрослеющие Энеа и Пьетро. В определённый момент герои находятся буквально рядом: их отделяют лишь оконные стекла электричек — но они разъезжаются в противоположных направлениях. Может показаться, что авторам гораздо интереснее «играть» с эмоциями зрителя и «неоправданно» оттягивать момент встречи. Однако это обманчивое предположение. Через специфику отношений обоих героев со своими супругами в будничной череде событий, через мельчайшие детали быта до зрителя, на самом деле, хотят донести ту мысль, что жизнь мужчин за долгие годы сложилась и устоялась — причём именно друг без друга. Пусть даже супружеские взаимоотношения и объединяло бы то, что базируются они на проявлениях терпимости, компромиссах и более чутком отношении к Энеа и Пьетро со стороны их «вторых половин». Но предполагаемая встреча героев неизбежно поставит под вопрос будущее этих многолетних семейных союзов — оба опасаются их разрушения. Поэтому в сцене, когда Титти, прежняя знакомая Энеа, пытается найти письмо от Пьетро, адресованное ему, он с таким нетерпением заявляет, что письма нет. Поэтому по мере приближения к кульминационной встрече внимательный зритель может более-менее обоснованно предполагать, какой выбор в итоге будет сделан героями.

Ответ на этот вопрос, впрочем, значительно усложняется из-за многочисленных, на всём протяжении картины, указаний на искренность и силу чувства, которое связало Энеа и Пьетро. Действительно, какой разумный смысл хранить карту, на которой отмечено место когда-то состоявшейся встречи. Или, меланхолично переключая телеканалы, останавливаться на фильме, который некогда смотрели вместе. А зачем вновь и вновь возвращаться к одним и тем же событиям совместного прошлого в профессиональной деятельности — в кинопостановках. Конечно, для человеческой памяти свойственно с годами всё сильнее погружаться в сладкие волны ностальгии. Однако главная причина, безусловно, в том, что переживаемое глубокое чувство остаётся с человеком навсегда, даже если возможности физически находиться рядом с объектом этого чувства нет, — «любовь сглаживает течение времени, возможно, придаёт ему смысл». И потому режиссёр Энеа искренен, когда заявляет, что кино для него — «способ прожить прежние чувства». А фраза Пьетро — «ты был в моей жизни ещё до нашей встречи» — выводит это чувство за границы времени и пространства, делая его «вечным». Как и тот город, в котором происходит действие фильма — на фоне «не менее» вечного Римского форума. В этом плане финал картины совершенно потрясающий: уж если основное экранное время было отдано жизнеописанию «официальной» супружеской жизни героев, последние кадры дарят зрителю небольшой кусочек того их прошлого, которому так и не суждено было стать настоящим, — под клавишно-саксофонное ретро, обрамлённое срывающимся, столь пронзительным голосом Мины Маццини.

К слову, саундтрек фильма — «букет» мелодий в стиле танго — удачно подчёркивает неторопливый ход киноповествования с сюжетом, растянутым на десятилетия. Ту же задачу выполняет и монтаж — здесь преимущественно плавные переходы от одной сцены к другой. В результате создаётся впечатление непрерывного потока жизни, а границы и приметы времени словно затушёвываются. Также интересная игра у актёра, исполняющего роль Пьетро, — затуманенный, слегка маниакальный взгляд, впрочем, абсолютно «расцветающий» при появлении Энеа, даже спустя экранные годы. Особое место в фильме занимает, как ни странно, сама кинематографическая тематика. С киносъёмок в центре города эта картина начинается, вокруг и непосредственно внутри кинотеатра «Новый Олимп» происходит её действие, однажды перекидывается «сюжетный мостик» к смерти Феллини, а вокруг героев непрерывно «кружат» афиши — Висконти, Пазолини, Хичкок. Интересен выбор самих фильмов, которые герои смотрят в кинотеатре. И если отдельные мотивы «Ада посреди города» и «Мамы Ромы» резонируют с «идейным каркасом» «Нового Олимпа», наглядно демонстрируя тот тезис, что некоторые знакомства не проходят без последствий, а часто — не оставляют человеку выбора вообще, не позволяя выбраться из паутины возникших связей. Но вот кадры из фильма «Летят журавли», кажется, недвусмысленно «указывают» зрителю на некоторые схожие сюжетные аналогии в финале истории.