Кэт (2022)

Я так тебе откроюсь, распорю все швы – смотри:

Каждый, кто зашивал меня, забыл что-то внутри.

Ты просто будь стерилен, когда погружаешься.

Давай посмотрим вместе, как ты облажаешься

И я останусь

Одна...

© АИГЕЛ, трек «Чудовище».

Вы меня хотите? Берите.

© «Герда», реж. Наталья Кудряшова.

В биографии молодого российского режиссёра Бориса Акопова есть удивительные контрасты. Родом из суровой Балашихи, Борис, будучи артистом балета, в какой-то момент сменил профессию, поступив во ВГИК, и с тех пор снимает авторское кино. Его первое скромное детище – короткий дипломный метр «Рай» о непредсказуемой пьянке двух мужиков, так и не сумевшей превратиться в полноценную дружбу. Его первая серьёзная, большая работа – призёр «Кинотавра» 2019 года, очередной поклон смутным девяностым, «Бык». В обоих случаях есть что похвалить, а есть к чему придраться. Каков следующий шаг на творческом пути дебютанта?

«Кэт», в отличие от «Быка», менее заметная и почти не распиаренная драма уже без открытой ностальгии по прошлому. Тема эскорта в отечественном сегменте кинематографа и телевидения в последнее время часто была на слуху: взять хоть неисчерпаемый сериал «Содержанки». Но если там ты примерно знаешь, к чему готовиться, то тут сюрприз происходит ещё на стадии ознакомления с постером, трейлером и аннотацией: Катя – не абы кто, а новоиспечённая мама в долгах, продолжающая вариться в нелёгком бизнесе «для взрослых». Задел – на Канны, выхлоп – на специальное упоминание жюри ММКФ. Какими бы ни были награды, сам режиссёр явно не разгадал потенциал своего творения, как и главная героиня не смогла до конца осознать радость материнства, променяв его на постоянную тревогу за дочь и кошмарную нестабильность собственной жизни.

Вплоть до финала фильм идёт по шатким рельсам, то подскакивая, то приземляясь. Кэт функционально прыгает из локации в локацию, знакомя нас с различными обитателями земли русской (увы, здесь – сугубо столичной), как до неё знакомили персонажи школьной классики – от неприхотливых крестьян из некрасовского «Кому на Руси жить хорошо» до отставного чиновника Чичикова из гоголевских «Мёртвых душ». Ей попадаются и богачи, и театралы, и певцы, и маргиналы, и случайные принцы на дохлых конях, готовые влюбиться по щелчку презерватива. Где-то на задворках мычит годовалый ребёнок, оставшийся потчевать в сутенёрском логове. Часики тикают, хозяйское терпение – не вечное, а приоритеты уже совсем иные: Катя обречённо скитается по кулуарам и квартирам, чтобы расплатиться по счетам. Иногда удаётся зафиксировать очаровательное сходство с реальностью: Борис фрагментарно классифицирует человеческие типажи, выстраивая их поведенческую линию в точности так, как она могла бы проявляться вне киноязыка. Оттого повествование, весьма пресное и скучноватое, всё же умудряется затягивать зрителя в гнилой и зябкий мир по ту сторону экрана: это вполне уместная эквилибристика с ожиданиями, способ заставить почувствовать страх и азарт «ночной бабочки» перед неизвестностью. А неизвестность вот-вот притаилась за углом – в дыму и опьянении посреди развратных компаний, за тухнущими огоньками балов и маскарадов или, того гляди, наедине с одиноким импотентом.

Беспокойная, живая камера Петра Буслова искажает пространство, сдавливая границы кадра оптической линзой, пошагово преследуя героиню, обнажая морок и блуд, но даже ей не спасти положение, ведь главная беда – в сценарии. Взять вместо скаковой лошади проститутку и проехаться на ней по слоям общества, не сумев вычленить из этого путешествия ничего членораздельного – не вариант. Дилемма до боли проста: девушка, ставшая матерью, вынуждена вернуться к старому ремеслу. Невозможность порвать с прошлым оставляет её позади, разделяя с ребёнком – предвестником счастливого будущего, рычагом для положительных изменений. Маленькая дочурка – лишь разменная монета, обязанная пробудить мать к ответственности и борьбе за высшие идеалы. Однако конфликт отнюдь не развивается, выбирая тормозить при каждом удобном случае. Зачем же тут линия с материнством, раз так сложно её прописать, а легче – попросту вычеркнуть? Если мы наблюдаем срез московского социума глазами уставшей эскортницы, почему не оставить основным двигателем сюжета отработку долгов? Акопов сталкивает лбами два параллельных, автономно существующих мира, ни об одном из которых, не будучи ни проституткой, ни матерью, толком не знает. Но через призму их соития пытается говорить о том, что знает или хотя бы видел мельком – как, например, о театральном закулисье или неловком контактировании мужчин с доступными женщинами.

Всё это выдаёт в авторе любопытного энтузиаста, осмелившегося сплясать балет в святом притоне. Отголоски реинкарнации Гоголя или Некрасова искать бесполезно: писатели понимали, от чьего лица им транслировать реальность, а потому творили соразмерно не только замыслу, но и самой природе вещей. У Акопова взгляд более поверхностный, клишированный, запертый в единоличной парадигме. Его персонажи – такие же. Кэт – такая же. «Перекати-поле», несущееся волной обстоятельств от берега к берегу и до последнего не берущее контроль над ситуацией в свои руки. А когда наступает удобный момент для решительных действий (конечно, уже после целой кучи продутых впустую шансов), не находится ничего лучше, чем обратить конфликт в форму чёрного анекдота. Мол, хотелось как надо, а вышло так тупо, что в петлю лезь.

Дотянуть до адекватного художественного высказывания у Бориса Акопова совершенно не получилось. Зато получилось провести «обзорную экскурсию по злачным местам Москвы с населяющими её чудовищами», как верно выразился Гия Сичинава в рецензии для «КиноАфиши». Правда, тоже где-то на треть или четверть – но ничего, хотя бы демо-версия, потерпим, мы же привыкли терпеть. И, ладно уж, действительно повезло вытащить на свет начинающую актрису Анастасию Кувшинову. В остальном «Кэт», скорее, досадная нелепость, растерявшая весь нехилый потенциал, нежели ловкий творческий взлёт, достойный внимания.

4 из 10