Смена (2020)

Рижский таксист Марек работает по ночам, чтобы содержать сына. Однажды из салона его машины пропадают деньги, которые тот должен начальнику за разбитую машину. Теперь, чтобы за одну ночь собрать хотя бы половину от нужной суммы, Марек пускается в дерзкую Одиссею по ночной Риге, нацелившись на самые лакомые для таксиста места — столичный аэропорт и гостиницы. Своими безрассудными действиями он все сильнее нарушает зыбкое равновесие между конкурирующими таксомоторными фирмами…

Фигура городского таксиста (ямщика, кэбмена и т. д.) в мировой культуре нередко представляется как некто загадочный, познавший все дороги мира, возвышающийся над недостойной суетой. Экранный Марек, впрочем, совсем не такой — он, изредка сентиментальный и мягкосердечный, но куда более суетливый, чем окружающие, с собой приносит один только хаос, чем подвергает опасности людей вокруг себя. Кажется, без хладнокровия в этом бизнесе не выжить?

Несомненно, да. Мир, в котором обитает Марек суров, утыкан голыми деревьями и накрыт свинцовым балтийским небом (ощущение, что осень в нем не прекратится никогда). Женского прикосновения в нем не чувствуется и подавно — немногочисленные дамы в сюжете исполняют исключительно эпизодические и третьеплановые роли. «В Риге полно всяких идиотов», — говорит непутевому таксисту один из самых колоритных персонажей истории. Разумных людей в этой реальности действительно практически нет.

Как бы то ни было, вселенная «Смены» смотрится очень цельно — этот мир, словно законсервированный со времен 90-х и до сих существующий параллельно привычной нам рижской реальности, идеально герметичен, убедителен и не вызывает никаких вопросов. Что, если честно, довольно тревожно, так как, по словам создателей «Смены», сценарий фильма основан на рассказах простых таксистов, а до недавнего времени около 80% латвийского таксомоторного бизнеса работало полу-легально.

Мареку, как и его коллегам, воспринимать эту реальность куда удобнее из замкнутого пространство собственной машины. Оно и понятно — микрокосмос комфортного автомобильного салона с мерным покачиванием и успокаивающим пощелкиванием поворотника куда привлекательнее враждебной действительности снаружи. Этим фильм Калвиньша напоминает своеобразный нео-вестерн, где верных лошадей заменили ничуть не менее верные автомобили — седаны, внедорожники, фургоны и т. д. Железные кони здесь — полноправные герои повествования, даже камера покидает салон автомобиля только при крайней необходимости. И, хоть режиссер и называет свою работу оммажем столице, городские пейзажи мы, вместе с героями, созерцаем исключительно через автомобильные стекла.

Впрочем, пусть обилие машин не запутает вас в поиске референсов. Среди фильмов, с которыми тянет ассоциировать «Смену», не оказывается ни легендарного «Таксиста» Скорсезе, ни «Бумера». Кинематографической незамысловатостью, очищенностью от всего лишнего, картина Калвиньша скорее напоминает медитативные около-криминальные драмы, вроде российского «Шультеса» или американского «Советника», а неожиданно злой социальностью, хулиганистостью темы — целую эпоху советского Перестроечного кино, когда в кинотеатры прорвалась целая волна энергичных, злободневных фильмов, герои которых раньше никогда не встречались на большом экране.

Разумеется, заточение камеры внутри автомобиля это не столько стилевое решение, сколько вынужденная мера, обусловленная ограниченностью бюджета. Однако, режиссеру хватило таланта, чтобы выдать экономию за намеренные камерность и минимализм. Отдадим создателям должное — ограниченность в средствах и ресурсах команда фильма использовала на все сто — на зависть, кстати, многим кинематографистам мира. В фильме нет ни одного примелькавшегося актёра, практически ни одной киношной красивости, нет даже музыки. Зато есть просто-таки невероятная простота подачи, которую ни в коем случае нельзя путать с отстраненностью.

«Смена» таким образом не просто вернула в строй умолкнувшее на полгода национальное кино, она родила новое в латвийской кинорежиссуре имя — Рейнис Калвиньш уже в дебюте доказал, что не просто способен создать цельное и выразительное произведение (в этом ему сильно помогли румынский оператор Георге Чипер-Лиллемарк и, пожалуй, идеально подобранный актер Эдгар Озолиньш). Он умудряется делать то, что по какой-то причине мало кто в латвийском кино умеет — давать каждому эпизоду быть драматургически наполненным и длиться ровно столько, сколько необходимо. Именно этого умения так сильно не хватает многим латвийским постановщикам.

Впрочем, идеальной первую картину Калвиньша все равно не назовешь, и после середины фильм заметно сдает позиции с точки зрения драматургии. Хочется, однако, видеть в этом не профессиональную небрежность, а просто досадную оплошность пока еще недостаточно опытного постановщика. С этой верой и будем смотреть в будущее его карьеры.

«Смена» — на редкость удачный фильм, чтобы после вынужденного отсутствия обозначить полноценное возвращение латвийского кино на большие экраны. Жаль, что картину вряд ли ожидает такой же успех, какой имели куда менее достойные национальные кинопроекты.

8 из 10