Джимми Карр: Шутя (2011)

Джимми Карра, не особо задумываясь, даже по одному выступлению спокойно можно относить к тому типу комиков, из-за которых весь перфоманс, укладывающийся в термин «stand-up comedy», можно невзлюбить. Наверное, даже для мира стендапа, где и так всегда можно немного больше, чем в обычной жизни, Карр является этаким хулиганом. Не без обаяния и своей красоты, но всё же. Чуточку надменный, вылизанный парень в недешевом костюме с платочком из кармана и строгой мимикой, спокойно выдающий миру шутки про эякуляцию Папы Римского, секс с Иисусом и бомбы в задницах. Такое позволить могут себе очень немногие. Вполне логично было бы спросить, что может быть хуже для любого не то что бы моралиста, — даже просто нормального и психически здорового человека? Но люди смеются. Целый огромный зал — все как один.

Конечно, было бы весьма просто предположить, что всё лишь из-за одной работы с публикой, коя у Карра налажена просто великолепно. Если к какому комику и можно предъявить претензию, что его публика — это лишь пришедшие кивать ему головой, то это будет явно не Джимми. Здесь люди в зале — это полноценные участники представления, в «Being Funny» им дано право высказаться в импровизированной «минутке гнева», поучаствовать в номере автора, связанном с языковыми акцентами, похвастаться своей профессией. В конце концов, Джимми и подавно приходит к тому, что начинает зрителей неприкрыто тестировать шутками на запретные темы. Карр разговаривает со своей публикой напрямую и слушает её, и это не может ее, эту самую публику, не радовать — кому может не нравиться интерактив? Ведь если есть интерактив, это уже не театр одного человека.

Конечно, свою роль играет и построение выступления. Оно совершенно хаотично, но в то же время довольно динамично и интересно. «Завязка, панчлайн, смех — и без лишней… ни» — секрет Карра, выдаваемый им самим еще в самом начале «Being Funny». За то же время, пока остальные комики могут бесконечно растекаться по древу в попытке рассказать одну шутку, Карр, аки мощный пулемёт, выдаёт десять, и если даже «заходит» из них одна или две, выглядит это гораздо более мощно, хотя и, надо признать, слегка «машинально» для стенд-ап комедии. Карр держит зрителя в некоем напряжении, ни на секунду не отпуская его и не заставляя заскучать, хотя бы даже и своим обаятельным «ха-ха-ха», уже самим по себе заставляющим улыбнуться.

Однако главный секрет в том, что всё это шутя. Шутить можно о чём угодно, как угодно и подключая какие угодно средства, главное не забывать о том, что это шутя. Ведь самые смешные шутки, по мнению автора, это те, в которых ты осознаёшь, какой же ты ужасный человек, но всё равно смеёшься. Именно этот постулат и является одним из главных в выступлении Карра, именно на нём и зиждится его совершенно грязный, аморальный и абсолютно неэтичный юмор, однако и это же, одновременно, является залогом его успеха. Ведь как ни крути, а люди смеются. И над позой 68 (это как 69, только за мной должок), и над агентом по похоронам, который смущается при вопросе о некрофилии, и при очередной шутке про священника-педофила. Никто ведь серьезно говорить и не хотел, вы не подумайте, мы не такие. Шутя ведь. А если шутя, то что тут, в общем-то, скажешь?