Полет красного надувного шарика (2007)

50 лет прошло после «Красного Шара» Ламориса. Сменилось два поколения. Есть перемены? Есть! Паскаль Ламорис освобождает шар, ловко вскарабкавшись на столб, и больше с ним не расстается (насколько позволяют ему это школьные порядки). Постоянно защищает его то от дождя, то от церковного привратника с алебардой, то от мальчишек с рогатками. Для этого мальчику приходиться бегать, прыгать, конфликтовать с окружающими. Сегодняшний Симон от всего этого прячется, делает вид, что шара нет. Он его даже не коснулся ни разу. Уходя в метро, он позвал шар, а когда тот нашел его вагон на другой станции и, расталкивая выходящих пассажиров, приблизился к раскрытой двери, Симон прячется. Прятаться — это обычное для него. Отворачиваться, уходить от разговора. И сестра Луиза прячется, и мать его Сюзанна прячется. Встреча с китайским кукловодом или, скорее, с китайской куклой вызвала у Сюзанны какие-то воспоминания, связанные с потерей родителей, и она перестает прятаться. Выгоняет из дома друга, присосавшегося к ней как пиявка, вызывает из Брюсселя свою дочь. Это действует положительно и на Симона. И то после того, как ему показали его ситуацию на картине. И картина на его счастье была под стеклом. Он перестает прятаться от шара. Он открывается перед ним, когда видит его в окне музея. Но поздно… У шара уже разбито сердце. Или что там есть у шара. Наверное, его цвет, потому что, улетая, он чернеет. Дети уже не те послевоенные. Нынешние — безжизненные, ведомые, не способные на поступок. Вроде нарисованного на стене шара.

Когда я смотрел фильм Ламориса, то восхищался: «Шарик-то, как живой!», а то, что мальчик-то живой, казалось само собой разумеющимся. Да вот как бы не так…

Хоу вбрасывает в суетливую толпу или вешает над линией горизонта подпрыгивающий и покачивающийся воздушный шар, круглое красное пятно, смещающее и оттеняющее тусклые краски повседневности. Воздушный шар — это внутренняя рамка, которая позволяет повседневности «всплыть», стать видимой как нечто достойное внимания или даже чудесное. Это как широкая красная полоса посередине холста Малевича

Майкл Сицински о «Полете красного шара» Сяо-сяня.

«Полет красного шара» — это своеобразный оммаж французскому режиссеру Альберу Ламорису и его знаменитой короткометражке «Красный шар».

«Полет красного шара» отличается эмоциональной игрой Жюльетт Бинош. Актриса, вдохновленная предоставляемой режиссером свободой, решила сыграть некий трибьют Джине Роулендс из «Женщины под влиянием» Кассаветиса. Эта эмоциональность, контрастирующая, казалось бы, с отстраненным стилем Хоу, привела к неожиданному результату: получился чуть ли не лучший фильм в биографии режиссера.

По сюжету китайская студентка Сон, изучающая киноискусство, приезжает учиться в Париж и устраивается присматривать за кудрявым малышом Симоном — его воспитывает вечно занятая Сюзанна (Жюльетт Бинош), работающая в кукольном театре (это любимая, видимо, тема Хоу, у него есть ранний фильм «Кукловод», который Бинош смотрела перед съемками). По городу в это время летает красный шар.

Сам фильм, безусловно, это не ремейк «Красного шара». Он прост, но в тоже самое время сложен и детально продуман. Прежде всего из-за двойной оптики. С одной стороны, есть фильм Хоу, вдохновленный Ламорисом. С другой — героиня Сон сама снимает некую короткометражку о красном шаре, фотографирует, оцифровывает чужие пленки. Режиссер еще и играет с восприятием зрителя, демонстрируя кажущиеся сентиментальными сцены с огромным красным шаром, перемещающимся по Парижу.

Эпизоды с шаром особенно меланхоличны. Достаточно сказать, что почти первое, что шар делает в кадре, — бросается под поезд в метро, чтобы в последний момент выскочить на платформу. Шар — воображаемый друг Симона, которого больше никто не видит. Большая часть действия фильма происходит в квартире, в которую заходят разные люди: преподавательница музыки, настройщик пианино, соседи и знакомые. Сюжета особого и нет — просто зритель, словно гость, наблюдает за сменяющимися людьми. Это и точка зрения маленького Симона, которому непросто пока понять устройство взрослого мира. У него в свою очередь есть шар — воображаемый друг, которого больше никто не видит и с которым его всегда что-то разделяет: окно, крыша музея, стекло поезда в метро. Вне дома Симон играет в пинбол и катается на карусели…

Когда Симон вспоминает о своей сестре Луизе, живущей в Брюсселе и приезжающей к нему только летом, Хоу снимает флэшбэк, показывая их давнюю прогулку, при этом разговор из настоящего продолжается за кадром и в прошлом, и наоборот — песня Азнавура, выбранная в музыкальном автомате, не пропадает и после монтажной склейки, накладываясь на следующий эпизод. Хоу — скромный авангардист, аккуратно работающий с визуальными и звуковыми приемами, но не акцентирующий их.

Еще один удивительный момент касающийся мамы мальчика — Сюзанны: героиня привносит свой медиум в частную жизнь. В театре Сюзанна озвучивает куклы, но и дома она не перестает быть актрисой, по-прежнему пребывая «в образе». На фоне нейтрального стиля Хоу Сяосяня театральная игра Бинош проступает особенно ярко, из-за чего аудитория фильма разделилась на два лагеря — давних поклонников метода тайваньского режиссера и зрителей, которым в фильме нравится только игра Бинош.

Квартира Сюзанны — это сцена и для других персонажей — ее соседа Марка и его подружки, адвоката семьи Лоренцо, учительницы музыки, занимающейся с Симоном, рабочих, переносящих пианино из одной квартиры в другую, слепого настройщика… Театр растворен в пространстве французского дома, что, видимо, следует провести по части этнографических наблюдений Хоу Сяосяня. У каждого эпизодического персонажа есть что-то вроде своего выходного «номера». Многие из этих номеров являются чистой импровизацией и вызваны случайным стечением обстоятельств. За всем этим комическим балетом, наблюдает беспристрастная камера, вместе с Сон и Симоном занявшая место в партере — в проходной гостиной, между кухней и прихожей. В результате чего в «Полете красного шара» простейший бытовой сюжет складывается уже задним числом, некоторое время зритель чувствует себя потерянным внутри фильма, который не сходится, не собирается.

Про «красный шар»: Хоу в точности повторяет некоторые сцены из ленты Ламориса, но у тайваньского режиссера красный шар существует, во-первых, как культурная референция из студенческого фильма, который снимает Сон, а во-вторых, как фантазм маленького Симона. Если у Ламориса красный шар и его странно очеловеченное поведение были очевидны для всех, то у Хоу он — как Карлсон для Малыша: никто, кроме мальчика, его не видит. Для Симона эта галлюцинация — возможность хотя бы на время отстраниться от окружающей реальности. От истеричной, занятой только собой матери, от того факта, что семья распадается, от тоски по сестре, живущей в Брюсселе, и сбежавшему в Монреаль отцу.

В некотором роде Симон переживает двойное отчуждение. Кукольный театр его матери не адресован детям: забредя на репетицию, мальчик наблюдает за происходящим на сцене с рассеянным недоумением. Но и классическая детская история с красным шаром подвергается деконструкции. Снимая короткометражку по мотивам фильма Ламориса, Сон вскрывает прием, демонстрируя Симону, каким образом «оживляется» шарик. Когда Симон идет по улице, а за ним следует шар, технически он подвешен на что-то вроде удочки, которую несет человек, затянутый в зеленое трико наподобие Фантомаса. Костюм зеленый, поскольку именно этот цвет можно полностью стереть на этапе постпродакшн. Подлежащее стиранию тело «зеленого человека» соотносится со скрытым за кулисами телом кукольника-манипулятора. Красный шар — тоже кукла-марионетка: кукольный театр воспроизводится здесь средствами кино. Все приемы обнажаются, и для Хоу, конечно, невозможен эйфорический финал фильма Ламориса.

У Сюзанны есть еще одна квартира ниже этажом, которую она сдает другу семьи Марку. Тот, однако, злоупотребляет дружбой и доверием, то и дело вторгается к Сюзанне, чтобы попользоваться ее вещами, не убирает в квартире и несвоевременно вносит арендную плату. Дело доходит до того, что Сюзанна принимает меры для выселения неудобного жильца, тогда как тот упирается, заручается поддержкой отсутствующего отца семейства (мужа Сюзанны) и устраивает неприличный скандал на лестничной клетке. Но очевидно, что ни дочь Сюзанны, ни ее отец возвращаться в Париж не собираются, семья распалась.

Сюжет сдвинут на периферию фильма, фрагментирован и рассказан с точки зрения человека, который сидит в гостях в проходной комнате и наблюдает, как в квартире появляются, входят и выходят незнакомые люди, связанные между собой неясными ему отношениями, и никто ему ничего не объясняет… Из персонажей в таком же положении оказываются двое — няня-китаянка Сон, попавшая в чужую культуру, и мальчик Симон, в силу возраста не очень понимающий, что происходит у взрослых. Сюзанна в свою очередь ничего не объясняет ни Сон, ни сыну. Не получая ответ на свои вопросы, зритель смиряется с невозможностью разобраться в хитросплетениях чужих отношений и вместе с Симоном и Сон возвращается к их неторопливым совместным занятиям — прогулкам, посиделкам в кафе, работе над фильмом о красном шаре… Сюжет затирается, как тело человека в зеленом комбинезоне.

Таким образом, фильм — оммаж «Красному шару» Ламориса, который снимают Хоу и его героиня Сон, — это способ сохранения модели, настроения, уловимого в воздухе, фиксация рассеянных по городу деталей, из которых может быть собрано искомое произведение. Картины и художественные объекты можно с чистой совестью отдать в музей, но для сохранения фильма требуется снять другой — не покадровый римейк, но импровизацию на заданную тему.

9 из 10