Грубая ошибка (2007)

Реми Торн сбросил шкурку гламурной модели, чтобы закрыться в скорлупу тоскливого мальчика, превратившись из улыбчивого позёра в зажатого печалью ребёнка, беспомощно недоумевающего от бесплодных попыток успеть за классом, в котором, кто как, но все вместе, быстрей в науке, чем его замирающий над страницей взгляд.

Естественные подначки самонадеянных нахалов вторым слоем ложатся поверх раздражения раскрашеной мультяшной училки, подтверждая жесткий приговор утомлённой директрисы: идиоту место в специальном классе, ближе к «своим», без надежды на равное просвещение. А что парню отчитываться у могилы перед умершим отцом, так это только мать знает. Она в одиночку извлекает корни и ищет правильный ответ: дислексия.

Из книг становится ясно, что недостаток есть, но он не есть слабоумие. Очерковым стилем очерчивается круг вещей, суть явления и способ как его изжить, примером, показывающий адаптивные возможности корректирующих мер, позволяющих безнадёжно «отстающему» герою обставить лоботрясов, опрометчиво уверовавших в свой интеллектуальный отрыв.

Наделённое художественным смыслом, кино имеет ощутимый публицистический крен в сторону означенной в нем проблемы, которая, в раскладе самой истории, обретает боль и страдания конкретных людей, явленных в нервной настойчивости матери и счастливом упорстве её ответственного сына, на которого разменял себя малолетний покоритель подиумных широт, добившись эмоциональной близости к образу, проникая в самую глубину его чувств, демонстрируя не только смелость выбора но и готовность выдержать такой крутой поворот.

Тем не менее, у фильма не такое яркое наполнение, чтобы можно было рассчитывать на ощутимый прорыв. Но и цель у него не та — напомнить о тех, кто обделён, незаметен, но имеет силы и право на полноценную жизнь, о тех, кто борется и побеждает природу, тихо преодолевая самого себя, не доказывая теорему, а представляя непреложный факт.