Джихад за любовь (2007)

Извечный вопрос о том, что первично — жизнь или искусство, столь же древен, сколь стара история сознательной мысли. И как все значимые философские проблемы, на фундаменте которых покоится здание общечеловеческой нравственности, дилемма эта не имеет ответа, в чём ещё раз убеждаешься при просмотре документальной ленты «Джихад за любовь» Парвеза Шарма.

Исследуя документальную реальность, режиссёр фильма, обнажая социальные противоречия на судьбах отдельных людей, попавших в фокус его авторского внимания, раскрывает, подобно довлатовской прозе, те же самые фундаментальные задачи, как-то: человек в пространстве культурной традиции, моральный выбор, свобода веры и образа жизни, право и способность личности мыслить независимо… Анализ же этих вопросов на нехудожественном материале выполнен настолько глубоко, а главное — честно, что сомнений в художественной ценности ленты не подвергается сомнению и награды ведущих фестивалей документального кино (Торонто, Берлин, Турин, Монреаль) представляются более чем справедливыми.

Парвез Шарма обратился к исследованию очень сложного, противоречивого и — что является одним из важнейших достоинств его фильма — мало изученного материала, а именно: жизнь людей с гомосексуальной ориентацией в таком закрытом и жёстко детерминированном мире, как исламское сообщество. Собирая факты, авторы фильма объездили буквально все континенты, и перед зрителем за восемьдесят минут повествования разворачивается целая галерея удивительных персонажей: мусульманский имам из ЮАР, не скрывающий своей ориентации и ведущий открытый образ жизни; иранские беженцы, в прямом смысле спасающие свои жизни путём бегства в Турцию, откуда они пытаются на законных основаниях эмигрировать в Канаду; египетский гей, отсидевший год в каирской тюрьме и сумевший бежать в Париж; турецкая пара лесбиянок и их французские «подруги»; пакистанский трансвестит, отказавшийся от своей сущности ради веры и многие-многие другие. Все герои выхвачены режиссёром в момент духовного или жизненного перепутья; каждый из них пытается обрести внутри себя ответы на мучительные вопросы, примирить свою изначальную данность с верой, общественной моралью; обрести гармонию в отношениях с родными и близкими. Судьбы этих людей порой переплетаются, временами автору «Джихада» важна смысловая параллель между образами людей, жизни которых никогда не пересекутся. По отдельным частям, коими являются истории его героев, Шарма словно собирает единую грандиозную мозаику заявленной темы, по крупицам — из слов, событий, случаев, встреч — выстраивая идейное содержание авторского послания. Одна из центральных в этом ряду линий, как представляется, становится история иранцев Паяма и Ашмира, которым удалось заполучить статус беженцев в Канаде и которые, оставив свои семьи теперь уже на далёкой родине, впервые в жизни дышат как свободные люди под горькие слёзы разочарования и бессилия.

Лиц большинства персонажей зритель не увидит, многие герои согласились сняться, только оставшись инкогнито. Приём расфокусировки кадра, столь часто использованный в картине, либо съёмка со спины или лишь отдельной части лица, воссоздаёт правдивую атмосферу обыденности, в которой приходится существовать этим людям — атмосферу тотального страха за собственную жизнь при неистовом желании любви, в праве на которую им отказано религией: за то, что они хотят любить и быть любимыми, воплощая тем самым присутствие Бога на земле, им объявлена «священная война», которая, как признаётся Паям, продлится дольше, чем его собственная жизнь.

В новаторстве поднятой темы, глубине представленных идей, объективном взгляде журналиста и трепетном отношении к героям художника Парвез Шарма являет достойнейший образец документального кино, возвращая зрителю понимание, каковым оно должно быть:

10 из 10