Бунт. Дело Литвиненко (2007)

«25-й кадр»

Новейшая история России — это история формирования и развития криминального сообщества в масштабах страны и при непосредственном участии государства. В числе всевозможных даров и наследий, доставшихся нам от Советского Союза, криминальный мир был неотъемлемым элементом становления российского общества и структур, им управляющих. Почти законное воровство чиновников и иных служителей постсовковой действительности скоро приобрело полную легитимность. 90-ые годы запомнились как дружное растаскивание союзно нажитого имущества. Ввиду невозможности или ненужности резкого пресечения подобной деятельности спецслужбы иже с ними решили интегрироваться в удобную систему. КГБ поменял аббревиатуру, но люди остались прежние. Коллектив-то хороший, ругаются редко, дела обтяпывают быстро — разгонять их, очевидно, незачем.

Чекисты все 70 советских лет скрывали кровавую пучину в делах кремлевского начальства, в случаях необходимости спасали от суда уголовников, выслушивали кухонные разговоры, вынюхивали следы антисоветского духа. Охраняли власть, не обращая внимания ни на мораль, ни на гуманность. По крайней мере, после 93-го года (принятие Конституции) сфера возможностей бывшего КГБ вроде бы сузилась. Но, безусловно, работа чекистов нужна в любое время, поэтому они лишь глубже ушли в секретность, а вкупе с непомерно разросшейся коррупционностью генералов, полковников и прочих чинов служба безопасности фактически превратилась в исполнителя преступлений по заказу Кремля. И ладно бы только убийства были на их совести, в прейскурант Фонда Совместного Беспредела входят и угрозы, и подкупы, и фабрикация уголовных дел, и сбор компромата, и молочные реки, и кисельные берега…

Сращение силовых структур и власти достигло точки неразличимости в период путинского президентства. Этот непрерывный конгломерат воров, министров, убийц, судей, жуликов, генералов, коррупционеров, чиновников и администрации президента и есть конечный на данный момент пункт развития новейшей истории России.

Описанные представления основываются не на широком фактическом материале, а скорее — на ощущении окружающей действительности. Свобода слова у нас сегодня ограничена, коррупция подобна гигантском злому духу, вездесущему и неодолимому, система легитимных выборов ликвидирована, партия Жуликов и Воров стремится к монополии, оппозиция зажимается всеми способами, в том числе и уголовно наказуемыми. В народе насаждаются безропотный конформизм и массовая близорукость.

Жанр документального разоблачительного кино, полноценно живущий в Европе и США, на просторах нынешнего отечества напоминает трусливую вошь. Вроде она должна быть, но как-то особо не видна, а когда вдруг попадается, то оказывается щуплой и беззубой. И это при том, что поле для обличения и вскрытия подноготной в российском государстве в разы больше, чем даже в Штатах. Но у нас таких фильмов нет. Почти.

Смутно и со спины русского Майкла Мура напоминает режиссер Андрей Некрасов. Он в 2007 году выпустил фильм «Бунт. Дело Литвиненко». Работа, по всей видимости, была сделана на нудистском энтузиазме и обостренной гражданской позиции, так как фильм с момента выхода распространялся свободно и никаких денег за него режиссер не собирался получать. Что похвально.

Пламень справедливого гнева взыграл в Некрасове после убийства его хорошего друга Александра Литвиненко. Произошло это, напомню, 1 ноября 2006 года, когда бывший полковник ФСБ, находясь в политическом убежище на английской стороне, был отравлен полонием-210 и умер через 22 дня. Трагедия и ее причины громко обсуждались СМИ. Главной и по сути единственной по сей день версией убийства является кремлевский заказ. Чтобы предположить это не надо иметь семи пядей во лбу. Все на поверхности.

По каким-то причинам (об этом позже) Литвиненко, начиная с 98-го года, стал публично обвинять Путина и ФСБ в попытках организации заказных убийств Березовского и полковника Трепашкина, потом в убийстве Анны Политковской, в подготовке террористических актов — взрывов домов в Москве. По его мнению, данные действия совершались для прихода к власти Путина на волне программы по борьбе с терроризмом и для ужесточения порядков, подготовки к созданию полицейского государства. Кроме того, Литвиненко повел за собой ряд коллег — офицеров ФСБ, и это, в конечном счете, стало причиной закрытия целого отдела службы безопасности, где они работали.

Фильм Некрасова имеет обвинительно-оправдательный характер. Хулу он шлет в основном на Путина, поддерживая слова Литвиненко о причастности тогдашнего президента к терактам в Москве, находит свидетельства его криминального прошлого — участие в отмывании денег с продажи наркотиков и воровстве как минимум 200 миллионов долларов из бюджета Санкт-Петербурга. А образ доброго и честного, но жестоко оболганного и потерпевшего вручается, конечно, Литвиненко. Друг все-таки. Большая часть фильма состоит из интервью этого товарища, который с чистыми глазами искреннего правдолюба рассказывает об ужасах беззакония в верхах ФСБ и правительства.

У Некрасова могла бы получиться хорошая документальная картина. Положительные и многообещающие моменты в ней есть, но они представлены в весьма неразвитом виде. Образ России 90-ых с ураганом преступности и ужасами Чеченской войны — в наличии, но его относительно мало, должного ощущения не складывается. Нет, фильм не про эпоху. Может быть, он обличает Путина. Разумеется. Но делает это слабо и неубедительно. Предъявленные обвинения легко опровергнуть хотя бы потому, что они строятся на словах одного человека — Литвиненко собственно. Лучшими аргументами в пользу преступной деятельности Путина являет интервью немецкого специалиста, который говорит, что президент (ныне премьер) покрывал наркобизнес в Германии, и на него собирались уже начать дело, но быстро замяли. Тут же режиссер показывает документы, подтверждающие сей факт. А вторым ударом по президентской физиономии становятся слова Политковскй, что один из террористов — организаторов трагедии на Дубровке поступил на работу в администрацию президента, о чем она и написала в своей статье для «Новой газеты». Опять же — хорошо, но мало. Настолько интересному вопросу — криминальная судьба Путина — посвящено не более трети фильма. Поэтому весь известный массив обвинений практически не затрагивается.

Вместо этого Некрасов предлагает нам поплакать о несчастном Литвиненке, павшем жертвой бесчеловечной интриги. А ведь при жизни, — говорит режиссер, — был отличный малый, первый парень на всю ФСБ. Но плакать почему-то совсем не хочется, и как-то плевать, что незадолго до кончины он принял ислам. Дело даже не в моей черствости, а в том, что факты, сообщенные мельком, в сотни раз важнее, чем печаль о беглом фсбэшнике. И нет, конечно, особой веры, что все свою антипутинскую деятельность товарищ развернул исключительно ради свободы российского народа. Видно же, что Литвиненко — птенец гнезда Березовского, и работал он не на правду, а на изменение политической ситуации в сторону, благоприятную для своего начальника. Поэтому, господин Некрасов, нечего тут нюню пускать и мозги пудрить, вы лучше бы больше критикой власти занимались и меньше панихиды справляли — было бы куда полезнее.