Красный террор (2002)

Под забойный рок перед глазами проносится ряд стилизованных псевдодокументальных кадров, на которых группа молодых да ранних агитирует истребить к чертовой матери зажравшихся капиталистических свиней и, что характерно для радикального андерграунда, на развалинах старого строя начать создавать новое идеальное государство.

Молодые люди в кадре — активисты революционного движения РАФ — Фракции Красной Армии — одной из наиболее известных террористических групп 20 века, превзошедшей по своей дерзости даже итальянские «Красные бригады». Основатель движения Андреас Баадер, его боевая подруга, праправнучка Гегеля Гудрун Энслин, знаменитая немецкая журналистка Ульрика Майнхов — культовые фигуры в среде радикалов, чьи циничные и безжалостные террористические акции стали легендами.

Энергичное начало фильма настраивает на брутальное, динамичное, бескупюрное повествование, тем более что тематика тому вполне соответствует. Однако создатели «Красного террора» из всех возможных путей построения сюжета выбирают самый провальный. В фильме не делается акцент на социальные причины возникновения левой оппозиции: бывшие нацисты в органах государственной власти, повсеместное ущемление демократических прав и свобод на законодательном уровне, поддержка руководством страны войны во Вьетнаме — все это остается в стороне. Даже общепризнанная причина активации студенческих митингов и забастовок — убийство полицией студента-пацифиста Бенно Онезорга показана невнятно: на экране тюремного кинотеатра мелькают кадры хроники, на которых заснята студенческая демонстрация, и тут среди прочих молодых людей Он замечает Ее, свободную, дерзкую и прекрасную. Да, можно было пойти и таким путем, рассказав очередную историю о Бонни и Клайде, Меллори и Микки, Кларенсе и Алабаме, использовав в качестве декораций леворадикальную романтику. Но режиссер, он же сценарист, Кристофер Рот решил не акцентировать внимание и на этом, как не предпринял он попытки разобраться во внутренних мотивах, побудивших лидеров первой волны РАФ бросить семьи и уйти в подполье для того, чтобы начать свою городскую герилью. Персонажи картины, даром, что их прототипы несколько лет держали в перманентном страхе всю страну, получились поверхностными. Ни один из них, включая самого Андреаса Баадера, чьим именем в оригинале назван фильм, не обладает какой бы то ни было харизмой и не способен вызвать зрительской эмпатии. Все РАФовцы говорят шаблонными лозунгами с дешевых агиток, закидываются колесами и проявляют чудеса неорганизованности при проведении своих кампаний.

Более того, фильм, основанный на реальных событиях и снятый в стиле документального кино, на поверку оказывается скорее сказкой, нежели былью. И даже это могло бы быть неплохо, будь вымысел эффектным и выразительным. Да, основные вехи становления РАФа, наиболее известные факты из деятельности первого поколения этой группировки, действительно, отображены в картине, но отображены тускло и бессистемно, а суть происходящего на экране неподготовленному зрителю уловить практически невозможно.

И что же остается, чем был заполнен почти двухчасовой хронометраж, если в нем не хватило места для горячего? Галетами. Сухими, пресными галетами морализаторства. Ближе к концу фильма Андреасу Баадеру явился начальник полиции всея Германии и, по-отечески погрозив пальцем, открыл истину великую, что плоха та борьба, которая обагряет руки кровью невинно убиенных. И сразу стало ясно, что именно эта свежайшая идея была положена в основу «Красного террора». И неважно, кем были лидеры РАФ, что двигало ими, и каковы были причины появления в стране радикально настроенных группировок. Детки были неправы, деткам сделали «а-та-та», деток наказали. И восторжествовала справедливость, и воцарился покой в германском королевстве.