Возвращение Иисуса (1992)

Впервые Йенс Йорген Торсен попытался снять фильм о Втором Пришествии Иисуса еще в 70-е, но тогда попытка запустить откровенно кощунственный с точки зрения всех христианских конфессий проект наткнулась на серьезное сопротивление, в том числе и со стороны действовавшего на тот момент в Дании Закона о богохульстве. Но к началу 90-х годов общественное мнение в Европе резко изменилось, и режиссер сумел повторить свою попытку высказать, скажем так, альтернативную точку зрения на образ Спасителя и использующую его в собственных интересах Церковь.

Что ж, Христос в исполнении малоизвестного итальянца Марко Ди Стефано получился весьма симпатичным и откровенно сексуальным парнем. Церковь же… Ну, с этим все понятно — папа-педофил, кардиналы-трансвеститы, проповедники-маньяки и все такое прочее со всеми вытекающими. Да, и не забыть прихожан, в талантливо снятых массовых сценах явления Христа народу похожих на обезумевших фанатов (и фанаток) рок-группы с сакраментальным мастурбированием распятиями озабоченных монашек. В-общем, если кому что не ясно — ни один из бласфемических штампов режиссером не забыт и любовно использован для создания обсценного полотна, должного вызвать приступ неврастенической ярости у любого, кто считает себя христианином.

Вот только при этом сам господин Торсен, без всякого сомнения, тоже считает себя последователем Христа. Того самого Христа, что проповедовал любовь к ближнему и изгонял торговцев из Храма. В одной из центральных сцен фильма Иисус одерживает победу в диспуте с протестантским проповедником и его пуританской моралью одним единственным вопросом: «Почему вы боитесь жить?». Ему гораздо ближе двое пьяниц, становящихся его Апостолами, для которых он устраивает Тайную Вечерю с [блэкджеком] и шлюхами. Он вполне разделяет их влечение к женщинам, хорошей еде и выпивке, и не видит разницы между любовью плотской и духовной. Христос явился на на Землю, чтобы жить. Но вместе с тем исполнить свою Миссию по Спасению душ человеческих. Точнее, попытаться исполнить, поскольку спасти отравленные церковным ядом души уже невозможно. Ну разве что тех немногих, кто еще не разучился любить жизнь.

Этому Христу гораздо ближе угоняющие самолет террористы (весьма симпатичные ребята!), чем расстреливающие их вместе с заложниками солдаты. Он явно задержался в эпоху хиппи (когда фильм и задумывался), и выглядит анахронизмом в циничные 90-е. Вот цинизм режиссера выглядит для этого времени вполне органично, а романтизм его героя — вовсе нет. Впрочем, Иисус не выглядит наивным простачком. Он пришел на Землю, чтобы Спасти, но не собирается Спасать тех, кто этого не желает, как бы они не целовали его ноги и края туники. Он не Спасет верующих в Него, но спасет верящих в Любовь. Он не Спасет молящихся, но Спасет бунтарей. Он не спасет чтящих букву, но Спасет сохранивших Дух.

Торсен верит в Любовь, Торсен бунтует, Торсен пытается хранить Дух. И явно верит, что будет спасен своим Христом. Христом, который любит хороший секс, добрую выпивку, верных друзей и терпеть не может власть предержащих, фарисеев и моралистов. «Make sex not war» в 90-е звучит отчаянно архаично, но что здесь первично: «отчаянно или архаично» — для режиссера неважно. В свои 60 лет (на момент съемок картины) он пестует идеалы своей молодости и не хочет верить (опять — «верить»!), что времена изменились.

К сожалению, в этом своем наивном романтизме Торсен нередко оказывается смешон, а подростковый максимализм в немолодом мужчине приводит к излишеству откровенных богохульств, способных вызвать идиосинкразию не только у верующего, но даже и у вполне разделяющего взгляды режиссера человека. Взять хотя бы образ Папы, изображенного в образе женоподобного толстяка-педофила, откровенно оскорбляющий занимавшего на тот момент Святой Престол уважаемого во всем мире Иоанна Павла II-го. Или ту самую пародию на Тайную Вечерю… Да и снятые на грани порнографии («несимулированный секс») эпизоды… хм-м, интимной жизни Иисуса Христа — все это не так уж и требовалось для выражения главной (и единственной) идеи фильма. «Жизнь есть любовь». Во всех ее проявлениях. Духовной, плотской, дружеской, родительской, сыновней… Не надо молиться, не стоит отказывать себе в удовольствиях, нет смысла следовать ханжеской морали. Просто живите… И любите. Это просто. И не было никакого смысла в богохульствах и профанации.