Кровавые игры (1990)

Казалось бы, полуголые бейсболистки, крошащие упоротых реднеков в винегрет, — это завсегда прекрасно и достойно пристального внимания поклонников экранного вторсырья. Однако на деле столь многообещающее описание с ходу припечатывает зрителя тотальной фрустрацией. Причём к самой фабуле претензий нет, ибо дебилизм происходящего суть краеугольный камень всего комедийного сексплотейшна. Но вопиющая затянутость каждого эпизода и крайне малая дозировка обнажёнки и мяса (ради которых, собственно, такие фильмы и смотрят), усугублённые отсутствием режиссёрской изобретательности, заставляют признать, что даже перепинывание мяча в исполнении сборной российского леса оказывается гораздо более захватывающим зрелищем.

И ведь есть же люди, которые на аналогично идиотском материале выдавали вполне изумительные штуки. Во второй половине 80-х посткормановские киновырожденцы принялись клепать хохмаческие титькотриллеры, вдохновляясь примером команданте Мейера, некогда возведшего грудастое синема в разряд упоительного спектакля. Отойдя от лекал модного молодёжного хоррора типа «Пятницы, 13-го», разнообразные джимы уайнорски и фреды олены рэи создали в би-муви свою нишу, со шлюхами и бензопилами. При этом они умудрились не скатиться в эпатажную трэш-стилистику «Тромы», откровенную жестокость подменив абсурдным юморком и культом полуприкрытой девической телесности.

«Кровавые игры», незамысловатый сплав бурмановского «Избавления» и, допустим, «Дня женщины», вышли аккурат в разгар развесёлой деятельности вышеуказанных архаровцев и носят те же первичные признаки: слегка недораздетые барышни метелят мужланов с рандомными перерывами на шуточки. Тут тебе и либидо, и деструдо, и поржать — все основные инстинкты аудитории вроде как удовлетворены. Вот только в каждом из этих пунктов некто Таня Розенберг, значащаяся автором ленты, как выясняется, не способна высечь искру из зрительских глаз.

Эротично?

Хотя камера то и дело норовит полапать объективом что-нибудь женственно-оголённое, происходит это столь резко и безыскусно, что вызывает скорее кривую ухмылку, чем искреннюю радость в районе тазобедренного сустава. Даже обязательная пятиминутка в душевой снята абсолютно буднично и лишена сколь-нибудь интересных вуайеристских ракурсов. А пассаж с лесным целомудренным изнасилованием без снятия штанов и трусов окончательно убеждает, что многоуважаемая Татьяна либо не умеет, либо вообще не собиралась органично мизансценить на территории эротики. Прибавим к этому едва ли не полное отсутствие знающих, как подать себя, прелестниц (знающие, видать, все отправились медленно бегать с красными поплавками по стартовавшему незадолго до этого «Малибу») — получим приставку «а» к термину «сексуальность» в контексте фильма.

Страшно?

Формально относясь к сурвайвал-хоррору, «Игры» вполне могли бы развернуть любопытное действо по сокращению популяции хиллбилли и тупых спортсменок — будь у создателей побольше выдумки и решимости. А так, увы, самое изобретательно-смелое здесь — это проткнутая стрелой нога и полый стук от удара битой по голове. Ситуация усугубляется поминутным использованием допотопного слоумоушна, из-за которого это квазинасилие теряет остатки драйвовости. Даже роялем появляющийся из кустов туман не может нагнать хоть каплю саспенса, ибо бездарный полифонический бубнёж актрис и усыпляюще-однообразный саундтрек не позволяют возникнуть и намёку на сопереживание. Заявленный триллер фактически сводится к езде/беготне по весям и лесам, глупым выкрикам, нытью и скорченным от злобы или страха рожам, и ужасен он лишь своей унылостью.

Смешно?

Даже если ваше кино так дёшево и глупо, что по умолчанию скачивается с трекеров прямиком в «Корзину», всегда есть возможность вытянуть его на уровень смотрибельности за счёт юмора — вспомните хотя бы, как начинал «оскар»-всевластец Питер Джексон. И у госпожи Розенберг до поры до времени стимулировать хохоталку внезапно получается. Засаленное быдло из американской глубинки, слегка разбавленное ностальгирующими вьетнамскими ветеранами, заслуженно огребает свою порцию стёба, публика улыбается, всем верится в лучшее. Но когда сюжет сворачивает в сторону монотонных гонок преследования и смертоносно скучных поскакушек по парку Секвойя — ирония куда-то пропадает, нарратив обретает гибельную серьёзность (под конец и вовсе деградирующую в драматический недопафос), а картина утрачивает последние претензии на зрелищность.

Неудивительно, что у творцов этого сомнительного веселья такая скудная фильмография. По сути «Кровавые игры» представляют интерес лишь для истовых фанатов жанра и для воздыхателей звезды фуфлолент Росса Хейгена. Недостаточно абсурдное, чтобы быть интересным, недостаточно откровенное, чтобы быть завлекательным, недостаточно качественное, чтобы вообще на что-то претендовать, Танино детище в итоге выглядит не столько полноценным кинопродуктом, сколько неудачной полуторачасовой рекламой «Пепси», которое тут беспардонно продактплейсят, и неловким выплеском феминистических фантазий, которые, безусловно, лучше наблюдать в более эксплицитных версиях вроде «Трахни меня». Там хоть плеваться тянет не от скуки, а от отвращения — а живые эмоции всегда лучше мёртвых.