Мамито (1979)

Ранние фильмы родившегося на Карибском острове Гваделупа режиссера Кристиана Лара особого следа в кинематографе не оставили. Что стало тому причиной, сегодня сказать трудно — то ли таланта боги ему не отпустили вдосталь, то ли не доверяли продюсеры молодому кинематографисту с экзотическим происхождением. Как бы там ни было, но в начале своей карьеры выходцу из Вест-Индии пришлось даже снять пару порнографических картин (исключительно ради заработка).

Поняв, что в метрополии пробиться не очень получается, Кристиан вернулся на родной остров, где активно принялся создавать с нуля национальную гваделупскую кинематографию. И вскоре организованная им кинокомпания «Caraibes Films» с завидной для крошечной страны регулярностью принялась выпускать в свет картины, автором которых в подавляющем большинстве случаев сам же Лара и являлся. Первым в истории фильмом, снятым на Гваделупе стала лента «Коко Ла Флёр, кандидат». А уже через полгода после ее выхода на местных экранах появился следующий фильм неутомимого энтузиаста — «Мамито».

В нем Лара пытается через историю пожилой женщины из маленькой деревни, которую обстоятельства заставляют резко изменить свой образ жизни, показать как новое вторгается в размеренное течение событий в тихом патриархальном уголке мира. Оказавшись в столице, в огромном и непривычном по ее меркам городе, Мамито чувствует полную растерянность и оторванность от корней. Она не знает как здесь жить, куда податься, чем заработать на пропитание себе и двум маленьким внукам, оставшимся от погибшего в автокатастрофе сына и получившей тяжелые травмы невестки. Жить в многоквартирном доме, ходить за покупками в супермаркет, готовить из незнакомых продуктов — даже это для женщины проблема. А столкновение с социальными службами вообще вызывает стресс.

Но столкновение своей героини с большим миром для Лара является всего лишь поводом для иллюстрации политических идей. Если начало фильма выглядит аллегорией, то вскоре действие приобретает совершенно конкретный характер, а образ Мамито, выполнив свою первоначальную функцию, отходит на задний план. Заботу о женщине и ее внуках берут на себя друзья ее погибшего сына. А друзья эти мечтают ни о чем ином, как о независимости Гваделупы. Естественно, знать никогда ничего не знавшая о политических баталиях женщина стремительно просвещается и вскоре всецело разделяет идеи Дени и его товарищей, как разделял их ее сын. И так далее, и тому подобное — хорошо хоть до полной кальки с образа горьковской Ниловны не дошло. Все-таки Гваделупа не Россия, да и до революционного порыва масс там было далековато. Хотя… Митинги, листовки, собрания — все как полагается, вплоть до сражений с клевретами проклятой власти.

Есть, правда, еще одна причина ухода Мамито на задний план. Если с актерами у Лара особых проблем не возникало — не зря он все-таки начинал свою карьеру во Франции и набрать добротный профессиональный состав во главе с Франсуа Местром ему было не слишком сложно, то вот свою главную героиню, олицетворяющую душу Гваделупы, пришлось искать на родине. Несомненно, внешне Люкрес Сэнтол под этот образ подходила как нельзя лучше: пожилая негритянка с добрым, но безмерно усталым взглядом — но вот изобразить что-то еще помимо этого она была просто не в силах, и в кадре чувствовала себя чрезвычайно скованно, быстро сводя эффект от первого своего появления на экране на нет. Так что, вольно или невольно, но режиссеру пришлось акцентировать внимание на других своих героях.

Тот же Местр в роли белого потомка колонизаторов, считающего себя выше прочих сограждан уже в силу своего происхождения, двумя своими появлениями на экране рисует не просто характер — но его развитие: трудное изменение жизненной позиции, переоценку ценностей. Дочь его героя ушла из дома, связалась с активистом движения за независимость, а теперь явилась просить денег. Да не для себя — а для какой-то старой негритянки! Но невозможное возможно, и в душе старого расиста что-то меняется, и он отправляется на встречу с бабушкой тех, кого его дочь назвала своими детьми… При всей дидактичности и навязчивой политкорректности этой сюжетной линии Местр отрабатывает ее на все сто процентов, делая эпизод знакомства месьё Лоранса и Мамито одним из самых ярких в картине. И, естественно, одним из самых символичных для ее автора, мечтающего о новой Гваделупе без национальных, расовых и классовых различий.

Другое дело, что это стремление заставляло Лара максимально сглаживать углы и конфликты, которых в результате в его фильме практически не осталось. Противник Дени и его друзей стремительно перевоспитался; Мамито не бросили на произвол судьбы; негодяи с дубинками, избившие друзей на митинге — это так, мелкое недоразумение. И вообще, вот станет Гваделупа свободной как Барбадос, Доминикана и Багамы — и наступит всеобщий мир и благоденствие. Вот только, вопреки этим мечтам, родина Кристиана Лара до сих пор остается в составе Франции и никуда из него выходить не собирается, что не мешает режиссеру активно трудиться на ниве национальной кинематографии. И, как знать, смог бы он снимать столь же активно, получи его страна вожделенную им независимость.