13-й погранотряд (1979)

Южноафриканское кино времен апартеида разделялось на два довольно далеко отошедших друг от друга потока. И пусть внешне разделение между ними проходило по языку (английскому или африканерскому), но внутренние различия оказались гораздо глубже, нежели легко преодолимая с помощью перевода языковая граница. Англоязычное кино ЮАР старалось оставаться в мировом потоке, не обращая внимания на санкции, наложенные на страну, а подчас и преодолевая их: достаточно вспомнить замечательную дилогию «Боги наверное сошли с ума!» Джейми Юйса, его же приключенческую драму «Дирки» или триллер «Тигры не плачут» с Энтони Куинном. Африканерское же замкнулось в себе, в собственном национальном мирке, в идеях, пропагандируемых государством, в тщательно лелеемом чувстве национальной, религиозной и расовой исключительности. Если англоязычные режиссеры часто пытались преодолеть существующие в южноафриканском обществе барьеры, объединить, пусть и на экране, обособленные общины страны, то в кино буров такие попытки если и существовали, то искать их нужно под микроскопом. И уж, конечно, об идеях расового равенства, пропагандируемого англоязычными режиссерами: тем же Юйсом, Кристофером Роули в «Смерти Снеговика» (1976), Дарреллом Рудтом в «Отряде» (1988) и многих других — в африканерском кино можно было забыть. В нем черные жители ЮАР если и появлялись на экране, то в образе бессловесных слуг, либо безжалостных врагов, диалог с которыми невозможен по определению.

Зато африканерское кино ЮАР по своей стилистике, тематике, подчеркнутой целомудренности и четко прописанной морали удивительным образом походило на кондовые образцы социалистического реализма. Ну, где еще, кроме стран Восточного лагеря можно было увидеть зубодробительную производственную драму, подобную «Гелуксдалю» Марти ван Ренсбурга! Или нудные судебные драмы с обязательным чтением морали («Саломея» Даана Ретифа, «Что посеешь…» Тима Спринга)… А уж про обязательные военно-патриотические фильмы даже говорить не приходится. Например, комедия «Буйти переходит границу!» Регхардта ван ден Берга удивительным образом напоминает картину «Весенний призыв» Павла Любимова, разве что позволяет себе чуть больше иронии в образе сержанта-воспитателя. А в пафосно-пропагандистском «Шесть солдат» Бертрана Ретифа вообще без труда угадывается массовое советское кинопроизводство 70-х.

На этом фоне лента Элмо де Витта «13-й погранотряд» явно выделяется в лучшую сторону. Выделяется уже одним своим стремлением «очеловечить» войну. Показать ее изнанку, приносимые ей боль и страдания увиденные глазами «маленького» человека. Все это, конечно, с поправкой на традиционные африканерские ценности и через призму расовой теории. Но иного от бурского кино ожидать трудно. Сюжет фильма пересказывать не имеет смысла. Те, кто смотрел «Спасти рядового Райана» знают его наизусть. Разве что, в картине де Витта к его движущим силам добавляются еще личные мотивы командира спасательного отряда Майка Стеенберга, боец которого пропал на поле боя, и теперь ответственный за его жизнь офицер должен во что бы то ни стало искупить свою вину, даже если ему придется пройти через все круги ада.

Разумеется, силы маленького отряда, отправившегося на вражескую территорию, и чернокожих «терррористов» несопоставимы. Но спасти рядового, оказывается важнее не только возможных потерь, но даже важнее возможного международного скандала. Война-то ведь не объявлена, действовать приходится на чужой территории, на свой страх и риск. Но честь белого офицера… Ну, вы понимаете…

Конечно, картина проповедует несовместимые с современным мировоззрением ценности. Но это проблемы практически любого африканерского фильма. Другое дело, что за внешними атрибутами апартеида, за идею которого герои «13-го погранотряда» готовы умереть, скрывается абсолютно либеральный принцип ценности любой человеческой жизни (правда, с поправкой на бурское мировоззрение — исключительно «белой» жизни). И ради спасения одной этой отдельно взятой жизни можно пожертвовать куда большим количеством людей, сознательно идущих на почти безнадежное дело. При этом, правда, совсем не учитывается количество «цветных», которые могут погибнуть при операции. Про военных противника разговора нет, но и гражданские жертвы как-то совсем игнорируются. Но тут уж никуда не денешься. Ценность белого человека для де Витта априори не равна ценности черного.

Отстаивая этот принцип, власти ЮАР готовы были идти против всего остального мира. Точно так же, как главный герой «13-го погранотряда» игнорирует принципы международного права, набирая добровольцев для рейда на сопредельную территорию после первой неудачной попытки освобождения своего подчиненного. Он просто исполняет свой долг, а остальной мир может провалиться в тартарары. Спасти рядового Мейринга — значит доказать, что мы своих не оставляем. Значит дать поверить его семье, своей семье, семьям своих бойцов, своей любимой, их любимым — что они под надежной защитой. Защитой, преодолеть которую не сможет даже весь мир, ополчившийся на отстаивающий право жить по своим законам народ. Пройдет чуть больше 10 лет, и идеалы, которые защищал Майк Стеенберг, окажутся иллюзией. Возможно, что они были иллюзией с самого начала. Но становится ли от этого спасение рядового Мейринга менее важным, чем спасение рядового Райана? И становится ли от этого фильм, снятый во имя ложных, по мнению «цивилизованного» мира, идеалов заведомо худшим по сравнению с тем, что обласкан премиями киноакадемиков? И пусть вопросы выглядят риторическими, боюсь, что ответы на них не будут однозначны.