Всё на продажу (1968)

Снимается фильм. Ведущий актер не приходит на съемки — просто пропадает. Режиссер не знает, как теперь снимать, а коллеги сбились с ног, ища пропавшего и параллельно решая свои личные проблемы. Самое смешное — что сюжет фильма, который они снимают, точно такой же. Теперь еще интереснее: производственный процесс фильма «Все на продажу» тоже выглядел вот так! Изначально задумывалась, вероятно, обычная драма о польской кинобогеме, вертящаяся вокруг актера-раздолбая, сыграть которого должен был Збигнев Цибульский. Но из-за его смерти посреди съемок пришлось как-то выкручиваться — и получился фильм о богеме в целом и о Цибульском в частности, хотя его имени мы за весь фильм не услышим и самого его не увидим. Но в остальном перед нами фильм, рассказывающий о своем собственном производстве. И актеры играют практически самих себя, вплоть до имен: героиню Беаты Тышкевич зовут Беата, а восходивший тогда Даниель Ольбрыхский играет перспективного актера Даниеля. Только Анджей Вайда ограничился режиссурой (в принципе, тоже сыграл себя, но по другую сторону камеры), а его экранное альтер-эго воплотил тезка Лапинский. Старая звезда (Цибульский) ушла, новая (Ольбрыхский) восходит, Беата и Эльжбета (Чижевска) спорят из-за мужчины (того самого, который пропал), и все это даже не грустно — просто жизненно, просто полудокументальная зарисовка. Трагедия превращается в повод для съемки великого фильма, страдания фиксируются камерой и идут на пленку, а потом и на экран. И за возможность посмотреть на них будут платить. Все на продажу — даже личные переживания! Фильм сделан, но то, что испытывала съемочная группа, — не скорбь, ревность и непонимание, а товар в виде них.

Но исполнен этот товар прекрасно — актеры играли то, что чувствовали, и это видно. И режиссура великолепная: обычные панельные дома и заснеженный пустырь, внешне не меняясь, при необходимости могут выглядеть и уютно, и тоскливо, и искусственно, как декорация к фильму. Тусклый сумрачный город не радует красотами — это просто место, где люди живут. И снимают фильмы об этом.

«Все на продажу» фильм многогранный. Это и драма из жизни кинобогемы, и документальный рассказ о ней же в переломный момент, и, наконец, фильм. рассказывающий о своих собственных съемках. Конечно, большая часть все этого сейчас заинтересует разве что историков кино. Но остальным все равно останутся интересный и реалистичный сюжет и прекрасные актеры.

10 из 10

Среди всех работ кинематографистов именно своеобразный жанр «кино о кино» является наиболее исповедальным для постановщика и не менее интересным для чуткого зрителя, готового воспринять признания художника. Надо лишь уметь видеть и внимательно слушать. Разумеется, не каждому они будут ясны, не каждому скажут о чём-то в силу личных и порой непередаваемых особенностей внутреннего мира режиссёра, его особого взгляда на вещи через объектив камеры, перед которым в данном случае оказался он сам. Так и в картине Анджея Вайды с говорящим названием «Всё на продажу» человеку «непосвящённому» трудно будет осмыслить глубину трагедии, заложенной в основу фильма, а потому — и всю глубину авторского таланта. Речь идёт о трагедии, случившейся в 1967 году со Збигневым Цибульским, признанным уже посмертно лучшим польским актёром всех времён. Вайда после долгого перерыва наконец пригласил его на съёмки новой картины, главной герой которой в конце погибает под поездом. И злую шутку сыграл тот, кто обрёк незабываемого персонажа «Пепла и алмаза» именно на эту смерть и в реальности.

И печальное знание этого факта повисает мрачной тучей при просмотре, придавая недосказанным и обезличенным фразам героев фильма совершенно определённый смысл. Его имя ни разу не называется. Это просто «Он». Он, который не пришёл на репетицию. Он, который посеял необъяснимую панику в сердцах близких людей и членов съёмочной группы. Он, который исчез вот так, ничего и никому не сказав, не оставив после себя замены. Да и возможна ли была она? Молодой актёр Даниэль Ольбрыхский прекрасно понимал, что не сможет стать им. У него была его куртка, его старая жестяная фляжка (возможно, та самая, что была у Мачека Хелмицкого), но не было его особенной и неповторимой силы личности эпохи. Он тоже прославился, благодаря Вайде, но в ином образе. Большую правдивость придают фильму именно актёры, играющие здесь самих себя: это и жена Цибульского, и жена самого Вайды и тот же Даниэль Ольбрыхский… Это словно вторжение в их жизнь в тот самый момент, когда все они переживали тяжёлую утрату. Но тяжелее всего, наверное, было играть всё это ещё и на камеру. Особенно тяжело — для режиссёра, чей образ воплотил на экране, правда, другой актёр, хотя и очевидно похожий на Вайду, о чём можно догадаться даже интуитивно. Его главной задачей было сделать фильм про актёра без самого актёра, запечатлеть его бессмертный образ в воспоминаниях и словах близких людей и сделать из этого настоящее хорошее кино, не превратив историю о его смерти в товар на продажу.

И режиссёру, несомненно, удалась эта невероятная попытка. Невероятная потому, что чрезвычайно сложно сохранить достоверность и естественность, когда происходящее на экране фактически является отражением неприглядной действительности, окружавшей съёмочную группу в тот момент; потому что и самим актёрам вряд ли было легко сыграть самих себя, не почувствовав в этом нотки предательства и жестокости по отношению к уже умершему другу. Удивительно, как можно играть, осознавая всё это, и спокойно, без фальши смотреть в камеру. В этом пожалуй и заключено истинное мастерство актёра, способного перешагнуть через своё «я» ради благой цели. А она такой и была, таковым стал и результат — достаточно посмотреть этот необыкновенный в своей искренности и художественной оригинальности фильм. Достаточно увидеть все эти потерянные лица, все эти холодно-сырые снежные просторы, продуваемые ветром, чтобы самому ощутить щемящую тоску от осознания, что кто-то ушёл из этого мира и что кого-то, о ком все говорят, так не хватает на съёмочной площадке, превратившейся в преломлении режиссёрского видения в запутанный и безудержный вихрь самой жизни.

8,5 из 10

Вайда сказал для меня в сто раз больше, чем на самом деле хотел сказать. (Вайда: «фильм о том, что же происходит, когда один из нас, еще молодых, уверенных, что «до исполнения приговора далеко», внезапно уходит из жизни, оставив сонмище живых. О них должен быть фильм, а не о Нем — но с Ним в главной роли.»)

Полудокументальный фильм о Збигневе Цибульском (Он), съемочной группе (все играют самих себя, кроме режиссера) и кинобогеме 60-х.

Непонятно, где заканчивается кино и начинается реальность. Ты видишь, казалось бы, искренние чувства, но тут камера поворачивается и помимо тебя за этими чувствами наблюдает ещё и съемочная группа с камерой. Герои вроде как задавили человека, но это оказывается кукла, и с обочины вылезают гаишники, ставящие эксперимент — остановится водитель или не остановится. Героиня напивается и устраивает скандал, а из шкафа вылезает парень с блокнотиком и кричит: «Гениальный диалог! я все записал! ты должен вставить это в фильм!» И после всего этого ты уже не понимаешь, что здесь игра, что игра в квадрате, и затесалась ли сюда хоть капля реальности. Реальность должна была затесаться — ведь ситуация действительно была. Но было ли это так же? Все перемешивается. Скачки во времени; со съемочной площадки на подмостки жизни… Возможно ли так жить, когда все на продажу? Когда на каждый твой искренний порыв говорят только «хорошо сыграл! так и надо после смерти друга!» или «классная сцена!». То ли герои просто перестали обращать внимание на то, что каждая их реакция идет «на продажу», то ли любую ситуацию воспринимают как повод продать ее. Кино превратили в жизнь или жизнь превратили в кино? Речь идет даже не об отдельном фильме, а о профессиональном заболевании участников любых постановок.

Кинокритики пишут, что фильм предупреждает «об опасности душевной коррозии», о «власти силы, называемой «золотым тельцом»'

Но какое значение здесь имеют деньги? Разве для денег Вайда снимал эту исповедь? Продают другое. Продают жизнь ради красивой истории. А потом, «расширяя бизнес» делают красивую историю из жизни. В искусстве хотят показать жизнь во всей ее прелести, а потом рождается естественное желание сделать прелесть из собственной жизни. Вот в чем суть.

Во время съемок фильма пропадает актер. Все включая режиссера сбиваются с ного, чтобы найти его, но в результате узнают, что актер погиб под колесами поезда. Анджей Вайда снял фильм посвященный Збигневу Цибульскому, актеру который сыграл достаточно большую роль в становлении Вайды как режиссера и способствовал популярности их совместных фильмов. В то же самое время Цибульский был классическим романтическим героем кинематографа Восточной Европы, этаким польским Джеймсом Дином. Вполне понятно, что дожить до глубокой старости актер не мог, амплуа не позволяло…

«Все на продажу» — это абсолютно герметическая история «кино про кино», в некоторой степени фильм, где зритель так и не видит главного героя, который всегда остается за кадром. А без него действие разлетается в лохмотья и распадается на отдельные эпизоды. При этом Вайда этим фильмом пытается диагностировать проблему нераздельности актера и роли и даже режиссера и его фильма. Режиссер по имени Анджей тащит все увиденное им в реальной жизни в кадр и даже не задумывается о том, что у людей могут быть хоть какие-то чувства. Все пойдет в дело, все на продажу…

Даниэль Ольбрыхский, появившийся в этом фильме займет в фильмах Вайды место, ранее принадлежащее Цибульскому ровно так же, как его герой в фильме долго добивается и в конце концов получает роль героя Цибульского…