Sirius Remembered (1959)

Творчество Стэна Брекхэйджа, считающегося одним из отцов-основателей абстракционизма в кино — это вам не хухры-мухры. Сдаётся мне, что неподготовленному зрителю (как раз вроде меня) смотреть минималистично-бессюжетные брэкхэйджевские наработки будет крайне тяжело и скучно, ибо это не кино как таковое, а совершенно ИНОЙ продукт, ценность которого для современного искусства была и будет постигнута далеко не всеми и видимо лишь немногими избранными. Добавим сюда тот факт, что подавляющее большинство этих креативов с лёгкой концептуальной руки их создателя являются немыми (лишенными каких бы то ни было звуков или музыкальных фрагментов) и получим в итоге странные и малопонятные в своём непостижимой, утончённой и нестареющей уникальности образцы творчества на стыке видеосъёмки и настоящей живописи.

Зацепивший меня Sirius Remembered полувековой давности — один из ранних креативов Брэкхэйджа, максимально реалистичный, в прямом смысле слова приземлённый, и как раз по этой причине являющийся для автора довольно нехарактерным. В принципе Брэкхейдж посвятил эту работу своему умершему псу (Сириус — это, я так понимаю, его кличка), но, будучи неординарным творцом, свою любовь к отошедшему в мир иной животному он выразил своеобразно. Стэн положил собачий труп в лесу, после чего в течение полугода заботливо навещал его, запечатлевая естественный процесс разложения трупа на камеру. Впоследствии солидная куча отснятого за тот период материала была смонтирована в короткий ролик.

Да, звучит не слишком приятно, но то, что получилось в итоге, поистине завораживает. Странная, тягучая, аутентичная работа, достаточно мрачная, но при этом полностью лишённая ненужных натуралистичных подробностей (возможно за счёт качества картинки). Фаталистическая квинтэссенция лёгкой грусти, идеально символизирующая конечность любой жизни и, к чести автора, фокусирующаяся не столько на безотрадных собачьих останках, сколько на окружающих фонах. Ничего особенного в кадре нет — ветки, снег, небо, земля, снова ветки, но за счёт диковатого монтажа и наложения кадров Брэкхейджу удалось сделать картинку очень живой и приложить к картинке почти физическое ощущение чувства времени. Настоящее-прошлое и статика-динамика — вот, пожалуй, два ключевых соотношения, которые автор пытается сплавить воедино, формируя тем самым для себя своеобразный образ памяти. Думается, что отсюда и идёт эта странная и поначалу напрягающая дёрганность, перемежающаяся с краткими моментами спокойствия и плавности, — видимо таким образом Брэкхейдж пытается придать конкретную визуальную форму такой абстрактной и неосязаемой вещи как воспоминания.

В общем, весьма интересная для наблюдения и невероятно тяжёлая для любого комментирования вещь, сделанная явно не для всех и каждого (как собственно и любые другие брэкхейджевские работы). Возможно, это и к лучшему.

8 из 10