Невозможная Изабелль (1957)

Что ни говори, а традиция итальянской комедии древнее кинематографа на несколько веков. Это совсем не значит, что в каждом конкретном фильме надо искать элементы пресловутой commedia dell`arte, но держать такую мысль про запас необходимо. В самом деле, добрая часть персонажей «Бабушки Сабеллы» почти напрямую восходит к амплуа-архетипам. Угадываются и Доктор, не самый умный и не самый богатый, и Панталоне, престарелый и волочащийся за девицами старшего пенсионного возраста буквально до самой гробовой доски и проч. Как и в парочке юных да влюбленных протагонистов тоже угадываются черты подобной пары на театральных подмостках, например, эпизодически проявляющаяся напыщенность поведения, которая все время оказывается некстати.

Однако венчает персонажную пирамиду все же образ престарелой не львицы, но но своеобразного местного тирана в юбках. Она и хозяйка дома, и сводня, и блюстительница непорочности своей собственной сестры и т. п. Энергии ее только можно позавидовать, а актрисе, играющей данную роль, поставить твердую пятерку. Конечно, образ энергичной старухи мало связан с предысторией, собственно commedia dell`arte, но рискну предположить, что в данном случае прослеживается обратное влияние. В свое время итальянцы с их масочными импровизациями распространились по всей Европе, и уже в 18 веке любопытную реформу осуществили не кто-нибудь, а англичане. В исторической комедии масок женских персонажей раз два и обчелся, да и все они молоды и недальновидны, так сказать. А вот Англия дал нам образ вздорной старушенции, которую буквально с самого начала играли мужчины, так что в островном, британском варианте она закрепилась в своей травестийной ипостаси. Эту страницу истории мы знаем по отечественной версии экранизации «Тетушки Чарли», связанной помимо прочего с двусмысленностью имени Чарли, ведь когда речь заходит о кинематографе, мы помним, что в нем есть только один господин в котелке, а все остальные его смутные подражатели.

Но в итальянском фильме сущность травестии иная. Дело в том, что бабушка носит хрестоматийное имя молодой да ранней Возлюбленной как амплуа commedia dell`arte. Конечно, ее могли звать Лучинда или Витториа, но ключевым именем все же является Изабелла (Сабелла). То есть это контекстуальный оксюморон, представьте себе старуху Татьяну Ларину, например, это будет схожим эффектом. Таким образом, Дино Ризи снимает фильм яркий, потому что сквозь него просвечивает игра с традицией, переосмысление старых, но не ветхих амплуа, которую обрели в кино новую жизнь и оказались вполне конкурентны неореализму с его однозначной суровостью и социальностью. Оказывается, карнавальность не менее важная итальянская традиция, и проявить себя этот элемент может не только в стилизации «под старину», но и в сюжете, как бы репрезентирующем частицу современности. Но только как бы. Фильм именно двусмыслен, насквозь театрален, и это театр под открытым небом в открытом для интерпретации топосе провинциального итальянского городка.

7 из 10